Потерялась девочка - Демыкина Галина Александровна (книги бесплатно TXT) 📗
— Я зажмуриваю глаза, ты перекруживаешь меня несколько раз, чтобы я уже не понимала, где дом, где что А потом ведешь, ведешь куда-нибудь, останавливаешь, прячешься и кричишь: «Раз-два-три!» Я открываю глаза и представляешь? — ничего не узнаю.
— Почему не узнаешь? — удивилась Люба. — Я сразу узнаю.
— А вот и нет! Пока тебя ведут, думаешь, что идешь в одну сторону, а оказывается — совсем в другую. Из-за этого и место кажется незнакомым!
— А что дальше? — спросила Люба. Она любила знать все точно.
— Дальше надо найти свои дом.
— Подумаешь, делов-то! Ну ты ищешь, а я чего?
— Ты сидишь спрятанная и не подсказываешь.
— А кто выиграл? — опять спросила толковая Люба.
— Кто?.. — Зоя задумалась. — Мы в старом дворе не играли на кто кого… Там хорошо было играть: все дома разные, и дворы были, и закоулки всякие…
— А выиграл-то кто?
— Наверное, кто быстрее найдет. Да, да, кто быстрей.
— Чур, я первая зажмурюсь! — быстро сказала Люба.
Зоя согласилась Она сразу придумала, куда повести Любу: на пустырь! Они еще там ни разу не бывали.
Зоя перекрутила подружку и вместе с ней обогнула их многоэтажный желтоватый дом, еще два точно таких же и свернула с асфальта на узкую тропинку. Тут не было домов — старые деревянные снесли, а новые еще не построили В высокой траве валялись кирпичи, доски, кое-где торчали остатки садовых изгородей и поломанные деревца.
— Повыше поднимай ноги! — сказала Зоя.
Люба и так ступала на удивление уверенно: обычно ребята с зажмуренными глазами упираются, а Люба — ничуточку!
Зоя повела Любу к полуповаленному забору, за которым прежде был дом, а теперь остались только кусты смородины да яблоневое деревце.
Налетел ветер, растрепал темно-зеленые листья. Зое показалось, что она уже бывала здесь когда-то. Но ведь не была же!
— Стоп! — сказала она Любе. — Не открывай глаза. — А сама забежала за куст, спряталась в траве и крикнула: — Раз-два-три!
Так здорово было сидеть тут затаясь! Смородинная листва оказалась густой и шершавой, так что из-за нее едва проступали плашки забора теплые от солнца, старые-престарые, с разводами сучков, с дырочкаминорками жуков-короедов.
И снова Зое показалось, что она знает эти, именно эти вот доски с их древесными узорами. И даже вспомнила, где она видела их. «Да, но ведь так не бывает, — подумала Зоя. — Я на пустыре, недалеко от дома; если хорошенько крикнуть, мой голос услышит мама; рядом на тропинке Люба и, наверное, не может понять, куда это я ее завела».
Зоя выглянула из-за куста. Любы не было.
Она поднялась во весь рост. Не было и асфальтовой дорожки за пустырем. И многоэтажные дома… они тоже куда-то исчезли. Был только куст, который напирал всеми своими сучками и ветками на полуповаленный забор. Куст был рядом, забор — подальше. «Ах, вот как! — подумала Зоя, чуть сердясь, будто над ней кто-то подшутил. — Ах, вот как! Стало быть, я — с другой стороны куста. Но тогда здесь должно быть то белое… ну… тот цветок. А его нет. Значит, и всего этого быть не может!»
Она уже хотела выскочить из-за куста и побежать домой. Но увидела среди травы толстый шершавый стебель без листьев. Кое-где на нем выбивались мохнатые почки, а на верхушке сидел плотный бутон — закрытая зеленая коробочка. Вот створки ее шевельнулись, начали расходиться. Показались кончики белых лепестков. Лепестки давили изнутри, выпрастывались; широкие, чуть розоватые, они шевелились, будто дышали: выбирались на свободу, радовались, источали сладкий дурманящий запах…
И как только раскрылся цветок, послышалась странная музыка, не похожая на ту, которую Зоя слышала раньше. Воздух стал фиолетовым, и оттого доски забора, листья, трава, тропинка, деревья вдоль тропы — все окрасилось иначе.
Зоя поглядела вверх и увидела лиловое небо. Кое-где оно было розоватым — наверное, от облаков. Зоя никогда не видела такого. Но это было даже красивее, чем обычно, потому что на лиловом резко и черно прочерчивались большие ветки, и малые веточки, и крохотные сучки деревьев. Их было много — деревьев, — и каждый листок, казалось, обведен лиловым. Но не только там, и вблизи тоже все окрасилось иначе. Даже вокруг белого цветка клубился лиловый пар. И воздух был лиловым. «Как же так? — опять подумала Зоя. — Такого вообще не бывает».
И она поняла: с ней случилось то, чего не бывает.
В кустах послышался шорох.
Глава 6
Лиловый Пурзя
Зоя стояла не шевелясь и боялась. И ждала: вот сейчас кто-то выйдет из кустов.
Кто?
Было трудно дышать от страха. А мысли так и прыгали: «Что делать? Мамочка! Я здесь пропаду. Где Люба? Где мой дом? Зачем я придумала эту игру?»
Вдруг что-то коснулось ее плеча.
— Ай! — закричала Зоя и быстро оглянулась.
Рядом стоял мальчик одного с ней роста. Только странный. Он был похож на ребят, которых она перерисовывала из альбома дядюшки Тадеуша. Люба Вилкина сказала бы про него «страхолюд». Но в нем не было ничего страшного. Вот и лиловая шапочка съехала на лоб, будто у гриба. Глаза и рот улыбались — нет, смеялись, радовались. Так бывает, когда на тебя глядит и радуется какой-нибудь симпатичный зверушка — котенок или щенок. Потом мальчик обеими руками погладил Зою по щекам. И это тоже было не страшно: руки у него были теплые, очень сухие, даже немного шершавые.
— Ты кто? — спросила Зоя шепотом. И сама ответила: — Пурзя! Ты ведь Пурзя!
— Пурзя?! — не то удивился, не то подтвердил мальчик. Голос у него был медленный, как у дудочки из орехового прута. Мальчик кивнул ей. — А ты — Зося. Я знаю.
Он взял Зою за руку и повел за собой по тропинке. Вот, оказывается, кто протоптал эту тропинку! Зоя не решалась спросить, куда ее ведут. Но ей стало немного спокойнее. Сразу стало спокойней, когда она увидела Пурзю и как он радуется ей. Но потом снова заволновалась: куда все же он ее ведет? И окликнула:
— Пурзя!
Мальчик тотчас обернулся. Глаза его казались очень большими, ни ресниц, ни бровей не было видно. А лицо — грубоватое, с маленьким носом и круглым ртом. И лицо это было внимательное, встревоженное.
— Зося! — проговорил он, — ты еще боишься?!
И было видно: он огорчен, что ей плохо.
— Нет, я уже не так боюсь. Но я не знаю, куда мы идем.
— Мы идем домой, — ответил мальчик. — Это близко.
Они были еще на тропе возле забора. Теперь, вблизи, Зоя видела переплетенные ветки, мясистые листья, слышала, как зелено и свежо пахнет вокруг. Все здесь жило буйно, душисто, сочно.
И Зоя обрадовалась, как не радовалась никогда. «Начинается!» — пело в ней.
Вверху, на сухой ветке, четко проступила темная птица — длинное узкое туловище с подобранными крыльями, длинный хвост. Птица наклонила маленькую голову, глянула прозрачными с желтинкой глазами. Зоя сжала руку Пурзи.
