Соловей (с илл.) - Андерсен Ханс Кристиан (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
- Помнишь это? — шептали они попеременно. — А это помнишь? — и рассказывали ему о многом таком, отчего на лбу у него выступал холодный пот.
- Я совсем не знал об этом! — говорил император. — Музыку сюда, музыку! Большой барабан! Чтобы я не слышал их слов!
Но они не унимались, а Смерть подтверждала их слова кивками.
- Музыку сюда, музыку! — кричал император. — Пой хоть ты, золотая птичка! Я одарил тебя золотом и драгоценностями, я повесил тебе на шею свою золотую туфлю, так пой же, пой!
Но птичка молчала, некому было ее завести, а без завода она петь не могла. В глубокой тишине Смерть все смотрела на императора своими большими пустыми глазницами, а в комнате было так тихо, так угрожающе тихо!
Но вот за окном послышалось дивное пение. Маленький живой соловей сидел там на ветке и пел. Узнав о болезни императора, он прилетел, чтобы утешить и ободрить его. Он пел, а призраки, обступившие умирающего императора, стали тускнеть, и в ослабевшем теле императора кровь потекла быстрее; сама Смерть заслушалась соловья и все повторяла: «Пой, пой еще, соловушка!»
- А ты отдашь мне за это драгоценную золотую саблю и роскошное знамя? Отдашь корону императора?
И Смерть стала отдавать ему одну драгоценность за другою, а соловей все пел и пел. Вот он запел о тихом кладбище, где цветут белые розы, благоухает бузина и живые, оплакивающие усопших, орошают слезами свежую траву... Смерть вдруг так затосковала по своему саду, что превратилась в клок белого холодного тумана и вылетела в окно.
- Спасибо, спасибо тебе, милая птичка! — проговорил император. — Я хорошо тебя помню! Я изгнал тебя из моего государства, а ты отогнала от моей постели ужасные призраки, отогнала даже Смерть! Чем мне тебя вознаградить?
- Ты уже вознаградил меня раз и навсегда! — ответил соловей. — Когда я в первый раз пел тебе, я видел слезы на твоих глазах, и этого мне не забыть никогда! Слезы — вот драгоценнейшая награда для сердца певца!.. И теперь засни и проснись здоровым и бодрым! Я буду петь для тебя.
И он запел опять, а император заснул сладким, благодатным сном. Когда же он проснулся окрепшим и здоровым, в окно светило солнце. Ни один из его слуг не заглянул к нему, полагая, что он уже умер; только соловей все еще пел за окном.
- Ты должен остаться у меня навсегда! - проговорил император. — Ты будешь петь только тогда, когда сам этого захочешь, а искусственную птичку я разобью на тысячу кусков.
- Не надо, — сказал соловей. — Она послужила тебе, как могла. Пускай останется у тебя. Я не могу вить гнездо во дворце, позволь только прилетать к тебе, когда мне самому этого захочется. Тогда я каждый вечер буду садиться на ветку у твоего окна и петь тебе; и песня моя и порадует тебя и заставит задуматься. Я буду петь тебе о счастливых и о несчастных, о добре и о зле — все это тебя окружает, но скрыто от тебя. Маленькая певчая птичка летает повсюду: залетает и к бедному рыбаку, и к крестьянину, которые живут вдали от тебя и твоего двора. Я люблю тебя за твое сердце больше, чем за твою корону, и все же корона окружена каким-то священным ореолом. Я буду прилетать и петь тебе! Но обещай мне кое-что!
- Все, что хочешь! — сказал император и встал величественный, как встарь, — он успел облачиться в свое императорское одеяние и прижимал к сердцу тяжелую золотую саблю.
- Об одном я прошу, — сказал соловей, - никому не говори, что у тебя есть маленькая птичка, которая рассказывает тебе обо всем на свете. Так будет лучше! И соловей улетел.
Слуги вошли поглядеть на мертвого императора и застыли на пороге. А император сказал им:
- С добрым утром!
