Колька и Наташа - Конторович Леонид Исаакович (читать книги без сокращений txt) 📗
— Я из ревкома. Кто здесь Костюченко?
— Из ревкома? Я Костюченко. А мы уж решили: забыли вы о перевозе. Куда посылать раненых?
— Приказано в Степное.
Матрос в удивлении отступил.
— Что? Пятьдесят верст по степи? Да вы… — он даже задохнулся от негодования.
— Таков приказ Острова. Село богатое, продуктов вдоволь, а это самое главное. Медперсонал туда уже отбыл.
К моряку нагнулся пехотинец.
— Гляди в оба. Село-то кулацкое, как бы чего не вышло, сам понимаешь…
Матрос решительно повернулся к военному:
— Говорите — от Острова? Предъявите документ!
Военный быстро достал из полевой сумки приказ, в котором предлагалось в связи с перегрузкой госпиталей, временно, до оборудования новых, отправлять раненых в село Степное.
— Теперь действуйте, — настаивал военный, — чего вы ждете?
— Хорошо. Только разрешите связаться с ревкомом.
Не дожидаясь согласия, матрос взял трубку. Телефон не работал.
Тогда матрос быстро подошел к Кольке, схватил за борта шинели и приподнял к своему лицу.
— Ты что здесь уши развесил? — закричал он, прежде чем Колька сообразил, что произошло, скороговоркой прошептал: — Беги в ревком, зови Острова.
Колька утвердительно кивнул головой. Тотчас же матрос опустил мальчика на палубу и обрушился на него:
— Вон с баржи, пока не поддал коленкой.
Колька кубарем скатился по сходням.
Военный деловито поправил ремни и авторитетно заявил моряку:
— Я вас отстраняю от обязанностей. Я сам займусь выполнением приказа.
— Не имеете права! Здесь правлю вахту я.
— Ах, вот оно что, — военный расстегнул кобуру. Приказу не подчиняешься, анархист!
Моряк кинулся к нему, схватил за руку.
Пехотинец вступился.
— Легче, Глеб, подожди. Еще гляди, раздавишь.
— Молчи! Разве ты не видишь, куда он гнет? Не стой, придержи-ка молодчика, а то он лягается, как лошадь.
— Шпана матросская, анархист, на чекиста руку поднял?! Ты у меня еще поплатишься!
— Видали мы таких! Думал, на простачков наскочил… За чекиста себя выдаешь, контра несчастная… — свирепел матрос, связывая военного.
…А Колька в это время что есть духу бежал в ревком.
Не успел он сделать и трехсот шагов, как мимо громко фырча, промчался автомобиль с сидевшим в нем Островым.
Колька, как и все мальчишки, хорошо знал легковую машину Острова, единственную во всем городе.
— Стойте, стойте! — закричал он вслед, отчаянно размахивая руками.
Но Остров его не услышал.
Глава 5. Андрей Иванович Остров
Андрей Иванович Остров поднялся на баржу в разгар событий. Увидев коренастую фигуру предревкома, матрос и пехотинец вытянулись.
— Товарищ председатель революционного комитета, матрос миноносца «Москвитянин» Костюченко и пехотинец Железного полка Грибачев за время своего дежурства на распределительном пункте…
Сквозь гул человеческих голосов прорвался нетерпеливый крик ездового:
— Чего молчишь, шайтан, скоро ли моя пропускать будешь? Куда завозить раненых?
Матрос с горечью сказал:
— Ну и горластый, дьявол! Некуда, Андрей Иванович. А тут еще вот этот, будь он…
Костюченко указал на военного и доложил о случившемся.
— Покажите приказ.
Остров внимательно прочитал его, положил в карман:
— Не теряют времени. Ловко работают.
— В расход? — предложил матрос.
— Развяжите!
Остров понял смятение матроса, но спокойно проговорил:
— Разве не ясно приказание?!
— Ясно, — сухо отчеканил матрос.
При появлении Острова пленник притих. Освобожденный от пут, он стал потирать затекшие руки.
Остров жестом подозвал его к себе.
— Кто послал? Кто приказал связь повредить?
Военный хмуро молчал.
Остров повернулся к Глебу:
— Отправьте его в ЧК.
Пехотинец обыскал военного, и увел его, приговаривая:
— Мало каши съел, чтобы нас провести. И не вздумай в дороге дурака валять, пристрелю.
Остров, внимательно всматриваясь в бурлящий людской поток, распорядился:
— А теперь, товарищ Костюченко, не будем терять времени. Раненых — в театр! Минут через двадцать там все будет готово к приему людей.
— Есть, товарищ предревкома!
Матрос снова стал веселым. Зычным голосом перекрывая шум, он закричал:
— Слушай меня! Которые больные, держи курс в театр! Ше-ве-лись, пехота-матушка!
Остров увидел, как один из красноармейцев, обессилев, упал у руля баржи. Андрей Иванович сбежал на лед, подошел к бойцу, бережно поднял его, уложил на ближайшую телегу и приказал везти в театр.
Когда предревкома вернулся, Костюченко встретил его словами:
— Театр заполним, как быть дальше? Город — что трюм, забит до отказа.
— Дальше? На улице людей не оставим. Завтра союз бондарей закончит переоборудование кинематографа «Модерн». Мобилизованы медики. Правда, еще трудно с медикаментами. Ревком и городская партийная организация используют все пригодные помещения под лечебные заведения. Налаживаем питание.
Остров умолк. Он вспомнил, что утром подписал приказ об установлении классового пайка — четверть фунта хлеба на день служащим, полфунта рабочим. Он знал, что воинские части также плохо обеспечены, получают хлеб ниже установленной нормы.
Нехваткой продовольствия пользовались враждебные элементы. Они создавали тревогу, неуверенность у обывателей, пытались запугать рабочих. Враг был убежден, что вот-вот овладеет городом. В кисловодской белогвардейской газетке «Доброволец» уже был опубликован приказ, в котором Деникин назначил генерала Эрдели генерал-губернатором города и Приволжского края.
«Торопятся господа, весьма торопятся, — думал Остров. — Надо держать ухо востро, быть начеку. Вот и история с этим военным… Молодец матрос».
Размышляя, Остров направился на другой конец баржи и тут увидел вернувшегося Кольку.
Глава 6. Первое знакомство
— А этот откуда? Чей? — Остров подошел к мальчику и при свете факела старался рассмотреть Кольку.
— Да ты, дружок, замерз, щеку отморозил. Никуда не годится, — Остров нагнулся, захватил с палубы горсть снега и начал растирать Колькину щеку, приговаривая:
— Потерпи немного, не верти головой, дело подходит к концу. Горит щека? Вот и хорошо!
— А я вас знаю, — трясясь от холода, доверительно сказал Колька. — Вы — дядя Остров, в ревкоме работаете, на автомобиле ездите.
— Правильно. Да ты совсем молодец. Смотрите, товарищ Костюченко, — замерз, как сосулька, а не унывает.
— Мы с мамой слушали вас на собрании. Вы говорили о…
— Ну, тогда давай руку, мы с тобой старые знакомые.
Костюченко в нескольких словах историю мальчика.
Андрей Иванович с участием посмотрел на Кольку. Потом, что-то вспомнив, повернулся к матросу:
— В Александровскую больницу не посылайте никого. У них все переполнено.
— Знаю, товарищ предревкома, сюда прибегал ихний главврач.
— Жуков был? Ну, ну…
— Он самый. Пенсне! Наган с левой стороны — архивный старикашка. Видели бы вы, Андрей Иванович, виноват, товарищ предревкома, как он в панику ударился, истерику закатил. Даже жаловаться собрался вам. Одно слово — интеллигент.
Слово «интеллигент» Костюченко выговорил пренебрежительно.
Остров строго сказал:
— Запомните: интеллигенты разные бывают. Вам не приходилось видеть, как он оперирует наших бойцов? Нет? Жаль. Человек, которого вы высмеяли, спас десятки жизней.
Остров в волнении прошелся по палубе.
— Знаете что, товарищ Костюченко, возьму-ка я паренька с собой. Идем, — обратился он к Кольке. — Тебя как зовут?
— Колька!
— Николай? Звонкое имя. Пошли, дружок, к автомобилю. Старенький он у меня, ворчливый: прежде чем тронется, расшумится на всю улицу, а все же службу несет добросовестно. Просто характер у него несколько испорченный.
— А отчего?
— Плохо кормим, — улыбнулся Остров.
Глава 7. О чем говорил ездовой
Уехать удалось не сразу.
