Чучело (с илл.) - Железников Владимир Карпович (читать книги без сокращений txt) 📗
– Не срезала я его, – сказала Ленка и, сама не ожидая этого, впервые созналась, потому что у нее не было другого выхода: – Это не я их предала.
– Ну зачем же ты врешь? – возмутилась тетя Клава. – Из-за какой-то прически. Ну ты детка из клетки.
– Я не вру! Я этого еще никому не говорила… Вам первой. Я на себя чужую вину взяла.
– Зачем же ты это сделала? – Тетя Клава недоверчиво покосилась на нее.
– Помочь хотела… одному человеку, – ответила Ленка.
– А он что же? – осторожно спросила тетя Клава.
– Сказал, что сознается… немного погодя. Чтобы я потерпела… И не сознался.
– А ты? – Тетя Клава в ужасе посмотрела на Ленку.
– А я все молчу, – ответила Ленка.
– Ой, несчастная твоя головушка! – запричитала сразу тетя Клава. – А может, лучше расскажешь все ребятам? Они поймут… – Но она тут же поняла, что это не выход для Ленки, и быстро отступила: – Ну ладно, ладно, я тебя учить не буду, не моего ума это дело. Сама в жизни много глупостей наделала. – Решительно надела халат и достала инструменты, гремя ими. – Только ты его не прощай!.. – Повернулась к ней гневным лицом: – Дай слово, что не простишь!
Ленка промолчала.
– Ты что молчишь? – Тетя Клава возмущенно наступала на Ленку, вооруженная ножницами и расческой. – Может, ты его уже простила?
– Ни за что! – ответила Ленка.
– Садись в кресло, – приказала тетя Клава. – Ты будь гордой! Кто-то же должен не прощать!.. Милая моя, золотая, я из тебя такую красотку сделаю! Он закачается!.. А ты плюй на них, на мужиков, направо и налево…
Тетя Клава развязала ленточки в Ленкиных косах.
– Косы можно не распускать, – сказала Ленка.
– Это почему же?
– А меня… наголо.
– Это что еще за фокусы! – возмутилась тетя Клава. – Что ты за казнь египетскую себе придумала?
– Меня Чучелом дразнят, – сказала Ленка.
– Ну и что? – ответила тетя Клава. – А моего Толика – Рыжим.
– Я хочу, чтобы все видели, что я страшилище!.. Что я настоящее чучело!
– Ну уж нет! Лучше я тебя красоткой сделаю. – Тетя Клава улыбнулась. – Хорошая прическа знаешь как помогает!.. – Она принялась расчесывать Ленкины волосы. – Вот увидишь! Я тебя сейчас причешу, постараюсь, и у тебя настроение изменится.
– А я – чучело! – Ленка вскочила. – И не боюсь этого! Я всем это докажу!.. – Она схватила ножницы и как начала кромсать свои волосы!
– Ты что, ненормальная?! – Тетя Клава бросилась к Ленке. – Остановись!..
Ленка бегала по парикмахерской, увиливая от тети Клавы, шмыгая между кресел, кромсала свои волосы и кричала:
– А я чу-че-ло!.. А я чу-че-ло!..
Наконец тетя Клава поймала Ленку, хотя было уже поздно: та успела выстричь несколько прядей волос.
– Что же ты наделала? – Тетя Клава прижала Ленку к себе и укачивала, как маленькую. – Лопушок ты несчастный… А рыженький мой был раньше добрым. Честное слово! Сердце душевное… А на тебя закричал: «Гадина!» Домой в тот день пришел взъерошенный, грубил. А потом, не поверишь, заплакал вдруг мой Толик, совсем как маленький.
– А я раньше не знала, что его Толиком зовут, – грустно сказала Ленка.
– Толиком… Толиком… – Тетя Клава подвела Ленку к креслу. – Садись, милая, я тебя остригу, как хочешь остригу.
Ленка села в кресло, и тетя Клава накрыла ее простыней.
А тем временем праздник у Димки Сомова приближался к концу. Часть ребят разошлись, и осталась только мироновская компания, самые близкие друзья.
– Давайте гулять до утра, – предложила Шмакова.
– Шмакова дело предлагает! – закричал Попов. – А, ребя?…
У Попова Шмакова всегда предлагала «дело».
– Лохматый, ты ночуешь у меня, – сказал Рыжий.
– Везуха! – ответил Лохматый. – Не надо тащиться в лесничество.
Валька подскочил к проигрывателю и врубил его на полную мощность.
– Чтобы у Бессольцевых стекла звенели! – хохотнул он. – Хорошо веселимся!..
Шмакова схватила за руку Димку, и они начали танцевать. Шмакова крутилась, извивалась – танцы были ее стихия.
И вот тут открылась дверь, и… явился новый, совершенно неожиданный гость. В комнату ворвалась Ленка.
Но какая!.. Неузнаваемая!..
Вязаная шапочка натянута до бровей, куртка нараспашку, а под нею знаменитое обгорелое платье.
Но дело было не в том, как она одета, а в том, какое у нее было необыкновенное лицо, преображенное до неузнаваемости ее смелым поступком. Раньше лицо у нее бывало добрым, милым, отчаянным, жалким, а теперь оно было вдохновенно-решительным.
И всем сразу стало ясно, что она пришла к ним затем, чтобы сделать то, что хочет. И помешать ей никто не сможет.
Они все это поняли и замерли. Только что смеялись, хохотали, танцевали, а тут окаменели. Ждали, что же будет дальше.
А Ленка не торопилась.
– Братцы, чего же вы не танцуете? – спросила Ленка. – Давайте!.. Прыгайте!.. – Она начала танцевать, кривляясь и паясничая.
Но тут пластинка кончилась, музыка оборвалась, и наступила тишина.
– Жалко, не потанцевали. – Ленка посмотрела на ребят и впервые, встречаясь с ними взглядом, не дрогнула. Она почувствовала в своей душе давно забытый покой. – Какие вы все красивые!.. – Прошлась по комнате, оглядывая каждого, как будто очень давно их не видела. – Не дети, а картинка!
Ленка остановилась посреди комнаты.
– А я – чучело! – Резко сдернула шапочку, открывая всему миру свою остриженную голову. – Чу-че-ло! – Ленка похлопала себя по голове. – Хороший кочанчик! И рот до ушей, хоть завязочки пришей. Правда, Шмакова?
Ленка улыбалась, и уголки губ у нее поползли вверх, а она старалась их разодрать посильнее, чтобы они как-нибудь достали до ушей. При этом она крутила головой, чтобы всем было видно, какое она настоящее страшное чучело!
Все по-прежнему молчали. Можно сказать, что они только безмолвно ахнули.
Ленка же поначалу в горячке вообще забыла про Димку, а тут она увидела, какой он стоял бледный и испуганный.
«Вот уж его перекосило так перекосило», – подумала она, плавно приближаясь к нему, и сказала!
– Извините-простите!.. Забыла вас поздравить с днем рождения.
Вот дурочка! Пришла, можно сказать, за этим и забыла.
Димка стоял в какой-то неестественной позе, повернувшись к Ленке боком, изо всех сил стараясь не встретиться с нею глазами.
– А ты почему, Сомов, от меня отворачиваешься? – Ленка хлопнула Димку по плечу. – Что же ты так дрожишь, бедненький?… Похудел. Неужели страдаешь, что я оказалась предателем? А?… Конечно, тяжело. Ты такой смелый и честный, а дружил с нехорошей девочкой, с которой никому не следует дружить! Она – ябеда!.. Доносчик!.. Гадина-а-а! – Она подошла к Рыжему. – Твои слова, Рыженький!
– А я и не отказываюсь, – сказал Рыжий. – Мои слова.
– Придет время, Толик, откажешься, – ответила Ленка.
Но на эти Ленкины слова Рыжий ничего не ответил. Да Ленка и не ждала от него ответа. Она уже устремилась дальше, к Мироновой, заглянула ей в глаза и сказала:
– Привет, Железная Кнопка!
Ей хотелось с каждым столкнуться, на каждом проверить свою храбрость.
– Привет, если не шутишь, – ответила Миронова. – А что дальше?
– Удивляюсь я тебе, – вздохнула Ленка, – вот что.
– Чему же ты удивляешься, если не секрет?
Миронова была не Рыжий – она не сдавала своих позиций.
– Тому, что ты такая правильная, а водишься с Валькой. А он – живодер. Ай-ай-ай!.. По рублю сдает собак на живодерню. Вот так борец за справедливость!
– Ну ты, полегче! – встрепенулся Валька.
– Что это ты плетешь про Вальку? – спросил с угрозой Лохматый.
– А что, разве ты, мордастенький, перестал с бедных собак сдирать шкуры? – Ленка дернула Вальку за галстук и повернулась к Лохматому: – Ну садани меня, чтобы я замолчала! Ну докажи, что сила – это самое главное в жизни!
