Я хочу в школу - Жвалевский Андрей Валентинович (мир бесплатных книг TXT) 📗
— Боже упаси, — развел руками Впалыч, — у вас в школе есть прекрасный педагог-организатор. Кто я такой, чтобы отбирать у нее работу?
Верочка Васильевна зарделась, как майская роза, и принялась усиленно черкать в блокнотике.
Директор раздраженно откинул ручку.
— Хорошо. Мне все равно, кто будет этим заниматься.
Впалыч встал:
— Если я правильно понял поставленную задачу, вам нужно, чтобы вы были в курсе всех событий, которые происходят в школе. И основная претензия к вам со стороны вашего непосредственного руководства была в том, что сюжет по телевизору был с ними не согласован, так?
Впалыч говорил безупречно вежливо, выделяя слова «вы» и «ваше», как будто они написаны с большой буквы. Но выглядело это такой несусветной наглостью, что половина учительниц в ужасе открыли рты, а вторая половина нервно захихикали.
Павел Сергеевич посмотрел в честные глаза Впалыча. Он не знал, что сказать, поэтому молча кивнул.
— Большое спасибо за ответ, — улыбнулся Впалыч, — а теперь извините, я вынужден уйти, у меня совершенно неотложные дела.
Впалыч вышел.
У бедных учительниц перехватило дыхание. Уйти с педсовета! Как?!
Директор только крякнул и неожиданно произнес:
— Раз мы всё так быстро выяснили, то все свободны. Кстати, не забудьте про конкурс самодеятельности! И Впалычу… э-э-э… Виктору Павловичу передайте! Никогда раньше педсовет не длился меньше двух часов!
Впалыч поступил, как обычно поступал в 34-й школе, когда нужно было что-то сделать, — собрал учеников и объявил:
— Через две недели — конкурс художественной самодеятельности. Если хотите, можете подготовиться и выступить. Возможно, даже выиграть. А мне пора домой.
И ушел.
— Так что, — спросила в пространство Алена, — нам тоже можно уйти?
— А чего? — искренне удивился Колюня. — Тут сидеть и тупить? Пять минут выждем, чтобы на классного не нарваться… — он вдруг перебил сам себя и озабоченно повернулся к Диме. — Или он спецом сделал вид, что свалил? А сам у входа будет пасти?
— Нет! — хором ответили Дима и Кошка, а Дима пояснил:
— Виктор Павлович такой фигней не занимается.
— Супер!
Колюня, а за ним еще несколько человек похватали рюкзаки и выкатились из класса. Кое-кто из девчонок тоже поднялся, нерешительно поглядывая на дверь.
— А что за конкурс-то? — спросила Кошка.
— Самодеятельности, — пояснила Эля. — Стишки-песни. Сценку можно сыграть. Победителей в театр ведут…
— Да все равно «бэшки» победят, — хмыкнул Денис.
— Ага… У них две девчонки в театральной студии…
— И поют они классно.
— Да, не светит нам ничего…
Кошке стало обидно. Она не привыкла так быстро сдаваться. Даже если речь шла о таком странном мероприятии со стишками-песнями.
— Все нам светит! Мы такое замутим! Видели наши флешмобы?! Так вот — в сто раз круче будет! Дим, помнишь Париж?
Алена захлопала глазами, восхищенно глядя на соседа по парте.
— Вы в Париже были всем классом?
— У нас не классы, — терпеливо ответит Дима, — а группы… были. И в Париж мы не ездили, а реконструировали… играли в Париж. Кафе, музеи, «Мулен Руж»…
Тут он запнулся и посмотрел на хитро ухмыляющуюся Кошку.
— Ты думаешь?..
— Уверена! Так, народ! Будем делать мюзикл!
— Ну-ну, флаг вам в руки! — сказал Денис и демонстративно ушел.
С Вороном Молчун решил поговорить сам, без Птиц.
Во-первых, у него сложилось устойчивое ощущение, что вопрос: «Откуда брались деньги на 34-ю школу?» никого больше не интересует. Только его, Молчуна. И только он, Молчун разгадал эту загадку.
Во-вторых, после разговора с продюсером у него словно открылось второе дыхание. Он сам, без помощи, сумел не просто поговорить с посторонним человеком, но и получить информацию! Может быть, только Молчун и смог бы эту информацию выведать! Очень хотелось закрепить успех.
В-третьих, проблема оказалась деликатной. Ворон явно не знал ничего о папиных делах. А Молчун уже кое о чем догадывался. И пока не собирался делиться с остальными.
После уроков он подкараулил Ворона и попросил, неотрывно глядя в глаза:
— Мне нужно поговорить с твоим отцом.
У Ворона на лице отразились одновременно удивление, презрение, а также желание развернуться и уйти. Но и на него немигающий взгляд Молчуна произвел гипнотическое действие.
— А зачем он тебе?
— Поговорить.
— Поговорить?! — Ворон расплылся в ухмылке. — Ты? Говорить? Может, скажешь еще, «поболтать»?
Молчун продолжал молчать. Уж что-что, а это он делать умел. Молчал и гипнотизировал. Ворон перестал хихикать.
— Да пошел ты, — просто сказал он, но пошел почему-то сам.
Молчун проводил его взглядом (который оказался не таким уж гипнотическим) и подумал: «Ладно, пойдем длинным путем»…
Длинный путь оказался довольно коротким: у метро жуликоватый тип неопределенного возраста, весь помятый, продал диск с телефонными и адресными базами — и уже через четверть часа Молчун знал, где найти Ворона-старшего. Пораскинув мозгами, решил обойтись без звонков, просто подкараулить, как продюсера.
И ему сразу же повезло — Петр Сергеевич Воронько (Ворон-старший) выходил из офиса в тот самый момент, когда Молчун до этого офиса добрался. Дальше, правда, пошло тяжелее. Только он попытался сунуться к папе Ворона, как его с двух сторон прихватили телохранители. С виду они были не так чтобы внушительными, но пальцы показались сделанными из какого-то сверхпрочного сплава. И глаза… Молчун вдруг испугался. Люди с такими глазами могли запросто свернуть голову.
Однако в планы Петра Сергеевича детоубийство не входило.
— Ты кто? — спросил он не слишком приветливо.
— Артем. Мы с вашим сыном учимся вместе. И раньше учились.
Воронько разом осунулся и махнул рукой охранникам. Те отошли — впрочем, оставаясь между своим хозяином и подозрительным собеседником.
— И как он там?
Этого вопроса Молчун не ожидал. «Он что, совсем с сыном не общается?»
— Хорошо. Но у меня вопрос… по поводу школы… тридцать четвертой…
Лицо у Петра Сергеевича стало кислым, как будто он только что раскусил орех, а тот — гнилой.
— Уже детей подсылают… — пробормотал он и добавил уже четко и внятно. — Передай, что я все рассказал следователю! Учителя ни при чем! Все финансовые нарушения беру на себя!
И он двинулся к машине, не утруждая себя прощанием. Охранники тут же оказались на своих местах: один спереди, второй сзади, кося глазом на потенциальную угрозу, которая стояла и хлопала глазами.
Мюзикл делали гангстерский, так что даже дезертировавший Колюня с товарищами через день присоединились к репетициям — уж очень прикольно все выглядело. А когда Дима предложил поставить настоящую драку в «подпольном баре», просто пришли в восторг. Особо понравился Колюне момент, где он разбивает о голову противника бутылку виски. Противника — красавца фэбээровца — играл Денис, и он забеспокоился.
— Спокойно, — объяснял Дима, — бутылку нужно специально подготовить: сунуть сперва под горячую воду, а потом под холодную. Она треснет, но не до конца, издалека видно не будет.
— Только бить нужно умеючи! — встряла Юля. — А то у нас Димка Женьке чуть скальп не снял!
Денис тревожно сглотнул и сердито глянул на Кошку. Говорить ничего не стал — он с ней вообще старался не общаться.
Дима поморщился:
— Просто рука дрогнула, я осколком по Женькиной голове протянул… Там крови не очень много было… И вообще, Юль, иди канканом занимайся!
Уже через неделю стало ясно, что получится нечто феерическое.
