Ступеньки, нагретые солнцем - Матвеева Людмила Григорьевна (читать книги онлайн без сокращений TXT) 📗

— Катя ко мне! — шепчет сзади Золотцев.

И Тимка пускает бусину по классу в обратную сторону. Она катится, тихонько жужжит.

— Золотцев, прекрати, — говорит Галина Ивановна, не оборачиваясь. Она рисует на доске какую-то схему.

— Как что, так сразу Золотцев, — с готовностью откликается Золотцев, и урок продолжается.

Раньше, ещё этой зимой, Галина Ивановна обязательно отобрала бы шарик. И рассердилась бы. А теперь не сердится и не отбирает. Тимка прислушивается: бусина больше не катится.

— Золотцев, повтори, что я сейчас рассказывала, — говорит Галина Ивановна.

И Золотцев повторяет. Запинается, путает, но всё-таки повторяет. Раньше, еще этой зимой, он бы не повторил.

Тимка не знает, что изменилось. Он только смутно чувствует, что и Галина Ивановна стала немного другой. И он, Тимка. И Катя тоже. Может быть, потому что весна и очень яркое солнце.

Катя сидит за Тимкиной спиной. Он украдкой оборачивается, чтобы посмотреть на Катю. Но она сразу замечает. Нельзя посмотреть незаметно.

Он повернул голову, а она сразу увидела и зашептала:

— Нечего тебе, Тимка, оборачиваться.

Почему так всегда получается? Он тянется к Кате изо всех сил, а как только он к ней приближается, обязательно происходит что-нибудь такое, отчего Катя оказывается далеко-далеко, дальше, чем раньше.

Тимка вспоминает совсем недавний случай.

Однажды в каникулы он шёл через двор, нёс картошку из овощного. Шёл себе, о чём-то думал. Вдруг услышал знакомые голоса. Посмотрел и видит: на солнышке, где просох асфальт. Катя и Вика Маслова вертят верёвку, а Света Агеева прыгает. Тимка пошёл медленно-медленно, а сам смотрел на них. Они вертят верёвку медленно, и Света прыгает медленно. Они вертят быстро, и Света прыгает быстро. Только ноги мелькают в белых гольфах. А рядом стоит Эля, тоже в белых гольфах, и ждёт. Она переступает с ноги на ногу от нетерпения — ей тоже хочется попрыгать. Но Света всё прыгает и прыгает, а Эля всё ждёт и ждёт.

Наконец Катя говорит:

— Светлана, хватит. Все хотят попрыгать.

— Мало ли что, — отвечает Света и продолжает скакать то на двух ногах, то на одной. — А ты, Катенька, не будь такой принципиальной. Принципиальных мальчики не любят.

— Не любят, — хихикает Эля. — Ненавидят.

Тимка остановился под деревом, как вкопанный. Девочки его не видят, а ему слышно каждое слово.

Света прыгает и прыгает. Катя молчит. Почему она не перестаёт вертеть верёвку? И Маслёнок тоже?

Маслёнок вдруг говорит:

— Катя больше всех в нашем классе пользуется успехом. А вы просто завидуете.

— Каким таким успехом?

Света перестала прыгать, и верёвка неподвижно повисла у самой земли.

— Каким уж таким успехом она пользуется? — наскакивает Агеева. — Ты про Тимку, что ли? Он один от неё в обмороке. А разве Тимку можно принимать всерьёз?

Эля, конечно, произносит своим бесцветным голосом:

— Кого-кого, а Тимку нельзя принимать всерьез. Смех.

Тимка замер под деревом за крылечком. Сейчас Катя обязательно скажет:

«Ну почему же Тимку нельзя принимать всерьёз? Он очень хороший. Учится не хуже других. Снимает кино. И вообще».

Тимка за крыльцом почти слышит уже Катин голос, произносящий эти слова. Но Катя ничего не говорит. Он ждёт и ждёт, а она молчит и молчит.

Потом Вика Маслова говорит:

— Давайте прыгать дальше.

Верёвка мерно стукала по сухому асфальту. Тимка незаметно пошёл к своему подъезду.

Он решил, что никогда в жизни больше не посмотрит на Катю. И вот теперь он сидит в классе и вертит головой. И видит потрясающую красоту Кати: в глазах, как в голубых бусинах, светится солнечный луч; волосы отросли и спускаются на плечи. Ему почему-то кажется, что вокруг Кати вьётся какое-то светящееся мерцающее облако.

— Отвернись и не смотри, — шепчет Катя.

И он отворачивается. А через некоторое время поворачивается опять.

Опять Шмырин

Катя смотрит в окно и видит, как посреди двора стоит Шмырин. Он стоит, как всегда, свесившись на один бок. Неряшливо висят сосульками немытые волосы. Шмырину скучно, это видно по всей его фигуре. В этой скуке скрыта опасность: когда Шмырину скучно, он может обидеть любого. Просто от скуки. Хорошо, что во дворе никого, кроме Шмырина, нет и обижать ему некого. Как только Катя об этом подумала, во двор выходит Тимка.

Бывают же на свете такие невезучие люди! Сейчас Шмырин, конечно, привяжется к Тимке. Шмырин не спеша идет к Тимке. Зачем спешить? Всё равно от Шмырина никуда не уйдёшь. Хотя почему не уйти? Взял бы Тимка и убежал домой. Что тут такого? Но Тимка стоит и ни с места. Вот Шмырин подошёл к нему почти вплотную, что-то сказал, протянул руку и провёл всей ладонью по Тимкиному лицу. Катя видит всё это. Хорошо ещё, что Тимка не знает, что Катя видит. Катя повторяет про себя: «Веги домой, Тимка, беги домой!» А Тимка не бежит. Крепко уперся ногами в землю, голову нагнул, как будто собрался бодаться. От страха, что ли, он замер на месте? «Тимочка, миленький, хороший, замечательный, беги, пока не поздно!» Нет, прирос к этому месту.

И вдруг — Катя не может поверить тому, что произошло, она всё ясно видит и всё равно не верит — Тимка бросился на Шмырина! Тимка! На Шмырина! Взрослого парня, хулигана Шмырина, худой и тихий мальчик в очках Тимка со всего размаха ударил по щеке!

Что сейчас будет! Что будет! От Тимки останется мокрое место. Катя со всех ног бросается вниз. Скорее, скорее, скорее! Эх, зря не вызвала лифт! Показалось, что пешком быстрее, не хватило терпения ждать лифта. Скорее на помощь Тимке, хилому очкарику, робкому и застенчивому! Нашёл же Тимка, горе луковое, с кем связаться — с силачом и отпетым хулиганом, которого боится весь микрорайон. С самим Шмыриным!

Катя вылетает во двор, мчится через лужу, перескакивает через скамейку. Она готова кинуться на Шмырина. Она не допустит, чтобы Шмырин избил Тимку.

И вдруг Катя останавливается на полной скорости.

Тимка посреди двора один. Он держит в руке очки и близоруко моргает. Катя уже рядом, но он не видит её. И лицо у него взволнованное и счастливое.

В подворотне маячит Шмырин.

— Тима! Что он тебе сделал? Тима!

— Катя, ты?

Тимка наконец надел очки. Пригладил взъерошенные волосы.

— А что он может мне сделать? Ничего.

— Как?

— А так.

Шмырин кричит из подворотни:

— Подожди! Поймаю!

У Шмырина из носа течёт кровь, он утирается рукавом.

Честно говоря. Тимка и сам не совсем ясно понимает, как всё случилось. Шмырин не стал слабее, Тимка не стал сильнее Шмырина. Это ясно. Но Тимка в отчаянии бросился не рассуждая. Шмырин никак не ожидал, что Тимка даст отпор. Он был уверен в Тимкиной безответности. Интеллигент в очках — что он может? А Тимка вдруг не отступил. Он ринулся в драку, не умея драться. Но сила гнева — тоже сила. Желание отстоять своё достоинство тоже сила. Тимка в эту секунду был другим человеком — он не был робким и не был тихим. Он был смел и отважен. И поэтому победил самого Шмырина. Шмырин не был ни смел, ни отважен. Он был груб и нахален. От неожиданности он растерялся, нахальство слетело с него, а под нахальством он был трус.

— Я побил его, — сказал Тимка Кате, стараясь скрыть удивление.

— Тима, я всё видела. Ты очень смелый, Тима. Самый смелый! Только знаешь, я боюсь, вдруг он тебе отомстит?

— Шмырин? Да ты что? Мне? Да ты что?

Удивительное чувство приходит к Тимке в эту минуту. Он не боится никого на свете. Как это, оказывается, прекрасно — никого не бояться.

Самая большая и полная свобода — это свобода от собственных страхов.

Прощайте, сосны, прощайте, ели

Галина Ивановна сказала: