Домик в прерии ч.2 - Уайлдер Лора Инглз (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
Пока духовка нагревалась, мама размешала в воде кукурузную муку, добавила соли, замесила тесто, наделала небольших лепешек, потом смазала духовку кожицей от свиного сала, положила в нее кукурузные лепешки и закрыла железной крышкой. Папа подсыпал на крышку горячих углей. Потом мама нарезала солонины и положила ломти жариться в таганок-паучок. Чтобы паучок стоял на угольях, к нему были приделаны коротенькие ножки, без ножек это был бы не паучок, а просто сковородка.
Кофейник кипел, лепешки пеклись, мясо жарилось, и все это так вкусно пахло, что Лоре страшно захотелось есть.
Папа снял с фургона сиденье и поставил у костра. Они с мамой сели на сиденье, а Мэри с Лорой — на дышло фургона. Кроме жестяной тарелки каждый получил вилку и нож с белыми костяными ручками. Мама с папой пили кофе из жестяных кружек, у Крошки Кэрри была своя отдельная кружечка, а у Мэри и Лоры — одна кружка на двоих. Они пили воду. Когда они вырастут, им тоже можно будет пить кофе.
Пока они ужинали, вокруг костра сгустились лиловые тени. В бескрайней прерии стало темно и тихо. Только ветер шелестел в траве, а на огромном небе мерцали огромные звезды.
У горящего в прохладной тьме костра было тепло и уютно. Жирная свинина хрустела на зубах, лепешки были очень вкусные. В темноте за фургоном паслись Пэт и Пэтти. Они щипали траву и с хрустом ее пережевывали.
— Побудем здесь денек-другой, а может, и совсем останемся. Земля тут хорошая, в пойме ручья отличный лес, и кругом полно дичи, Чего еще человеку надо? Как по-твоему, Каролина?
— Тут очень хорошо, а дальше может оказаться хуже‚— согласилась мама.
— Ладно, завтра я еще осмотрюсь. Возьму ружье и принесу свежей дичи.
Папа достал из костра горящий уголек, раскурил трубку и с удовольствием вытянул ноги. В теплом воздухе вокруг костра разлился густой запах табака. Мэри зевнула и соскользнула на траву. Лора тоже зевнула. Мама быстро вымыла тарелки, кружки, ножи и вилки, вычистила духовку и таганок и выполоскала кухонное полотенце.
Вдруг она оставила работу и прислушалась. Из прерии донесся пронзительный вой. Все знали, что это за звук. У Лоры от него мороз всегда пробегал по спинному хребту и застревал где-то в затылке.
Мама выжгла полотенце и положила его сушиться на высокую траву подальше от костра. Когда она вернулась, папа сказал:
— Это волки. Они примерно в полумиле отсюда. Раз тут есть олени, значит, будут и волки. Жалко, что...
Он не сказал, чего ему жалко, но Лора и так догадалась. Ему было жалко, что с ними нет Джека. Когда в Больших Лесах выли волки, Лора знала, что Джек не даст ее в обиду. В горле у нее застрял комок, нос зачесался, она быстро замигала, но все-таки не заплакала. Тот самый, а может, другой волк опять завыл.
— Маленьким девочкам пора спать! — весело сказала мама.
Мэри встала и повернулась спиной, чтобы мама расстегнула ей платье, а Лора вдруг вскочила и застыла на месте. Она что-то увидела. В темноте за костром почти у самой земли светились два зеленых огонька. Это были чьи-то глаза.
Холод опять пробежал у нее по спине, кожа на затылке сжалась, волосы встали дыбом. Зеленые огоньки зашевелились, сначала погас один, потом другой, потом оба опять загорелись ровным светом и двинулись к костру. Они двигались очень быстро.
— Папа! Папа! Смотри! Волк! — закричала Лора.
Казалось, что папа не спешит, но на самом деле он очень быстро выхватил из фургона ружье и прицелился. Глаза застыли на месте, но по-прежнему смотрели на него из тьмы.
— Что-то не похоже на волка. Разве только он бешеный,— сказал папа.— Но и на это не похоже. Слышите, как ведут себя лошади?
Пэт и Пэтти спокойно щипали траву. Мама подсадила Мэри в фургон.
— Может, это рысь, — сказала она.
— Или койот, — отозвался папа, схватил палку, громко закричал и швырнул ее туда, где горели глаза. Зеленые огоньки спустились к самой земле, словно зверь присел, готовясь к прыжку. Папа держал ружье наготове. Зверь не шевелился.
— Не надо, Чарльз, — проговорила мама, но папа медленно пошел туда, где горели глаза, а глаза медленно стали подползать к нему. Когда зверь приблизился к свету, Лора увидела, что он рыжевато-коричневый и пятнистый! Тут папа закричал, а Лора взвизгнула.
В тот же миг она уже гладила Джека, а он подпрыгивал, тяжело дышал и теплым мокрым языком лизал ей лицо и руки. Потом он вырвался, бросился к маме и папе, а от них снова прыгнул к ней.
— Уму непостижимо! — воскликнул папа.
— Да, но зачем же будить ребенка? — сказала мама и принялась снова укачивать Крошку Кэрри.
Джек был цел и невредим. Он улегся рядом с Лорой и глубоко вздохнул. Глаза у него покраснели от усталости, на животе налипли комья грязи. Мама дала ему кукурузную лепешку, он ее полизал, вежливо виляя обрубком хвоста, но есть не мог. Он слишком устал.
— Мы ведь не знаем, сколько времени он проплыл и куда его отнесло течением, прежде чем он вылез на берег, — сказал папа.
А когда он наконец добрался до них, Лора приняла его за волка, а папа чуть его не застрелил.
Но Джек знал, что они этого совсем не хотели.
— Ты ведь знал, что мы этого совсем не хотели, правда, Джек? — спросила Лора.
Джек в ответ завилял обрубком хвоста. Конечно знал.
Было уже очень поздно. Папа привязал Пэт и Пэтти к кормушке, прикрепленной к задку фургона, и насыпал им туда кукурузы. Крошка Кэрри опять уснула, а Лоре и Мэри мама помогла раздеться, надела им через голову длинные ночные рубашки, а они засунули руки в рукава и сами завязали тесемки на вороте и ленточки ночных чепчиков. Джек три раза повернулся кругом и лег спать под фургоном.
Мэри с Лорой прочитали молитву и забрались в постель. Мама их поцеловала и пожелала им спокойной ночи.
За парусиновым навесом жевали кукурузу Пэт и Пэтти. Когда Пэт совала голову в кормушку, у Лоры под самым ухом раздавался хруст. В траве что-то шуршало, на деревьях, росших у ручья, раздавались крики сов. «У-у-у-у!» — ухала одна; «О-о-о-о!» — вторила ей другая. Где-то далеко в прерии выли волки, под фургоном глухо ворчал Джек, но внутри было уютно и спокойно.
В откинутый верх заглядывали большие блестящие звезды. Они висели очень низко, и Лора подумала, что папа может достать их рукой. Хорошо, если б он сорвал самую большую звезду с веревочки, на которой она висит, и подарил бы ей! Спать ей ничуть не хотелось, она никак не могла уснуть и вдруг ужасно удивилась. Большая звезда ей подмигнула!
Когда она проснулась, уже настало утро.
День в прерии
Над самым ухом Лоры раздавалось фырканье, а в кормушку с шумом посыпалось зерно. Папа кормил завтраком Пэт и Пэтти.
Отойди, Пэт! Не жадничай! Ты же знаешь, что сейчас очередь Пэтти, — говорил папа.
Пэт топнула копытом и заржала.
А ты, Пэтти, не лезь. Там место Пэт.
Потом заржала Пэтти.
Ну что, получила по носу? Так тебе и надо. Я же тебе говорил, чтобы ты не хватала чужой корм.
Мэри и Лора поглядели друг на друга и рассмеялись. Пахло ветчиной и кофе, на сковородке что-то шипело. Девочки вылезли из-под одеяла.
Мэри надевала платье сама, только еще не могла застегнуть среднюю пуговицу у себя на спине. Лора застегнула ей эту пуговицу, а потом Мэри застегнула все пуговицы Лоре. Они вымыли лицо и руки в жестяном тазу, который стоял на ступеньке фургона. Мама расчесала им волосы, а папа тем временем принес из ручья свежей воды.
Потом все уселись на чистую траву, положили на колени жестяные тарелки и позавтракали ветчиной и оладьями с патокой.
Всходило солнце, и по траве вокруг фургона колыхались тени. Луговые жаворонки пели песни, взлетая из травы к ясному небу. В бесконечной синеве проплывали жемчужные облачка. На каждой травинке качалась и щебетала крошечная птичка. Папа сказал, что это овсянки. Лора стала им подпевать, но мама сказала:
Сиди спокойно, Лора. Даже за тысячу миль от города нельзя забывать про хорошие манеры.
