Всё Простоквашино (сборник) - Успенский Эдуард Николаевич (книги полностью TXT) 📗
– А кошку чем заменишь? – спрашивает Матроскин.
– Мышеловкой, – отвечает Шарик. – Вот чем!
– Да?! – кричит Матроскин. – И собаку запросто заменить можно.
– Это чем? – спрашивает Шарик.
– А тем, – говорит Матроскин. – Замок в дверь поставить. А в собачью будку радиогавкалку запихнуть.
– Вот что, друзья животные, прекратите ссориться. Мы должны работать дружно, в сговоре, – говорит Печкин.
– И потом, от кого ты меня отворачивать собираешься? Не от себя ли? Я и так на тебя смотреть не хочу, всё время отворачиваюсь.
– Ладно, ладно, – успокоил его Матроскин. – Я думаю, это средство не надо проверять. Оно, наверное, уже веками проверено, раз оно в колдовскую книгу попало.
На этом они сошлись и решили испытания не проводить.
А дядя Фёдор ничего не знал, сколько заботы о нём проявляется. Он себе спокойно в гостях у профессора Сёмина чай пил.
Профессор Сёмин его о личной жизни спрашивал:
– Ну, как у вас дела, молодой человек: что у вас в огороде растёт?
– Много чего, – отвечает дядя Фёдор. – Морковь, редиска, картошка сортовая.
– А какая картошка сортовая? – спрашивает профессор Сёмин. – Сейчас вся научная интеллигенция аргентинским картофелем «Лолита Торрес» увлечена. Мне лично академик Воздвиженский – крупный куровод – целый мешок на развод подарил. Все картофелины круглые, как бильярдные шары. А кожура тонкая, можно руками снимать. Могу с вами поделиться осенью.
– У нас картошка из Голландии, – отвечает дядя Фёдор. – Мой папа искусствовед. Он по всем музеям на всех картинах картошку высматривал. И увидел хорошую очень на картине Рембрандта. Там каждая картофелина была размером с кирпич. Она очень кривобокая, но очень большая.
– Я читал про эту картошку в художественной литературе, – сказал профессор Сёмин. – Она так и называется «Рембрандтовская скороспелая». Отдельные экземпляры у неё размером с печатную машинку бывают. Только в ней уж больно кожура толстая. Очисток много. Не навыбрасываешься.
– А мы очистки не выбрасываем. Они как раз нам нужны для коровы и для телёнка. Мы ещё хотим поросёнка завести.
Так они интеллигентно беседовали, пили чай. А девочка Катя портрет дяди Фёдора рисовала. Очень ей дядя Фёдор нравился. Портрет получился просто на диво. Он и сейчас висит в городской квартире профессора Сёмина, Катиного дяди. С названием: «Портрет неизвестного мальчика дяди Фёдора из деревни Простоквашино. Акварель».
Домой дядя Фёдор пошёл очень серьёзно обогащённый знаниями про картошку.
Вечером дядя Фёдор заметил, что Матроскин что-то больно красиво наряжается. Он матроску свою самую любимую выгладил. Бескозырку чернилами подкрасил. И весь вечер песню распевал:
И Шарик всё перед зеркалом крутился, все себе блох из хвоста выкусывал. И тоже напевал:
Матроскин говорит:
– Шарик, а, Шарик, давай песнями меняться. Я тебе про ямщика отдам, а ты мне про моряка. Ведь я же из морских котов, из корабельных.
Шарик не согласен:
– Я сгущёнку не люблю.
Матроскин предлагает:
– А ты тушёнку вставь. «Любил я в те поры тушёнку».
Дядя Фёдор рассердился:
– Эй вы, солисты московской эстрады! Надо правильно петь. Этот дядя из песни не сгущёнку, он девчонку любил в те поры.
Матроскин тогда сказал:
– А раз так, надо эту песню тебе, дядя Фёдор, подарить. Она тебе больше подходит. Очень хорошая песня.
И они с Шариком так намекательно переглянулись. А дядя Фёдор ничего не понял. Он же с девочкой Катей просто дружил.
Шарик дядю Фёдора просит:
– Причеши меня, дядя Фёдор.
– В чём дело, Матроскин? – спрашивает дядя Фёдор. – Куда это вы с Шариком собрались?
– Как куда? – отвечает Матроскин. – Сегодня у нас всенародный праздник. День почты.
Дядя Фёдор говорит:
– Ну и что?
Шарик объясняет:
– А то. В этот день все почтальоны нашей страны родились. Значит, и наш почтальон Печкин тоже. Мы к нему на день рождения идём.
– Ой, – говорит дядя Фёдор. – А что же ему подарить?
Матроскин отвечает:
– Он велосипеды любит.
Шарик добавляет:
– И сумки почтовые.
– Нет, – не соглашается дядя Фёдор. – У нас у самих велосипедов нет. Мы вот как сделаем. Мы к нему девочку Катю на праздник позовём. Пусть она ему портрет нарисует.
У Матроскина от этой Кати вся шерсть во всех местах дыбом встала. Он вдвое толще получился. Но он героически смолчал.
Дядя Фёдор, конечно, Шарика искупал, причесал его и вместо ошейника красивый бант ему на шею повязал, синий. И спрашивает:
– Слушай, Шарик, вот я тебя причёсывал, ты весь в синяках и шишках. Почему?
Шарик отвечает:
– Это всё из-за Матроскина.
– Вы что, с ним подрались?
– Да нет. Он попросил меня его корову подоить.
– Ну и что? – удивился дядя Фёдор.
– А то. Она всё время хвостом хлестала.
– Ничего не понимаю, – говорит дядя Фёдор. – А синяки-то отчего?
– А от того, – кричит Матроскин, – что он моей корове на хвост молоток привязал!!!
– Это зачем? – спросил дядя Фёдор.
– А затем! – хмуро ответил Шарик. – Думал притормозить.
Дядя Фёдор тогда сказал:
– Хорошо ещё, Шарик, что ты кувалду на хвост не привязал. А то бы мы сегодня не на день рождения, а на похороны собирались.
Вечером они все вместе к Печкину в дом зашагали.
По дороге к девочке Кате зашли.
Она взяла кисти и холст. Приготовилась портрет рисовать. И название у неё было приготовлено:
«Портрет сельского почтальона Печкина в сельской местности. Музей города Ярославля. Масло».
В доме у Печкина мебели не густо было. Печь огромная, стол, шкаф и три табуретки. Ещё радиоточка. Для такого большого количества гостей пришлось у соседей лавку брать. Печкин гостям обрадовался, чаю накипятил, баранок на стол положил очень много. Если на столе сначала спичку положить как цифру один, а потом эти баранки, цифра в много-много миллиардов рублей получилась бы. И ещё всякое варенье кругом стояло и конфеты.
А отдельно в углу на печке под крышкой специальное блюдо для почётных гостей вкусно картошкой пахло.
– Дорогой Печкин, – сказали наши гости, – поздравляем тебя с днём рождения.
Девочка Катя добавила:
– Сейчас мы все будем чай пить. А вы, Игорь Иванович, сидите и не шевелитесь. Я буду вас рисовать.
Печкин успел одну баранку схватить, тарелочку с конфетами придвинуть и сел у окошка. Потом говорит:
– Нет, так неправильно. Так никто не догадается, что я почтальон. При мне сумка должна быть и велосипед.
Он быстро сбегал в сарай, прикатил велосипед, надел на себя плащ почтальонский и сумку. И только тогда уселся у окошка.
Получилось очень красиво. Потому что ещё вдобавок к Печкину в окне было много природы с речкой.
Дядя Фёдор говорит:
– Я сейчас хочу загадку загадать. Она очень к теме относится. Хотите?
– Конечно, хотим!
– Тогда слушайте:
– Мальчуган, – догадался Шарик.
– Почему мальчуган? – удивился дядя Фёдор. – И зачем ему толстая сумка?
– Как зачем? – отвечает Шарик. – Макулатуру собирать. У нас в городе мальчики всегда макулатуру собирали.
– Да никакой это не мальчуган. Это же специальное поздравительное стихотворение. Слушайте внимательно:
