Анин Дом Мечты - Монтгомери Люси Мод (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
— И она хочет, чтобы Дику была сделана операция?
— Она намерена все обдумать и вскоре примет решение.
Гилберт безвольно упал в стоящее перед камином мягкое кресло. Он выглядел утомленным. Разговор с Лесли оказался нелегким для него. И выражение ужаса, которое появилось в ее глазах, когда смысл сказанного им дошел до нее, не было тем, о чем приятно вспомнить. Теперь, когда жребий был брошен, Гилберта осаждали сомнения в собственном благоразумии.
Аня посмотрела на него с упреком, потом она опустилась на ковер возле его кресла и положила свою блестящую рыжую голову на его руку.
— Гилберт, я вела себя отвратительно в этой истории. Больше не буду. Пожалуйста, обзови меня рыжей и прости.
Из чего Гилберт заключил, что каковы бы ни были последствия, он никогда не услышит: «Я же тебе говорила!» Но это не совсем успокоило его. Долг как абстракция — одно, долг как нечто конкретное — совсем другое, особенно когда исполняющего этот долг встречают полные ужаса женские глаза.
Какое-то внутреннее чувство заставляло Аню сторониться Лесли в следующие три дня. На третий день, под вечер, Лесли сама пришла в маленький домик и сказала Гилберту, что приняла решение. Она отвезет Дика в Монреаль, чтобы ему сделали операцию. Она была очень бледна, и, казалось, прежняя отчужденность вновь окутала ее словно покрывало. Но в ее глазах не было того выражения, которое все эти три дня преследовало Гилберта, — они были холодными и ясными. Она сухо и по-деловому обсудила с ним подробности своего плана. Предстояло многое продумать и подготовить. Выяснив все, что ее интересовало, Лесли направилась домой. Аня хотела проводить ее.
— Лучше не надо, — отрывисто и грубовато сказала Лесли. — Сегодня шел дождь. Земля еще сырая. До свидания.
— Неужели я потеряла мою подругу? — вздохнула Аня. — Если операция окажется успешной и Дик Мур станет прежним Диком Муром, Лесли удалится в какую-нибудь сокровенную цитадель своей души, где никто из нас никогда не сможет отыскать ее.
— Может быть, она уйдет от него, — предложил Гилберт.
— Лесли никогда не сделает этого. Чувство долга развито у нее очень сильно. Она говорила мне однажды, что ее бабушка, миссис Уэст, всегда внушала ей мысль о том, что если человек берет на себя какую-либо ответственность, он не должен пытаться увильнуть от нее, какими бы ни были последствия. И это одно из главных жизненных правил Лесли. Хотя, я полагаю, это весьма устаревший подход.
— Сейчас в тебе говорят ожесточение и горечь, девочка моя. Но ты знаешь, что на самом деле вовсе не считаешь этот подход устаревшим… ты знаешь, что у тебя то же самое представление о священности принятых на себя обязательств. И ты права. Уход от ответственности — бич современного общества, тайная причина всей той неуспокоенности и неудовлетворенности, которых полон этот мир. — Так говорит проповедник, — с иронией заключила Аня. Однако за насмешкой скрывалось сознание того, что он прав, и душа у нее болела за Лесли.
Неделю спустя на маленький домик подобно снежной лавине обрушилась мисс Корнелия. Гилберт отсутствовал, так что Ане пришлось принять удар на себя.
Едва успев снять шляпу, мисс Корнелия начала:
— Аня, неужели правда то, что я слышала… будто доктор Блайт сказал Лесли, что Дика можно вылечить, и будто она собирается везти его в Монреаль на операцию?
— Да, это именно так, мисс Корнелия, — храбро отвечала Аня.
— Да это нечеловеческая жестокость, вот что это такое! — вскричала мисс Корнелия в гневе и возбуждении. — Я считала доктора Блайта порядочным мужчиной и никак не предполагала, что он способен на такое!
— Доктор Блайт счел своим долгом сказать Лесли, что у Дика есть шанс снова обрести рассудок, — с достоинством отвечала Аня и добавила, поскольку верность Гилберту взяла верх над всеми остальными чувствами: — Я с ним согласна.
— Ничуть вы с ним не согласны, душенька, — заявила мисс Корнелия. — Ни один человек, обладающий способностью сострадать ближнему, не согласился бы с ним.
— Капитан Джим тоже согласился.
— Не ссылайтесь на этого старого дурачину! — вскипела мисс Корнелия. — Да я и знать не желаю, кто с кем соглашается! Вы только подумайте, подумайте, что это значит для бедной, загнанной, измученной девушки!
— Мы думаем об этом. Но Гилберт убежден в том, что врач должен ставить заботу о физическом и психическом здоровье пациента выше всех остальных соображений.
— Чего же еще ожидать от мужчины? Но от вас, Аня, я ожидала совсем иного, — заявила мисс Корнелия, скорее огорченно, чем гневно. Затем она принялась атаковать Аню теми самыми аргументами, которыми последняя прежде атаковала Гилберта, и Аня доблестно защищала своего мужа оружием, которое тот прежде использовал для самозащиты. Схватка была долгой, но в конце концов она завершилась.
— Это чудовищно! — заявила мисс Корнелия почти со слезами. — Именно так — чудовищно! Бедная, бедная Лесли!
— Вам не кажется, что следовало бы подумать немного и о Дике? — спросила Аня.
— Дик! Дик Мур! Ему и так хорошо. Сейчас он гораздо более положительный и приличный член общества, чем когда-либо прежде. Он был пьяница, а то и похуже… И вы хотите опять дать ему волю, чтобы он горланил да нажирался?
— Возможно, он исправится, — предположила бедная Аня, осаждаемая неприятелем снаружи и изменником изнутри.
— Исправится! Как бы не так! — отрезала мисс Корнелия. — Травмы, из-за которых Дик Мур находится в его нынешнем состоянии, он получил в пьяной драке. Он заслуживает своей участи. То, что произошло, было послано ему как наказание. Я считаю, что доктор не имеет никакого права вмешиваться в то, что есть кара Божия!
— Никто не знает, как Дик получил эти травмы, мисс Корнелия. Быть может, это произошло вовсе не в пьяной драке. Его могли подстеречь и ограбить. Такое бывает.
— Бывает, что коровы летают, — сердито сказала мисс Корнелия. — Ну что ж, суть того, что вы мне сообщили: решение принято и бесполезно что-либо говорить. Я не охотница толочь воду в ступе. Если что-то неизбежно, я уступаю. Однако предпочитаю сначала удостовериться, что это в самом деле неизбежно. Теперь я направлю все мои усилия на то, чтобы утешать и поддерживать Лесли. И к тому же, — добавила мисс Корнелия с надеждой в голосе и оживившись, — может оказаться, что Дику все же нельзя вернуть рассудок.
Глава 31
Истина освобождает
Приняв решение, Лесли приступила к делу с характерной для нее энергией и быстротой. Однако какие бы вопросы жизни и смерти ни ожидали своего разрешения, в первую очередь следовало закончить весеннюю генеральную уборку. В сером доме среди ив был наведен безупречный порядок и чистота — чему с готовностью содействовала мисс Корнелия.
Мисс Корнелия, высказав все, что думала, сначала Ане, а позднее Гилберту и капитану Джиму — не пощадив при этом, будьте уверены, никого из них, — никогда не заговаривала на эту тему с Лесли. То, что Дику предстоит операция, она приняла как факт, о котором упоминала, когда это было необходимо, деловым тоном и который игнорировала, когда такая необходимость отсутствовала. Сама Лесли никогда не делала попыток обсудить с кем-либо свое решение. В эти прекрасные весенние дни она была очень холодна в обращении и молчалива. К Ане она заходила редко и хотя была неизменно вежлива и любезна, сама ее вежливость вставала ледяной стеной между ней и обитателями маленького домика. Прежние шутки, смех, простые дружеские слова не могли пробиться к ней за эту преграду. Но Аня отказывалась чувствовать себя обиженной. Она понимала, что Лесли в тисках ужасного страха — страха, не позволяющего ей вкусить даже мимолетных радостей и удовольствий. Когда одно сильное чувство завладевает душой, все остальные эмоции оказываются как бы отодвинутыми в сторону. Еще никогда в жизни, глядя в будущее, Лесли Мур не содрогалась от более нестерпимого ужаса. Но она шла вперед той дорогой, которую выбрала, без колебаний и так же решительно, как шли своим избранным путем мученики древности, зная, что в конце его их ждет огненная агония смерти на костре.
