Тотто-тян, маленькая девочка у окна - Куроянаги Тэцуко (мир бесплатных книг .TXT) 📗

Тотто-тян слегка приуныла, но очень быстро к ней пришло ощущение, что с этим человеком не пропадешь. Видимо, такое же чувство появилось и у мамы.

– Вы уж позаботьтесь о ней… Пожалуйста! – прого­ворила она и закрыла за собой дверь.

Директор придвинулся поближе, уселся напротив Тот­то-тян и попросил:

– Ну, а теперь расскажи о себе! Говори, что хочешь.

– Все, что захочется?

Тотто-тян ужасно обрадовалась. Она опасалась, что ей придется отвечать на разные вопросы, а тут – говори, что вздумается. Она затараторила без умолку. Рассказывала довольно сбивчиво и не всегда по порядку, но очень старалась ничего не упустить. Ведь надо было не забыть:

О том, что поезд, на котором они сюда ехали, шел очень быстро.

О том, что она просила дяденьку контролера оставить ей билетик, а он не разрешил.

О том, что ее учительница в школе, куда она до сих пор ходила, очень красивая.

О том, что под крышей старой школы свили гнездо ласточки.

О том, что у нее дома есть коричневая собачка по имени Рокки, которая умеет подавать лапу, просит раз­решения войти в дом, благодарит после обеда.

О том, что в детском саду она засовывала в рот ножницы и щелкала ими, а воспитательница сердилась и говорила: «Язык отрежешь!» – но ведь не отрезала же!

О том, что, когда у нее начинается насморк, она всегда шмыгает носом и мама за это ее ужасно ругает, тогда она спешит высморкаться.

О том, что папа замечательно плавает и даже умеет нырять.

Она говорила и говорила, а директор хохотал и, одоб­рительно кивая, спрашивал: «А что дальше?» Тотто-тян было приятно, что ее так внимательно слушают, и она болтала без остановки. Но наконец говорить стало не о чем. Она умолкла и задумалась: о чем бы еще рассказать. Заметив это, директор спросил:

– Может быть, еще что-нибудь припомнишь? Тотто-тян подумала: очень жаль, если все на этом закончится, когда еще будет такой удобный случай пого­ворить с внимательным человеком. Она лихорадочно со­ображала, что бы еще сказать, и тут ее осенило: платье! Обычно мама шила для дочки сама, но сегодня одела в покупное. Как-то так получалось, что Тотто-тян едва ли не каждый вечер возвращалась домой в изодранной одежде. Почему так происходило, мама никак не могла понять, ведь иногда Тотто-тян умудрялась порвать даже трусики. Об этом она и поведала директору, прибавив, что обожает лазать в чужой двор через ограду или бегать на пустырь, огороженный колючей проволокой. Потому-то, сообщила она, сегодня утром ни одно из сшитых мамочкой красивых платьев не годилось, вот и пришлось надеть это, трико­тажное, купленное в магазине. Оно тоже недурно, в мел­кую клеточку, ярко-красное с серым. Только вот маме не нравятся вышитые на воротнике красные цветочки, «аля­поваты», сказала она. Именно об этом вспомнила Тотто-тян. Вскочив со стула, она ухватилась за воротничок:

– Вот, воротник не нравится маме! – И больше уже ничего не могла придумать.

Тогда директор встал и, положив ей на головку боль­шую теплую ладонь, проговорил:

– Ну, с сегодняшнего дня ты ученица нашей школы. Тотто-тян захлестнуло счастье. Она никогда в жизни не встречала такого чудесного человека. Ведь до сих пор никто не слушал ее так долго. И ни разу он не зевнул от скуки, и видно было, что слушать ему так же интересно, как ей рассказывать.

Тогда Тотто-тян еще не умела считать время, но все равно разговор показался ей долгим. А как бы она уди­вилась, если б знала, сколько они проговорили! И была бы еще больше благодарна директору… Ведь мама привела Тотто-тян в школу к восьми утра, а когда та замолчала, директор вынул из кармана часы и сказал: «Пожалуй, пора обедать». Получается, что он слушал Тотто-тян целых четыре часа!

Никогда – ни раньше, ни потом – никто из взрослых не уделял ей столько времени. Можно представить себе, как бы удивилась мама или учительница в старой школе, узнав, что она, первоклашка, могла без передышки о чем-то говорить четыре часа подряд.

Конечно, Тотто-тян не представляла даже, что исклю­чена из старой школы и ее близкие не знают, что с ней делать дальше. Живая и немного рассеянная, она пред­ставлялась многим простодушным, наивным ребенком, но в глубине души смутно ощущала свою отчужденность, чувствовала, что взрослые относятся к ней иначе, чем к другим детям, – с каким-то холодком. Но вот с дирек­тором ей было спокойно и хорошо. «С таким человеком никогда не надоест», – думала Тотто-тян о Сосаку Кобаяси в день их первой встречи. К счастью, такое же впечатление о новой ученице сложилось и у директора.

Час обеда

Директор решил показать Тотто-тян место, где обедают его ученики.

– Мы обедаем не в вагонах, а в школьном зале, – пояснил он.

Зал находился в здании, куда по каменным ступенькам сегодня утром поднялась Тотто-тян. Они вошли. Ученики шумно передвигали столы и стулья, выстраивая их в круг.

Наблюдавшая за ними из уголка Тотто-тян подергала директора за полу пиджака и спросила:

– А где остальные?

– Все здесь, – ответил тот.

– Все?! – недоверчиво переспросила Тотто-тян, ведь ребят было не больше, чем в одном классе ее прежней школы. – Во всей школе пятьдесят учеников?

– Именно, – ответил директор.

Тотто-тян подумала, что в этой школе все не так, как в прежней. Когда все расселись, директор спросил, при­несли ли они «дары моря» и «дары гор».

– Да! – ответили дети хором и открыли коробочки с едой.

– Ну-ка посмотрим! – И директор вошел в круг, за­глядывая в каждую коробочку, а ребятишки шумно веселились.

«Как здорово! – подумала Тотто-тян. – Что же это такое – „дары моря“ и „дары гор“? Какая необычная школа, здесь, наверно, интересно учиться». Она и не по­дозревала, что обед может быть таким веселым и прият­ным. Мысль о том, что завтра и она будет сидеть за сто­лом и показывать директору принесенные из дому «дары моря» и «дары гор», наполнила ее такой радостью, что она едва не подпрыгнула от восторга.

Ласковые лучи полуденного солнца легли на плечи директора, нагнувшегося над очередной коробочкой с обедом.

Сегодня в школу

Никогда еще день не казался Тотто-тян таким длинным. После того как директор сказал ей: «С се­годняшнего дня ты будешь учиться в нашей школе», она с нетерпением ожидала следующего утра. Обычно ее не добудишься, но в этот день она сама вскочила раньше всех и уже одетая – только без туфелек, ведь обувь в японском доме надевают в прихожей, – с ранцем за плечами, ждала, когда все проснутся.

Самый дисциплинированный член семьи овчарка Рокки недоуменно наблюдала за Тотто-тян. Сладко потянувшись, она прильнула к девочке в ожидании чего-то необыч­ного.

У мамы, как всегда, была куча дел. Покормив Тотто-тян завтраком, она торопливо наполнила «дарами моря» и «дарами гор» коробочку с обедом. Кроме того, повесила Тотто-тян на шею купленный накануне целлулоидный про­ездной билет – на шнурке, чтобы не потеряла.

– Будь умницей, – напутствовал ее отец.

– Хорошо, папочка. – Тотто-тян сунула ноги в туфли, выбежала на улицу и, порывисто повернувшись к дому, поклонилась: – До скорой встречи!

На глазах у мамы, вышедшей проводить Тотто-тян, выступили слезы. «Хоть бы в новой школе ей было хо­рошо», – пожелала она от всей души.

И тут случилось такое!.. Тотто-тян сняла с себя про­ездной билет и повесила его на шею Рокки. «О госпо­ди!» – растерялась мама, но решила промолчать и вы­ждать, что будет дальше. Повесив билет, Тотто-тян на­клонилась над Рокки и сказала:

– Видишь, тебе он не годится. – И действительно, шнурок был длинен, и билет волочился по земле. – По­няла? Это мой билет, а не твой. Тебя с ним не пустят в поезд. Я поговорю с директором… И с железнодорожни­ками… Если они разрешат, я возьму тебя с собой.

Сначала Рокки, навострив уши, внимательно слушала, но потом, лизнув Тотто-тян, принялась зевать. А та про­должала извиняться:

– Понимаешь, у нас класс в вагоне, который стоит на месте, так что тебе, наверно, не понадобится проездной. Но сегодня все равно оставайся дома и жди меня.