О чем говорила сосна - Подлесова Надежда (книги полностью .txt) 📗
Это было так неожиданно, что я никак не мог проглотить кусок торта и еле сдержался, чтобы не выбежать из-за стола. Но моего состояния никто не замечал. Все ухаживали за Танькой. Подкладывали конфеты, яблоки, будто она неделю не ела.
Когда Юрий Львович с мамой ушли в ресторан, я лёг и стал думать о своей жизни.
Бабушка с Танькой убирали со стола. Было обидно, что бабушка называла её Танечкой. Но когда Танька назвала её бабусей, мне захотелось сказать Таньке, что она дура. И что если у неё нет своей бабушки, то нечего к другим примазываться. Но я этого не сделал и молча продолжал переживать своё одиночество.
А Танька и тут помешала. Начала пиликать на своей скрипке. Я схватил первый попевшийся учебник и явился на кухню.
- Ты чего, Серёжа? - спросила бабушка.
- Твоя внучка ... - я вытянул вперёд левую руку, а ладонью правой начал водить по ней, словно хотел перепилить.
- Играет?
- Да. И мешает учить уроки.
- Это не помеха. Квартира, слава богу, большая. Учить есть где. Иди в кабинет Юрия Львовича.
Я даже отвернулся. Я знал, что могу идти в его кабинет. Юрий Львович сразу сказал: «Сережа, это наш с тобой кабинет. Занимайся здесь». Но я не хотел идти в его кабинет. У Таньки комната. У Юрия Львовича кабинет. А у меня что? Я так и заявил бабушке:
- Не хочу ходить по чужим кабинетам.
- Сережа, я думала, ты лучше,- покачала головой бабушка.
Тут на кухню заглянула Танька и объявила, что идёт на музыку.
- Иди, Танечка,- сказала бабушка ласковым голосом. Потом она ушла в магазин, а я заглянул в кабинет Юрия Львовича. На столе лежало много чертежей. Потому что Юрий Львович инженер и работает в каком-то проектном бюро.
В Танькину комнату я тоже зашел. У неё висел портрет матери, который я видел на старой квартире. И ещё на стене была большая карта, как в школе. «Наверно, отличница»,- подумал я про Таньку.
- Не хочу ходить по чужим кабинетам.
- Сережа, я думала, ты лучше,- покачала головой бабушка.
Тут на кухню заглянула Танька и объявила, что идёт на музыку.
- Иди, Танечка,- сказала бабушка ласковым голосом. Потом она ушла в магазин, а я заглянул в кабинет Юрия Львовича. На столе лежало много чертежей. Потому что Юрий Львович инженер и работает в каком-то проектном бюро.
В Танькину комнату я тоже зашел. У неё висел портрет матери, который я видел на старой квартире. И ещё на стене была большая карта, как в школе. «Наверно, отличница»,- подумал я про Таньку.
О ДРАКАХ, КОТОРЫХ НЕ БЫЛО
В том; что Танька хорошо учится, я скоро убедился. Недели две она училась в своей школе, где они жили раньше. Но надо было ездить на двух автобусах. И мама с Юрием Львовичем уговаривали Таньку перейти в нашу школу. Она не соглашалась, чему я был рад. А чтобы она и дальше не соглашалась, надо было что-то предпринять. Ведь в нашей школе пятый класс один. И если Танька перейдёт, значит, учиться будем вместе. Ещё расскажет всему классу, что наши родители поженились. Этого нельзя было допустить, и я решил действовать.
Однажды, как только сели мы с Танькой обедать, я сказал:
Эх и драка у нас сегодня в классе была.
- Из-за чего?- спросила Танька.
- Да есть у нас несколько человек. Почти каждый день дерутся. Так, не из-за чего.
Сказал так и думаю: «Небось не захочешь теперь в нашу школу». На другой день опять говорю, как бы между прочим:
- Эх и досталось сегодня Коровиной.
- За что?- спрашивает Танька.
- Новый воротничок к форме пришила. Кружевной. И манжеты.
- Ну и что?
- Да есть у нас два дурака. Придёт кто в чём-нибудь новом, начинают щипать и орут: «Пришёл в обнове, щипли до боли!» Прямо до слез Коровину довели.
- А остальные что, тоже дураки?- спрашивает Танька.
- Почему?- удивился я.
- Не заступились за Коровину.
На это я не знал что ответить. Да и что было отвечать. Я же всё выдумал. Хотя Коровина в самом деле пришла с новым воротничком. Но никто и не думал её щипать.
И вообще, я зря старался. Танька всё равно перешла в нашу школу. И надо же так случиться, что в первый же день Таньке досталось. Не то чтобы очень. Просто её напугал Камбала. Это Рыбкина у нас так зовут. Камбалой.
Утром-то мы пошли в школу вместе. Да ещё в сопровождении Юрия Львовича.
Я довёл их до учительской, а сам пошёл в класс. Не дожидаться же мне Таньку. Она потом с учителем пришла.
Я даже Вальке не сказал про неё. А после звонка всю перемену в коридоре болтался. Боялся, вдруг она подойдет ко мне.
Домой идти вместе с ней я тоже не собирался. Но, когда мы с Валькой шли в раздевалку, Танька была уже в пальто. А уходить не собиралась. Понятно, меня ждала. Надо же. Я просто не знал, куда деваться.
- Валька, я тетрадки в парте оставил,- сказал я и бросился обратно в класс.
И все-таки потом, когда вышел с мальчишками из школы, Танька вышагивала впереди. А я-то думал, она уже дома.
Танька шла одна. Тогда Камбала подбежал сзади да как залает по-собачьи. Бульдожьим басом. Прямо как настоящая собака. Камбала и по-петушиному умел кричать. Он говорил, что после школы пойдёт работать на сцену. Вернее, за сцену. Будет изображать разных животных. Сейчас он тренируется по-лошадиному ржать.
Вот и решил Камбала своё искусство Таньке показать. А Танька ... задумалась, что ли. Так испугалась. Прямо затряслась вся. Камбала так и застыл перед ней с разинутым ртом.
Поглядела Танька на нас удивлёнными глазами и убежала. «Есть же на свете такие»,- сказали Танькины глаза.
А меня вдруг такое зло взяло. На Камбалу за то, что лаял. На Таньку, что учиться перешла в нашу школу. На себя за то, что не заступился.
«Вообще-то чего за неё заступаться,- успокаивал я свою совесть,- её же не били».
И всё-таки домой идти не хотелось, и я долго бродил по улице. А дома решил сказать, что был у Вальки.
Я шёл в противоположную сторону от дома, когда неожиданно увидел идущего навстречу Юрия Львовича. Он был нагружен какими-то коробками, свёртками .
- Серёжа,- обрадовался он,- как хорошо, что встретился. Помогай, брат.
- Что это?- спросил я.
- Кому что,- весело ответил Юрий Львович и передал мне часть своей ноши.
Я думал, сейчас будет спрашивать про Таньку или куда я шёл. Но он заговорил о работе. О том, что по их проекту построили для завода Дворец культуры и детский сад. И теперь отделу дали премию.
У нашей двери я собирался уже позвонить, но Юрий Львович остановил.
Он повесил мне на шею транзистор. Сунул мою шапку в коробку, а на меня надел женскую шляпу.
Мне всё это не нравилось. Но, когда он повязался клетчатым платком, стало смешно.
В таком виде мы и предстали перед бабушкой, которая всплеснула руками.
- Инна, Танечка,- закричала она,- Маврикиевна с Никитичной пожаловали.
И не успел никто опомниться, как платок был уже на бабушке, на маме шляпа, у Таньки в руках отрез на платье. А транзистор предназначался мне.
- По какому случаю сие?- спросила мама.
- Премия, - объяснил Юрий Львович.
Мама стала примерять перед зеркалом шляпу.
Мне же не хотелось брать транзистор. Мучило, что не заступился за Таньку и, конечно, она скажет об этом отцу.
Но отказаться от подарка тоже нельзя. У всех испортится настроение, а бабушка скажет, что я невоспитанный.
За ужином Юрий Львович наконец спросил, как у Теньки дела в новой школе.
Я приготовился встать к позорному столбу, но Танька сказала, что в школе всё хорошо.
Гроза прошла стороной, но я не почувствовал облегчения. «Почему она так сказала?- ломал я голову.- Отца пожалела или меня не захотела выдать?»
Но в том и другом случае выходило, что Танька - неплохой человек.
ПРОТИВОРЕЧИЕ
Когда Тенька перешла в нашу школу, выходить из дому мы стали вместе. Иначе бабушка начала бы допрашивать, как да почему.
