Книга всех вещей - Кёйер Гус (читать книги без регистрации TXT) 📗

— Там было... ээ... не так, — сказал он. Марго потрясла его за шиворот.

— Не так, как где?

— Не так, как у нас, — ответил Томас.

Марго его отпустила.

— Я с тобой еще поговорю, — бросила она.

Они вошли в комнату. Отец с мамой уже сидели за столом. Под лампой, дымясь, стояли кастрюли. По запаху Томас сразу понял: картошка, цветная капуста и мясо. Цветную капусту он не любил.

Все сели за стол.

— Помолимся, — сказал отец.

Все сложили ладони и закрыли глаза.

— Господи, — начал отец.

— А, это ты, Томас? — услышал Томас в своей голове. В темноте, за веками, он увидел Иисуса в длинном белом платье, развевающемся на ветру. — Как дела, мальчик мой? — спросил Иисус.

— Хорошо, — сказал Томас.

— Просто хорошо или отлично? — спросил Иисус.

— Просто хорошо, — сказал Томас, — но... — он не решался продолжать.

— Говори смелее, — сказал Иисус. — Я никому не скажу. Честное слово. — Господь Иисус плюнул себе на правую руку и поднял два пальца вверх.

— Он не должен бить маму, — сказал Томас. И почувствовал, что у него на глазах выступают слезы, но плакать не хотел.

— Кто не должен бить маму? — спросил Иисус.

— Сами знаете, — сердито сказал Томас.

— Моя хата с краю, — ответил Иисус.

«Странно, — подумал Томас. — Дедушка всегда говорит: "Моя хата с краю", а больше никто».

— Я имею в виду, — уточнил Иисус, — что я ничего не знаю.

— Папа конечно! — воскликнул Томас.

Иисус ничего не ответил, но по его лицу было видно, что он очень напуган. И еще грустен и сердит.

— Боже мой! — возмутился он. — Что он, совсем спятил?

А это присказка тетушки Пии!

Но тут Томас услышал слова отца: — Во имя Господа нашего Иисуса Христа, аминь!

Томас открыл глаза, и Иисус исчез.

— Приятного аппетита, — сказала мама.

Отец резал мясо. Нож проходил сквозь мясо, как будто оно было из пены. Но это было не так, потому что из него сочилась кровь.

— Нож острый как бритва, да, пап? — спросила Марго.

— Да, — гордо сказал отец. — Я точу его каждую неделю.

— Он все режет, — сказала Марго. — Даже самое жесткое.

— Так оно и есть, — сказал отец. — Им можно снять шкуру со старой коровы.

— Вжик, вжик, прямо насквозь, — сказала Марго.

У нее блестели глаза.

Отец поделил мясо и взял себе самый большой кусок, потому что ему приходится так много работать в конторе. — Терпеть не могу тупые ножи, — сказал он.

Вечером, когда мама укладывала Томаса спать, она шепнула ему:

— Муж госпожи ван Амерсфорт отдал жизнь за нашу свободу. Сама она тоже спасала людей во время войны.

Я разрешаю тебе к ней ходить, когда захочешь, но смотри, чтобы папа не заметил.

— Хорошо, мам. Мама?

— Что?

— Ты счастлива?

— Да, мой мальчик, потому что у меня есть ты. — Она его поцеловала, выключила свет и спустилась вниз.

Томас думал над тем, что ему сказала мама. Что отца можно не слушаться, главное, чтобы он не узнал. И что она счастлива. У него было ощущение, что здесь что-то не так, но он не знал, что именно.

4.

У Томаса было тревожно на душе, потому что он все-таки смог. Он опустил письмо Элизе в почтовый ящик. Но что делать, когда они встретятся? Куда смотреть? Лучше всего спрятаться и никогда не выходить на улицу. Поэтому он сидел дома и читал «Эмиля и сыщиков». Хорошую книжку о немецком мальчике из Берлина. Она была не о Боге. Кажется, Эмилю вообще не надо было ходить в церковь, это, конечно, показалось Томасу странным.

Почитав с полчаса, он со вздохом отложил книжку. Погода была хорошая. Можно ненадолго сходить на улицу, если вести себя осторожно. Если он увидит Элизу, то быстренько запрыгнет на крыльцо или спрячется за какую-нибудь толстую тетю, как Эмиль в Берлине. Спускаясь по лестнице к выходу, он уже издалека увидел белый конверт на коврике перед дверью. От волнения у него пересохло во рту, потому что Томас не сомневался, что это ответ Элизы. Если письмо злое, ему больше незачем жить, решил Томас. И тогда он утопится на набережной Рейнира Винкелеса, среди меченосцев.

Под стук сердца он прошел одну за другой оставшиеся ступеньки и поднял конверт с коврика. «Господину А. Клопперу». Это отцу, потому что Томаса звали Т. Клоппер. А на обратной стороне значилось: «От госпожи ван Амерсфорт-Рапхорст».

Письмо вовсе не от Элизы! Госпожа ван Амерсфорт написала отцу! Это гораздо-гораздо хуже! Это национальная трагедия! Он быстро запихнул конверт под рубашку. И посмотрел вверх, в темный проем лестницы. Никто его не заметил. Мальчик осторожно открыл дверь и быстро захлопнул за собой. Добежал до конца улицы, завернул за угол и бежал, пока не оказался там, где никто его не знал. Тогда он остановился отдышаться.

Томас посмотрел на конверт в руке. Зачем госпожа ван Амерсфорт пишет отцу? Ничего хорошего из этого не выйдет. Нельзя, чтобы письмо попало к отцу. Его надо порвать и закопать, потому что госпожа ван Амерсфорт — «каменистка» или что-то в этом роде, а еще ведьма. А кто будет виноват, если отец получит от нее письмо? Он, Томас! И больше никто. Он уже взялся за конверт второй рукой, чтобы порвать, но подумал:

«А что там написано?» Ведь можно его сначала прочитать, а потом уже порвать. Тогда хотя бы будет понятно, о чем оно!

Томас огляделся по сторонам, не смотрит ли кто-нибудь, но на Томаса никто не обращал внимания. Он осторожно расковырял конверт. Почему так трясутся пальцы? Почему в животе такое ощущение, будто проглотил бегемота? Потому что Томас понимал, что делает что-то ужасно запретное. «Но, — подумал Томас, — иначе никак. Ведь если я этого не сделаю, может случиться что-нибудь еще ужаснее». Что, например? «Допустим, что кого-нибудь побьют, и например, меня».

Он вытащил письмо из конверта и раскрыл его. Там было только одно предложение. Томас прочитал его вслух: «Если муж бьет свою жену, он бесчестит себя».

«Если муж бьет свою жену...» — пробормотал Томас с беспокойством. Значит, она знает! Он покраснел от стыда. Она узнала большую тайну. Есть тайны, которые запросто можно рассказывать друг другу. Но эту тайну никому нельзя знать, потому что она ужасная. А госпожа ван Амерсфорт знала. Откуда? Кто-то ей рассказал, или она сама узнала, просто потому что ведьма?

«Бесчестит...» — пробормотал Томас. Что значит «бесчестит»? Он не знал.

— Папе этого читать нельзя, — прошептал он. — Потому что виноват буду я, и мама, может быть, тоже.

Он пошел к памятнику ван Хейтсу. Перед памятником был пруд с фонтанами, где дети пускали кораблики. За памятником росли кусты. Томас прошмыгнул в кусты, присел на корточки и руками вырыл ямку в земле.

Пихнул в ямку конверт, но, когда хотел скомкать саму записку и положить туда же, засомневался. Еще раз прочитал предложение, которое написала госпожа ван Амерсфорт. «Если муж бьет свою жену, он бесчестит себя». Томас задумался. Может, это заклинание? Слова, способные превращать людей во что-то... во что-то другое. Вполне может быть. Он засыпал ямку. Конверт был закопан, но записка осталась.

Томас пошел обратно домой, сложенная записка лежала в кармане штанов. Он решил, что ее надо спрятать где-нибудь дома, пока он не узнает точно, что она значит. Когда Томас дошел до своей улицы, то был так погружен в свои мысли, что не заметил Элизу. Он поднял голову лишь тогда, когда услышал скрип ее кожаной ноги.

Случайно он посмотрел ей прямо в глаза и покраснел, как кирпич.

— Слушай, Томас, — сказала Элиза.

Томас смотрел на плитки тротуара и чувствовал, как у него стучит сердце.

— Это самое-пресамое лучшее письмо из всех, что я получала, — услышал Томас ее голос.

Значит, она не сердится. Он заставил себя посмотреть на нее опять. Может, она смеется над ним?

— Я буду его хранить. И всегда, когда мне будет грустно, буду его читать.

— А, — протянул Томас. — Здорово.