Ньютоново яблоко - Пашнев Эдуард Иванович (книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Не доезжая одной остановки до цирка, Санька стал пробираться к выходу. На него обратили внимание, а кондукторша его проводила пристальным взглядом и еще потом странно посмотрела через стекло. Кондукторши всегда делают вид, что они все знают про пассажиров. И эта тоже… А может, уже стало заметно?.. Говорят, это очень заметно. Надо немедленно выяснить.
Зебрик, разобидевшись на друга, пришел домой и начал самостоятельно решать транспортную проблему. Вытащил из сарая тележку и, перевернув ее, думал над тем, куда пристроить третье колесо.
Вишневый сад Зебриковых рос и шумел на склоне горы. Сарай задней стенкой вгрызался в гору, и одно дерево своими корнями залезло даже на крышу. Рядом с этим деревом и появился вдруг Санька. С минуту он стоял на крыше сарая в своей излюбленной позе зоркого индейца, высматривающего вдали врагов. Он стоял бы еще дольше, но…
– Третье колесо!
Зебрик аж вздрогнул от этого вскрика, раздавшегося у него над головой. Санька спрыгнул:
– Откуда взял?
– Не твое дело.
– Не так же. Дай сюда молоток.
Санька отобрал молоток и принялся за переделку всей конструкции, потому что Зебрик, со своими очками, в теории силен, а на практике всегда под ногами путается.
Зебрик все-таки попытался вернуть себе молоток:
– Дай сюда! Это мой молоток.
– Не мешай!
– Не мешай, не мешай… Ты чего один ушел?
– Так, – замялся Санька и опустил глаза. – А что?.. Кто выиграл?
– Швака.
– Швака?.. Да?.. Швака! Ха!
Санька спрашивал с такой заинтересованностью и был так рад, что у Зебрика сразу же пропала охота дуться. Он стал, захлебываясь, рассказывать подробности:
– Сто девяносто три, сто девяносто четыре, и Швака начал задыхаться. Нога совсем не подымается. Тогда он стал ей руками под коленкой помогать. И запросто до двести догнал. А потом и до двести четыре. А после упал и целый час не мог ходить. Лежит, а нога у него дрыг, дрыг. Длинный больше не чемпион.
– Теперь бы нам их передогнать по металлолому, – вздохнул Санька.
– Вот самоходную тележку сделаем и догоним в два счета, – сказал Зебрик.
– А где у нее будет самоход? – поинтересовался Санька.
– Не самоход, а мотор, чудак, – объяснил Зебрик и ткнул пальцем туда, где он собирался пристроить мотор.
– А где мы его возьмем?
– Купим. Отец говорил, что мотор всего триста рублей стоит. В магазине, знаешь, на Кольцовской улице.
Санька подумал и предложил поставить мотор в другом месте. Согласовав этот важный вопрос, друзья решили, что пора им придумать название для самоходной тележки. Санька знал, что Туполев, например, назвал свой самолет «ТУ-104». Но Туполев изобретал один, а они вдвоем. А вот Микоян и Гуревич назвали свой самолет «МИГ-17». Мальчишки тоже взяли одну букву из Зебриковой фамилии, одну из Санькиной и назвали свою самоходную тележку «ЗИГ-1», что означало Зебриков и Горский – авторы изобретения.
Зебрик сбегал в сарай, принес баночку с белилами, и они по очереди стали на тележке рисовать название. И тут Санька вспомнил, что у него – любовь.
Он встал, испачканный углем и белилами, провел рукой по лицу и еще больше размазал белую краску.
– Зебрик, ты ничего не замечаешь? – спросил он заговорщицким тоном.
И Зебрик невольно снизил голос до шепота:
– Где?
– Ну, вообще, – Санька неопределенно показал вокруг.
Зебрик посмотрел в одну сторону, в другую:
– Где – вообще?
– Ну, во мне…
– Что в тебе?
– Ну, как это, – Санька посмотрел обреченно вверх на облака и вздохнул. – Любовь.
– Что?
– Любовь.
– Где?
– Я еще не знаю точно, где… Знаешь, как пишут на школьном заборе: «САНЬКА + КАПЕЛЬКА = ЛЮБОВЬ». Только не в шутку, а на самом деле.
– У нас на заборе? А я не видел.
– Да нет. Когда по-настоящему, то не пишут.
– А у тебя любовь в Лену Весник?
– Ага.
– Подумаешь, новость! Я про это и без тебя давно знаю. У меня тоже любовь в Нинку Мумию.
– У тебя просто так, понимаешь?
– Как просто так?
– Ну, так, просто так. А у меня взаправду. Даже кондукторша заметила.
– Ну да! Как она заметила?
– Видишь, какой я худой и бледный? Видишь?.. Это верный признак.
– Да, я тоже читал, что это верный признак… А ты разве худой и бледный?
– Ага. Это я сейчас запачканный, поэтому незаметно.
– А еще надо, чтоб глаза блестели, – загорелся Зебрик. – Я читал: «И у него заблестели глаза, и он обнял маркизу».
Зебрик процитировал абзац из «Королевы Марго».
– А у меня блестят? – спросил Санька.
– У тебя?.. – он долго вглядывался, отходил назад, подходил ближе, прищуривался. – И у тебя блестят.
– Я так и знал. Вот видишь!
Выходило, по всем приметам, что это действительно любовь. Зебрик искренне сочувствовал. Настоящий друг всегда умеет сочувствовать. Зебрика щекотало веселое настроение, но он наморщил лоб и даже несколько раз тяжело вздохнул – совсем как его мама:
– Жизнь – запутанная штука.
Санька еще раз провел рукой по лицу – и на носу, на лбу, на щеках перемешались черные полосы от угля и белые от краски. Он стал похож на клоуна. В другой раз можно было бы посмеяться, но сейчас… И Зебрик напустил на свое лицо еще более скорбное выражение. Санька сел на перевернутую тележку:
– Что теперь делать?
И тут Зебрика осенило:
– Теперь ты должен прославиться, – решительно заявил он.
– Зачем?
– Чудак, чтоб Лена Весник сказала: «Ах!»
– А как я прославлюсь?
– Придумай, что-нибудь гениальное.
– Сразу придумать?
– Конечно, – вдохновенно блеснул очками Зебрик. – Если б у меня была любовь, я бы сразу придумал. Ты не бойся: все гениальное просто, – процитировал Зебрик вычитанную из занимательной химии фразу. – Знаешь, английский инженер Макинтош надел один раз на себя резиновый плащ, и этот плащ назвали макинтошем. А Ньютон, когда ему надо было что-нибудь придумывать, садился под яблоню и ждал, когда ему на голову свалится яблоко. Оно его как треснет, а он раз – за карандаш и запишет новый закон.
– Так ему было хорошо: у него яблони в саду росли. А у вас нет ни одной, – протянул Санька. – А если б и были, все равно год целый лета ждать надо.
– До лета? – переспросил Зебрик.
Что бы делал Санька, если бы у него не было такого верного друга! Зебрик весь просто светился вдохновением, когда спросил «до лета?». Ничего не говоря, он сбегал в дом и минут через пять вернулся с яблоком.
– Мама купила для компота! Садись! Сейчас ты сразу придумаешь.
Санька сел на тележку и закрыл глаза. Прошла минута, две, Санька не выдержал и открыл глаза.
– Скоро? – спросил он.
– Сиди смирно, – приказал Зебрик. Он стоял над другом и держал над его головой в вытянутой руке краснобокое яблоко. Санька снова зажмурился, прошла еще минута, и вдруг яблоко свалилось на голову.
– Ну? – заботливо наклонился Зебрик. – Придумал?
– Нет! – медленно произнес Санька и потрогал голову – не вскочила ли шишка.
– Давай теперь я, – предложил Зебрик.
Санька протянул яблоко и стал выбирать, на какую из двух макушек его опустить. Так и не решив, уронил яблоко, и оно ударилось между макушек.
– Ну? – спросил Санька.
– Верный способ, – ответил Зебрик.
– Придумал?
– Ага. Мы будем делать не трехколесную самоходную тележку, а настоящую машину, – он почесал голову.
– У-у-у, – недовольно протянул Санька, – я думал, правда, – и тоже почесал ушибленное место.
– Все великие люди всегда боролись, потому что им не верили, – обиделся Зебрик. – Нам же все равно покупать мотор от машины? Все равно! Чем его тратить на какую-то маленькую тележку, лучше уж делать настоящий автомобиль. Это называется рентабельностью. И будет решена транспортная проблема.
– А где мы остальные части возьмем?
– Купим.
Санька еще сомневался, а Зебрик сунул в карман ньютоново яблоко и побежал к отцу узнавать адрес технической библиотеки. Потом они договорились, что Зебрик возьмет чертежи машины в технической библиотеке, а Санька пока подумает, где взять денег на мотор и на кое-какие остальные детали, и ребята разошлись в разные стороны.
