Витя в тигровой шкуре - Никитенко Камилла Алексеевна (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
— Она пропускает воду сразу в двух местах,— говорил Чика.— Где трубки вместе соединяются и сверху тоже, где дощечка. Хорошо, что я провел несколько тренировок по системе индийских йогов...
Никто не ответил Чике — ведь никто и не знал, что надо говорить в таких случаях. Потом Ленка посмотрела на мальчишек и деликатно сказала:
— Ты, Алька, его отпусти. Теперь он уже не утонет.
Только сейчас Алька заметил, что он все еще держит Чику за чубик. Он покраснел и разжал пальцы.
Сера это сера. Все знают. Что такого? Из серы делают... Э, мало ли что из нее делают? Даже песенка есть про серу. В нашей школе поют. И ничего. А я из-за нее по контрольной двойку наработал. Было так.
Прасковья Васильевна объясняла физические и химические свойства серы. Надо было слушать. А я не слушал. Но ведь из-за кого не слушал? Из-за Мишки. Шаров Мишка — мой товарищ. Принес в школу журнал с олимпийскими чемпионами. Ну, принес и читал бы потихоньку, кто возражает! А то сидит и всем под партой показывает. Сера или чемпионы? Странный вопрос. Как сказал Карл Маркс, «я человек, и ничто человеческое мне не чуждо». Наступаю на Мишку:
— Дай!
Мишка трусит:
— Прасковья Васильевна отберет.
Я настаиваю.
— Дай, не заметит!
И точно, никто ничего не заметил. Прасковья Васильевна— журнала с чемпионами, я — того, о чем она говорила. Звенит звонок, я пишу в дневник задание. Заголовочек «Свойства серы», параграф — номер, страница— номер. Как положено. Доведись кому заглянуть в дневник — полный порядок. Ну, а если проверить глубже, вопросики там позадавать — тут я... физкультпривет и единица в итоге!
Но я, конечно, не унывал. Что такое сера? Дома сяду и разберусь. Сам. Дневник убрал в портфель и забыл про серу начисто.
Пришло время разбираться. Я сел за стол... Минуточку! Не понял ничего, думаете? Мол, все лодыри так: прослушают на уроке, а потом толком разобрать «а» и «б» не могут? Э-э, «в жизни все намного сложней»,— как сказал поэт. Я не успел прочитать даже первую строчку параграфа. Из-за кого? Из-за Мишки. Того самого. Открываю химию — звонок. Снимаю телефонную трубку:
— Вас слушают!
А это Мишка.
— Привет, старик! Выручай.
— Кого?
— Меня! Понимаешь, не в службу, а в дружбу...
— Конкретней можно?
— Можно. Надо подарок купить.
— Ясно. Кому?
— Брату. Он завтра именинник, нужен подарок. Некоторая сумма набирается, а найти ничего не могу. Сходим вместе в магазин?
Мишкин брат — спортсмен-слаломист. Как не выручить?
— Ум — хорошо, два,— бесспорно, хуже. Но я выхожу. Встреча у «Динамо».
Химия? Что за вопрос! Химия осталась на столе. Она была открыта на нужной странице, как положено.
К слаломистам я отношусь с уважением. Это спорт высокого класса. При таком отношении к слалому трудно выбрать подарок, достойный спортсмена. Пока мы искали что-нибудь простое, но благородное, пока спорили — стемнело.
Мишка,— говорю,— я выбываю из игры. У меня химия. Пойми и прости.
Мишка таращит на меня глаза, как будто у меня нервное переутомление:
— Химия? А чего там учить? Там же свойства серы, всего-навсего!
— Привет!—отвечаю. На уроке я изучал твоих чемпионов. Всего-навсего. Так что мне теперь самому разбирать. Вопросов нет?
Я повернулся и...
— Постой! — Мишка в отчаянии вцепился в мой рукав.— У моего брата в школе старшеклассники придумали песенку про серу! И передают ее из поколения в поколение. Нерушимая традиция, понял?
— Тронут,— отвечаю.— Мое почтение традициям старшеклассников!
Но Мишка цепляется за меня с несокрушимой силой:
— Ее сочинил кто-то из старых учеников! Может сто лет назад, а, может, больше...
— Неужели? — осведомился я вежливо.
Вся эта история начинала меня злить. Почему из-за каких-то традиций я должен получать по химии двойку? И тут Мишка произнес, наконец, нечто существенное:
— Да ведь про серу песенка-то, чудила! Про серу! И про ее свойства. Понял? Запомнишь песенку, запомнишь все свойства. Ясно?
А чего неясного? Так бы и говорил!
— Давай свою песенку.
Мишка заторопился:
— Сейчас! Обожди... как сначала-то? Ага! Вот:
Вот это песня, я понимаю! Не то, что там «снег», «любовь» и такое всякое! Сразу виден деловой подход. И все-таки я спросил:
— Сюда входят все свойства?
— Не вошли только два! — сейчас же отвечает Мишка и, заметьте, отвечает по существу, без посторонних размышлений.— На них почему-то не хватило песенки, но ведь два-то свойства ты как-нибудь запомнишь?
— Что за вопрос? Два свойства и одна песенка! И мы отправились в следующий магазин, распевая на ходу:
Песенка! Чудо-песенка! Палочка-выручалочка далекого детства... В ту минуту я забыл, что палочка имеет два конца. Даже волшебная.
Минуту! С выводами спешить не следует. На другой день ничего не произошло. Прасковья Васильевна меня к доске не вызвала. Я думаю, если бы так случилось, уж двойки-то у меня в журнале не было бы... Следующий урок опять прошел благополучно, а потом состоялась контрольная. Та самая. Э, нет, я готовился! Будьте спокойны, все прочитал. Кое-что даже дважды. Как положено. Но параграф о химических и физических свойствах серы я читать не стал. Зачем? Я же знал песенку. Те самые два свойства я посмотрел, а запоминать особенно не старался. Почему мне достанется именно этот вопрос?
Кому не везет, тому не везет. Мне попались свойства серы. Физические и химические. В пять минут я разделался с теми сведениями, какие мне любезно предоставила песенка. Я написал, что сера обозначается значком «S», что атомный вес ее равен тридцати двум, что она горит пламенем синего цвета и выделяет ангидрид но время горения. Я написал реакцию взаимодействия ангидрида и воды, во время которой получается кислота... Я отлично знал, что дописать осталось всего-навсего два свойства.
Да. В этот раз вы угадали. Действительно те самые, которые в песенку не вошли. Я клял нерадивых старшеклассников, поленившихся досочинить какую-то пару строк с этими злополучными свойствами. Я удивлялся их нелепым и недальновидным традициям, которые оставили такие ловушки на пути доверчивых последователей! Но что толку негодовать? Нужны были факты. Досадней всего, что я все-таки помнил эти два свойства! До самой последней минуты. Перед контрольной еще их вспоминал. Но когда они мне понадобились, их не стало, они улетучились, как ангидрид при горении серы. И я решился.
— Мишка! — шепнул я, обернувшись.— У меня свойства серы. Скажи, какие...
Но разве Мишка дослушает? Не успел я кончить, как в ответ раздалось:
— Сера, сера, сера, эс! Тридцать два — атомный вес!
Вообразите мое отчаяние. Я пытался остановить его:
— Дослушай! Какие два...
Вместо того, чтобы дослушать, он зашептал громче:
— Сера! Сера! Сера! ЭС!!!
Злополучное «S» просвистело по классу индийской коброй первой величины. Кое-кто даже вздрогнул. А. Прасковья Васильевна посмотрела в нашу сторону и предупредила:
— Еще одно замечание, и я отберу ваши контрольные работы.
Все правильно. Мы уткнулись в листочки. Я выждал, пока Прасковья Васильевна отвернется, и сделал вторую попытку:
— Миша, два свойства, два! Которые...
— Не оборачивайся, а слушай, когда тебе стараются помочь,— зашипел на меня Мишка с лютой злостью,— Синим пламенем горит! Синим! Выделяет ангидрид! Ан-гид-рид! Понял?
