Джек-Соломинка - Шишова Зинаида Константиновна (книги онлайн бесплатно серия txt) 📗
После этого дама закрыла глаза и склонилась на руки подхватившего ее Лионеля. Последнее, что она заметила, был разъяренный рыцарь Бёрли, вытаскивающий из ножен меч. В воздухе летали клочья шерсти, обрывок цепи и два рыжих комка, попеременно бросавшихся на грудь рыцаря.
Когда госпожа Гауэр пришла в себя, она увидела молодую особу, бесстрашно ринувшуюся в самую свалку и оттянувшую за задние ноги овчарку от сэра Бёрли.
После этого та же особа, схватив огненный комок поменьше, все-таки оказавшийся собакой, с размаху швырнула его в открытую дверь сарая и немедленно задвинула засовы.
Несмотря на волнение и опасность, которой она несомненно подвергалась, особа нашла в себе силы и вежливость приветливо улыбнуться гостье.
Тогда госпожа Гауэр, в свою очередь, сочла своим долгом сказать хозяину замка:
— Ах, какая у вас хорошенькая и храбрая служанка, сэр Саймон! Я хотела бы попросить у нее воды напиться, так как чувствую, что иначе я через минуту снова потеряю сознание!
Лионель испуганно посмотрел на господина. Однако сэр Саймон спокойно соскочил с лошади и снял гостью с седла.
— Вы ошибаетесь, дорогая дама, — возразил он. — Женщина, которая, на ваш взгляд, проявила такую храбрость, не служанка, а супруга моя — леди Беатриса Джоанна Бёрли… Джоанна, вы можете поздороваться с госпожой Агнессой Гауэр из поместья Гауэр в Кенте.
Саймон Бёрли был очень весел за столом; он смеялся тому, что нет хлеба и вина, и подшучивал над своей супругой, руки которой были покрыты кровоподтеками и шрамами от собачьих укусов.
Но госпожа Агнесса Гауэр смеялась через силу. Ей не нравился ни замок Тиз, ни его обитатели. Меньше всего ей мог нравиться дом, где собаки не узнают хозяина. Во время беседы она убедилась в том, о чем раньше могла только догадываться: щенку было два с половиной месяца, а овчарке на троицу минет два года, однако они бросались на своего хозяина, как на чужого, а так как у собак очень хорошая память, это означало, что сэр Бёрли не появлялся в своем замке около двух лет.
Госпоже Агнессе не нравились старые слуги, скорее похожие на выходцев из могилы; ей не нравилась леди Бёрли, которая совсем не умела поддерживать беседу, и, как это ни странно, ей уже не нравился даже сам знаменный рыцарь Бёрли.
«Может быть, мне это все мерещится, — думала гостья, — но рыцарь, по-моему, тоже улыбается через силу. Ему больше сейчас подошло бы выругаться и ударить о стол кулаком».
Отведенная в солярий, она еще долго лежала в темноте, прислушиваясь к звукам, доносившимся из холла, но так как все было спокойно, она, посмеявшись своим страхам, повернулась на бок и вскоре громко захрапела, что уже совсем не подходило для такой нежной дамы.
Несмотря на то что племянница Джона Гауэра не отличалась особой проницательностью и несмотря на то что она не слышала крупного разговора в холле, предчувствия все-таки ее не обманули.
Как только гостья отправилась спать, сэр Бёрли поднялся со скамьи и большими шагами начал расхаживать по холлу.
Он видел, что потолок протекает и скоро начнет валиться на голову, что плиты пола разъезжаются под ногами, что на жене его платье с продранным локтем, что руки ее огрубели, как у мужички, но все это поднимало в нем только глухое чувство раздражения.
— Вы отлично могли бы, если не ради меня, то ради гостьи, надеть сегодня другое платье, — сказал он. — А если не ради нее, то хотя бы потому, что сегодня большой праздник.
Джоанна промолчала. Рукав, конечно, следовало зашить, но он лопнул в самый последний момент, когда она вбивала гвоздь над дверью. Другого платья не было.
— Почему здесь такая грязь? — сказал сэр Бёрли, отбрасывая ногой ветку, которую сам только что кинул на пол. — Не понимаю, чем заняты оба старика?
Не подумав, Джоанна ответила то, что вертелось у нее на языке весь вечер:
— Когда вы женились на мне, вами руководило рыцарское чувство, но я боюсь, что вы уже раскаиваетесь в своем поступке.
— Да, — сказал рыцарь зло, — я горько раскаиваюсь!
— Это дело поправимое, — заметила его супруга тихо.
Рыцарь продолжал молча шагать по холлу.
— Вы отослали уже кузнеца к сэру Ральфу Броунингу, как я просил в своем письме? — спросил он вдруг, останавливаясь перед камином. Он вспомнил о слуге, потому что красивая каминная решетка была делом рук Тома Бэкстона.
Джоанна промолчала. До праздника тела Христова оставалось полмесяца. Полмесяца и один день сэр Саймон не должен был бы знать правды. Но она не привыкла лгать.
— Нет, сэр, — сказала она, глядя в огонь. — Еще до получения вашего письма я его отпустила к серебрянику в Гревзенд.
— Так, — промолвил он, не выказывая неудовольствия. — Сколько вам заплатил мастер? Он дал, конечно, больше, чем я получил от сэра Броунинга, которому нам придется возвратить всю сумму сполна.
Джоанна подняла глаза от огня.
— Том Бэкстон — фригольдер, — возразила она спокойно. — Как я могла бы получить за него деньги?
— С каких это пор вы стали так разбираться в законах? — сказал сэр Саймон сдержанно. — Могли или не могли, но не даром же вы его отдали мастеру?.. Мы живем в Эссексе, Бэкстон — мой серв, и я его могу продать, как лошадь или корову!
Джоанна почувствовала, что воротник ей сжимает горло.
— Может быть, он серв, — сказала она, — но он сын вашей кормилицы, ваш молочный брат, сэр!
— Мне нужны деньги! — продолжал сэр Саймон. — Том Бэкстон либо откупился сам, либо вы получили за него деньги от хозяина. Видите, я говорю совершенно спокойно, хотя я никогда не позволял вмешиваться в свои дела.
— Да, но денег у меня нет, — призналась Джоанна тихо.
— У вашего дядюшки, сэра Гью Друрикома, тоже никогда не было денег. А однако после его смерти остались сундуки, полные золота и серебра.
— Об этом вам лучше было бы не вспоминать, — сказала Джоанна, морща нос. — Что это за Мария Боссом, для которой вы купили дом в Лондоне?
Рыцарь круто повернулся к ней. Сидя здесь, в Эссексе, эта маленькая ханжа все-таки узнавала то, что делается в Лондоне!
Он, прищурясь, осмотрел ее с головы до ног:
— У вас еще, конечно, осталось золото, и серебро, и камни. Вы постоянно якшаетесь с купцами и возите им шерсть. Зачем вы пытаетесь меня уверить, что в замке нет денег? Мне противно слушать вашу ложь, хотя я все это должен был предвидеть, беря себе в жены племянницу скряги Гью Друрикома!
— Боже мой, — сказала Джоанна, — разве я когда-нибудь проявляла по отношению к вам скупость?
— Да! — И рыцарь ударил кулаком по столу. — И мне это надоело! Дайте мне все, что вы за Бэкстона получили, или я немедленно отправляюсь за ним в Гревзенд!
— Вы королевский рыцарь, сэр Саймон Бёрли. Вы не станете унижать свою жену перед купцами и ремесленниками!
Как иначе могла помочь Джоанна бедному Тому Бэкстону!
Саймон Бёрли, бледный от бешенства, подошел к ней вплотную:
— Дайте немедля деньги!.. Хорошо, тогда поклянитесь, что в замке больше нет ни фартинга!
Джоанна подняла было руку, но снова опустила ее. Она вспомнила о золоте, которое Аллан возил в Норземтон.
— Ага! Вот как?.. — крикнул сэр Саймон, опрокидывая скамью. — Если тебя в монастыре научили так хорошо лгать, так имей же смелость призывать бога себе в свидетели!
«Аллан ни за что не отдаст этих денег, — думала Джоанна. — Он их бережет для другого. Видно, много пришлось старику передумать, перед тем как прийти к такому решению».
«Ваших денег у меня осталось десять монеток, и вот я добавляю свои два золотых, — сказал Аллан. — Этими деньгами вам придется заплатить архиепископу, чтобы он похлопотал о разводе…»
— Я никогда не требовала от вас никаких клятв, — произнесла Джоанна спокойно, только руки ее дрожали. — И вы тоже не должны заставлять меня клясться.
— Мне все это надоело! — вдруг заревел сэр Саймон, бросая на пол кружку и блюдо.
Хорошо, что его гостья видела уже седьмой сон, иначе она перепугалась бы до смерти.
