Рыжик - Свирский Алексей Иванович (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
— Ты навсегда у нас останешься? — спросил мальчик у Саньки.
— У кого это — «у нас»? — нахмурив брови, переспросил Рыжик.
— Ну, у нас в местечке.
— Нет, не останусь! — решительно ответил Санька.
— Почему?
— А потому, что скучно мне здесь, и еще потому, что я по-вашему не понимаю…
Тут в разговор вмешался другой мальчик, и беседа должна была разрастись, но, как назло, появился Борух и разогнал всех. В этот самый момент вышел Не-Кушай-Каши. В его туалете произошла заметная перемена. Ни торбы, ни чайника при нем не было: он все это оставил в хедере. Одет он был в розовую рубашку навыпуск, по-русски, и опоясан черным крученым шнурком с кистями. Обут он был в целые и довольно приличные опорки.
— Эх, жалость какая: морда давно у меня не брита, — проговорил он, проводя рукой по лицу. — Ну, да ладно, завтра поскоблим ее. Хе-хе-хе!.. А теперь, братец ты мой, пойдем на работу.
— Куда? — спросил Санька.
— Пойдем, увидишь.
Они вышли со двора синагоги и очутились на улице.
— Видишь улицу? — спросил у Рыжика Не-Кушай-Каши.
— Вижу.
— Отлично. Теперь, братец ты мой, мы вот как делать будем: я пойду по той стороне, а ты по этой. Не пропуская ни одного дома, всюду заходи.
— Для чего?
— А вот слушай: войдешь в дом, шапки не снимай, а поклонись и скажи: «Доброе утро! С праздником вас! Что делать надо?» Как спросишь, так сейчас же тебе бабы укажут, что делать. Ты исполнишь и подождешь немного. Дадут что — ладно, а не дадут — уходи: стало быть вечером расчет будет. Понял?
— Чего тут не понять! — пробормотал Рыжик. — Все понял, да что!.. — Он махнул рукой, вздохнул и зачем-то по самые глаза надвинул мягкий картузик.
Санька сильно тосковал о Полфунте, и ничто его не веселило. Как-то машинально отправился он обходить дома. Вот он зашел в первый дом. Переступив порог, он по привычке сдернул шапку, но вспомнил наставления Не-Кушай-Каши и снова натянул картуз на свою лохматую рыжекудрую голову.
Вместо приветствия Рыжик осторожно высморкался в руку.
— Что надо делать? — спросил он у молодой девушки с черными растрепанными волосами и заспанным лицом. Она попалась ему навстречу с периной в руках.
— Почекай трохи, зараз, зараз… — проговорила девушка и торопливо прошла в другую комнату.
Через минуту она вновь появилась и уже знаками приказала Рыжику следовать за собой. Санька послушно пошел за нею. Они вошли в просторную комнату, где стоял покрытый скатертью стол и шкафчик с книгами. У окна сидел седой старик в черных очках и, раскачиваясь взад и вперед, читал нараспев какую-то большую книгу.
Девушка с заспанным лицом подвела Рыжика к столу и пальцами указала на пять медных подсвечников, а затем знаками велела ему снять их со стола и поставить на шкафик. Рыжик все это исполнил.
— А больше ничего не надо? — спросил он, пятясь к дверям. Он снова хотел было снять картуз, но вовремя спохватился, что этого нельзя делать, и опять высморкался, благо рука была поднята к носу.
Девушка вместо ответа подала Саньке кусок булки. Рыжик догадался, что его миссия окончена, и вышел вон, спрятав булку за пазуху. Как раз в это время на противоположной стороне улицы показался Не-Кушай-Каши. Рыжик побежал к нему.
— Ты чего?
— Не хочу я быть шабес-гоем, — ответил Санька и опустил голову.
— Почему не хочешь?
— Так. Пойду искать Полфунта…
— Эх ты, чудак мальчонка! — проговорил Не-Кушай-Каши и сокрушенно покачал головой. — Да рази я для своей пользы тебя держу? Иди, пожалуй!.. Только тебе же лучше, ежели что заработаешь на дорогу…
— А почему они молчат? — не зная к чему придраться, пробормотал Санька.
— Кто?
— Да евреи. Только пальцами показывают, что делать надо.
— Опять же ты чудак выходишь! — воскликнул Не-Кушай-Каши. — У них, понимаешь, закон такой, что нельзя словами приказывать. Ну, ступай, ступай, братец, давай делать дело, а привыкнешь — век здесь жить будешь.
Рыжик, понуря голову, отправился на другую сторону улицы.
Когда взошло солнце и первые лучи его облили городок теплом и светом, все проснулось и оживилось кругом. Жители местечка не спеша отправлялись в синагогу. По дороге они напевали что-то про себя и пощелкивали пальцами. На улице появились расфранченные женщины с тяжелыми серьгами в ушах. То там, то сям забегали ребятишки-босоножки. Рыжик стал осматриваться. Нигде ни одного знакомого человека, ни одного русского звука. И опять ему сделалось тоскливо. Он почувствовал себя одиноким, брошенным, никому не нужным.
— Уйду, уйду отсюда, — прошептал Рыжик, которому надоело обходить дома.
Он подходил к переулку, пересекавшему улицу. На углу Санька остановился и устремил глаза вдаль. Сердце замерло в груди юного бродяги: перед его глазами бесконечной лентой легла дорога из города. Он увидал любимую даль, увидал упавший на землю горизонт, море зелени и света, увидал свободный, необъятный простор, и душа у него взволновалась. Не задаваясь никакими вопросами и целями, Рыжик повернул в переулок и быстро зашагал.
Не прошло и пяти минут, как Санька был уже вне города. Там он сел на первый попавшийся камень, снял сапоги, закинул их на плечи и отправился в путь. Чтобы мягче было ногам, он сошел с дороги и зашагал по узенькой травяной тропинке. Лучи солнечные еще не успели выпить всю росу, и Санька охотно купал в ней свои ноги.
Теперь Рыжик почему-то был уверен, что найдет Полфунта. Надежда эта росла и крепла в его сердце, и он бодро, с веселой улыбкой на лице шел вперед, нисколько не жалея, что расстался с Не-Кушай-Каши.
Добрых шесть верст прошел Рыжик по мягкой, узенькой тропинке, пока она не довела его до первого перепутья. Перед Санькой легли три дороги, и он остановился в нерешительности, не зная, по какой из них продолжать свой путь. Он оглянулся. Городка, где он оставил Не-Кушай-Каши, уже не было видно. По обеим сторонам дороги зелеными необозримыми коврами расстилались хлебные поля, а далеко впереди возвышалась темная стена леса. Солнце поднялось уже довольно высоко и пронизывало воздух раскаленными лучами. Рыжик, наверно, дошел бы до леса, если бы не перепутье, захватившее его врасплох. Все три дороги были одинаковой ширины, но вели в разные стороны. Мальчика взяло раздумье: куда идти? Что-то тревожное, неспокойное шевельнулось в груди Рыжика. Очутившись один среди необъятных полей, Санька впервые почувствовал себя маленьким, ничтожным, беспомощным. Ему скучно стало без товарища, и он в первый раз пожалел, что расстался с Не-Кушай-Каши.
До сих пор Саньке никогда не приходилось задаваться вопросом, куда идти: им всегда кто-нибудь руководил. Теперь же, оставшись с самим собою, Рыжик сразу понял, что ходить по земле без цели нельзя. У каждого человека должна быть какая-нибудь дорога, которая должна привести его к известному месту. Рыжик вспомнил, что Полфунта всегда знал, куда и зачем он идет. А вот он, Санька, как слепой, стоит на перепутье, не зная, куда направить свои стопы.
С горя и от нечего делать Рыжик достал из-за пазухи кусок булки и принялся жевать, опустившись на край дороги.
Он ел и думал все о том же. «Вон птичкам людей не надо… Ишь заливаются как!» — думал Санька, подняв к небу рыжую голову. «Они дорогу знают, — продолжал думать Рыжик, флегматично разжевывая булку. — Им весь свет облететь ничего не стоит. Оттого им и не скучно. Всё поют да ноют…»
— Приятный аппетит и с приятной встречей вас! — вдруг над своей головой услыхал Санька чей-то голос.
От неожиданности Рыжик вздрогнул и вскочил с места.
— Что с вами, милорд? Боже мой, не укусила ли вас божья коровка?
— Нет, это я так, — по простоте души, серьезно ответил Рыжик.
Перед ним стоял белокурый мальчик, с голубыми смеющимися глазами и добрым, красивым лицом. Одет парнишка был чрезвычайно плохо, пожалуй хуже Саньки, но это не мешало ему выглядеть веселым, бодрым и довольным.
