Шарло Бантар - Яхнина Евгения Иосифовна (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
— Ты, видно, засиделся у версальцев и ничего не знаешь. Поздно! Всё кончено! — И федерат пошёл дальше.
— Разве наши дела так плохи? — растерянно спросил Кри-Кри.
Но федерат был уже далеко. Ответил встречный парнишка, по всей вероятности сверстник Кри-Кри:
— Ты что, не в своём уме, видно? Вот дурак-то, спрашивает! А сам будто не знаешь!
Кри-Кри стало страшно. Он понял, что Коммуна раздавлена, и всё виденное им только что на Бельвильской улице предстало перед ним теперь в ином свете.
Шарло свернул на Ангулемскую улицу и, всё убыстряя шаг, добрался до Бельвильского бульвара.
Здесь не было ни души, так как улица обстреливалась версальской артиллерией.
Кри-Кри не стал обходить эту опасную дорогу — по ней можно было бежать быстрее.
Падавшие поминутно снаряды только подхлёстывали мальчика, и без того стремившегося скорей увидеть дядю Жозефа. Каждая секунда могла быть решающей для защитников баррикады.
Глава двадцать четвёртая
Знамя последней баррикады
Люсьен расставил усиленные караулы исключительно из переодетых версальских солдат, которым он заранее сообщил пароль.
Большинство защитников баррикады не смыкали глаз уже двое суток. Теперь они воспользовались затишьем и заснули крепким сном.
Заговорщики рассчитывали схватить Бантара и уничтожить коммунаров во время сна.
Всё было уже готово для неожиданного нападения, но Люсьен медлил, дожидаясь, пока уснёт и командир баррикады.
Когда Жозеф закончил осмотр орудий и подсчитал запасы снарядов и патронов, предатель уговорил его немного вздремнуть. Но в это время из окна на третьем этаже дома, примыкавшего к самой баррикаде, донёсся звонкий женский голос. Песня лилась непринуждённая, свободная:
Жозеф вскинул голову и улыбнулся:
— Опять эта девушка наверху поёт! Надо ей сказать, чтобы она перестала петь. Как только версальцы примутся вновь за свою работу, она падёт первой жертвой. Какая неосторожность!
— Эта девушка всегда поёт, — отозвался Этьен с умилением.
— И голосок у неё чудесный! — добавил Лимож.
— Поднимись-ка к ней, Лимож, научи эту дурочку не только закрывать окна, но и прятаться в глубине квартиры.
Не скрывая, что это ему доставляет большое удовольствие, Лимож отправился выполнять поручение.
…Жюли было семнадцать лет. Всего несколько месяцев назад она приехала в большой, шумный Париж из глухой деревни. Отец привёз её в город, в услужение к мадемуазель Пелажи.
Мадемуазель Пелажи была богата, набожна, полна предрассудков. Она презирала парижских прислуг. Она хотела иметь совершенно неискушённую, неиспорченную городом девушку, которой можно было бы доверить квартиру, хозяйство и Мими. Главное, Мими — маленькую кудрявую болонку.
В лице Жюли мадемуазель Пелажи получила то, чего добивалась. Жюли была хороша собой, на редкость чистоплотна, хозяйственна и честна.
2 апреля, когда версальцы выпустили первый снаряд по свободному Парижу, мадемуазель Пелажи запретила Жюли выходить по вечерам.
Не прошло и двух недель, как мадемуазель Пелажи решила, что небезопасно оставаться в мятежном городе. При помощи друзей, которые, пользуясь доверчивостью коммунаров, непрерывно поддерживали связь с Версалем, мадемуазель Пелажи уехала из Парижа.
На прощание она позвала Жюли и строго ей наказала:
— Я оставляю тебя здесь. Ты должна охранять квартиру, мебель, картины, фарфор. Я переписала все вещи, всё, что остаётся на твоём попечении. Помни: ты отвечаешь мне за каждую пропавшую или унесённую вещь. Все убытки я по приезде вычту из твоего жалованья. Бог милостив, и немцы помогают Тьеру. Надеюсь, злодеи недолго останутся в Париже, и я скоро вернусь… Но помни, Жюли: чем меньше ты будешь выходить на улицу, тем лучше. Продуктов тебе хватит надолго, но если и понадобится пойти в лавку, не задерживайся там, сплетен не слушай, поменьше разговаривай сама…
Долго и монотонно говорила мадемуазель Пелажи.
В конце концов Жюли поняла, что её скудному жалованью грозит опасность стать ещё меньше. А как же тогда будет с ботинками, которые она обещала прислать братишке Пьеру, с тёплой шалью для матери, с новым платьем для младшей сестрёнки, Ивонны?..
Жюли осталась совершенно одна. С тех пор как уехала мадемуазель Пелажи с Мими, девушка была обречена на полное бездействие. Правда, со свойственной ей добросовестностью она натирала полы, прибирала квартиру с такой же тщательностью, как и при хозяйке, но это отнимало не много времени. День казался особенно длинным.
Жюли томилась оттого, что не с кем было поговорить… Она садилась у окна и пела грустные песни. Что ещё было ей делать?..
На стук Лиможа Жюли поспешила открыть дверь. Перед ней стоял стройный молодой человек в очень странной одежде: бархатная куртка, мягкий галстук; у бедра револьвер; через плечо висело шаспо.
В свою очередь, молодой человек был приятно поражён: он увидел очаровательное юное существо с глубокими синими глазами. От всего облика девушки веяло жизнерадостностью. На ней был белый кружевной передник. Густые пепельные волосы украшала наколка, какие носили горничные богатых домов.
— Милая девушка, — начал Лимож, — вы очень неосторожны. Сидите у раскрытого окна и распеваете песни. Это опасно. Вы можете пострадать, когда начнётся стрельба.
— Когда стреляют, я закрываю окна и даже ставни, — беспечно ответила девушка.
— Однако вы не из трусливых! Ведь атака может начаться с минуты на минуту. Зачем вы вообще здесь? Из этого дома уже все ушли.
— Я горничная мадемуазель Пелажи, — словоохотливо начала девушка. — Знаете мадемуазель Пелажи?
— Нет, не знаю.
— Да неужели? Её все знают! Она такая богомольная и очень-очень богата… Когда начались эти волнения, мадемуазель Пелажи уехала…
— Куда?
— Да, наверное, куда выехали все богачи — в Версаль. Ценности она захватила с собой, но квартиру оставила на моё попечение, — похвалилась девушка.
— Ваша хозяйка не сомневалась, что вернётся на насиженное местечко.
— Ну конечно! — Девушка развела руками.
Лимож не успел ничего ответить. Где-то неподалёку ухнуло орудие. От его гула затряслась вся квартира, а оконное стекло мелкими осколками посыпалось на пол.
— Это моя вина! Я не уберегла стекло! — в ужасе вскрикнула Жюли, бросаясь к окну.
— Безумная! — закричал Лимож, удерживая девушку. — Из-за чего вы рискуете жизнью?
Лимож выглянул в окно, и то, что он увидел внизу, заставило его вздрогнуть.
Там, позади баррикады, ползли версальские солдаты. У переднего в руке был фонарик — маленький движущийся огонёк.
Недолго размышляя, Лимож прицелился. Раздался выстрел.
Закрыв лицо фартуком, Жюли с криком бросилась к дверям.
Человек с фонариком лежал неподвижно на земле.
Двое других поняли, откуда был выпущен заряд. Первый из них навёл ружьё, целясь в окно.
Но Лимож успел отойти, и пуля, миновав его, ударила в трюмо. Послышался звон разбитого стекла.
Жюли вскрикнула:
— Что вы наделали! Что скажет мадемуазель Пелажи!
Как ни серьёзно было положение, Лимож не мог удержать улыбку:
— Сейчас некогда! Кончится перестрелка — приходите на баррикаду. Я выдам вам удостоверение, что не по вашей вине повреждена мебель мадемуазель Пелажи.
Последние слова Лимож прокричал, быстро спускаясь по лестнице…
Выстрел Лиможа разбудил коммунаров.
Ворвавшийся с тыла отряд версальцев не застал врасплох защитников баррикады.
