Черниговцы (повесть о восстании Черниговского полка 1826) - Слонимский Александр Леонидович (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
— Прошу озаботиться приготовлением лошадей, — сказал он поручику Лангу. И с оттенком горделивого торжества произнес, обращаясь к братьям Муравьевым: — Готовьтесь, мы скоро поедем.
Кузьмин, Сухинов, Соловьев и Щепилла прошли в караульню, которая находилась на кухне, по другую сторону от сеней.
Караул только что сменился, и солдаты еще не успели составить ружья. Им было уже известно то, что произошло ночью. На всех лицах было какое-то беспокойство. Шутов, опустив глаза в землю, задумчиво гладил свои седые усы. Все притихли, когда вошли офицеры.
— Вы знаете, братцы? — прямо начал Кузьмин.
Солдаты молчали, переминаясь с ноги на ногу.
— Сергея Ивановича хотят взять от нас, посадить в крепость, — сказал Кузьмин. — Гебель будет терзать вас и мучить, и больше некому будет за вас заступиться!
— Да что говорить, — сумрачно отозвался один из солдат, скуластый малый, глядя куда-то в сторону, — Сергей Иванович барин хороший.
— Поддержать можно, — раздалось несколько голосов. — Не выдадим!
— Ну, братцы, так я вам все расскажу! — заговорил с увлечением Кузьмин. — За нас и семнадцатый егерский, и пятая бригада, и гусары. Это не что-нибудь, а целое войско. Мы заберем Киев, потом Могилев и Москву. А как власть будет наша — заведем порядки по-новому: солдат облегчим, а помещиков прочь. Ах, братцы, как славно!
В это время дверь отворилась, и на пороге показался поручик Ланг. Увидев офицеров и странные лица солдат, он отступил назад на один шаг.
— Ага! Ты подслушивал? — взревел вдруг Щепилла, в хватив ружье у солдата, и со штыком наперевес бросился к поручику Лангу.
Длинная фигура поручика Ланга мгновенно сложил полам, будто сломалась. Скрючившись и держась за живот он метнулся в сени и прижался к стене. Каска с гребнем покатилась с грохотом по полу. Щепилла наткнулся на нее и со злобой отшвырнул в угол.
Соловьев вцепился в Щепиллу и почти что повис на его руке.
— Оставь! — крикнул Соловьев решительно и властно. — Тотчас оставь! Мы его арестуем.
Лицо поручика Ланга было серо. Он воспользовался замешательством, выскочил на крыльцо и бегом пустился по улице, широко, по-журавлиному забирая ногами. Каска с гребнем осталась лежать в углу.
Между тем Гебель был в нетерпении. Он с наслаждением мечтал о минуте, когда он посадит арестованных в сани и повезет их в Васильков. Услышав в сенях какой-то шум, он предположил, что лошади поданы, и вышел из комнаты. Дверь за собой он запер снаружи на засов. В руках у Гебеля был портфель с заветной бумагой. Движения его были быстры и смелы. Он шел с гордо закинутой назад головой, чувствуя себя победителем и героем. Офицеров он не боялся нисколько. «Я их подтяну!» — думал он с удовольствием.
В сенях никого не было. Гебель посмотрел в караульню. Там происходило что-то странное. Офицеры, сбившись в кучку, о чем-то толковали вполголоса. Их окружали растерянные, взволнованные солдаты.
Гебель вскипел. Он шагнул в караульню и, побагровев от гнева, гаркнул во весь голос:
— Что вы здесь делаете? Я вас под арест!
И тотчас осекся. Все глаза вдруг обратились на него. Щепилла, с расширенными зрачками и перекошенным ртом, медленно приближался к нему. Гебель вдруг разглядел направленное на него острие штыка. Он слабо охнул и приподнял портфель, как бы в защиту. Но Кузьмин тотчас вышиб кулаком портфель из его рук. Портфель при падении раскрылся. Бумага № 1606 вывалилась на пол.
Сухинов накинулся на Гебеля и стал сдирать с его плеч эполеты.
— Ты подлец! — приговаривал он. — Ты хотел погубить Мура-а!
Гебель взвизгнул и бросился к двери. Но ему преградил путь Соловьев. Быстрым и точным движением он схватил его за рыжие начесы волос на висках и швырнул на пол. Гебель хотел было встать, но Кузьмин снова повалил его, уселся на него верхом и принялся тузить кулаками.
Гебель боролся отчаянно. Он кусался, царапался и дико визжал. Наконец Щепилла ударил его штыком в плечо, и он замолчал.
— Довольно! — сказал Соловьев, брезгливо глядя на распростертое тело. — Он больше нам не опасен.
— Поймать Ланга! Освободить Муравьевых! Собрать роту! В поход! — заговорили офицеры все разом.
Сухинов и Щепилла мигом побежали разыскивать Ланга. Соловьев поспешил к Муравьевым. Кузьмин отправился с Шутовым собирать роту.
Солдаты один за другим покинули караульню. Караульня опустела. Оставался один только неподвижно лежащий Гебель. Около него на полу валялась растоптанная бумага за № 1606.
Гебель был здоровый мужчина, жилистый, крепкий. Рана штыком не умертвила его, а только на время лишила сознания. Он скоро очнулся. Убедившись, что он один, Гебель собрался с силами, поднялся и, шатаясь, побрел на крыльцо.
Как только Сергей услышал шум и возню, он тотчас понял, в чем дело. Началось то страшное, чего он хотел и боялся. Он
бросился к двери. Но задвинутый снаружи засов не пускал. Тогда он выбил окно.
Снежная улица сверкала на солнце. Сергей занес уже ногу, чтобы спрыгнуть, но в руку его впились тонкие пальцы Матвея.
— Сережа, брат! — простонал Матвей, задыхаясь. — Неужели ты можешь! Ведь это ужасно!
Он цеплялся за Сергея, умоляющий, бледный. Сергей с ненавистью оттолкнул его от себя. Матвей едва узнавал брата: такое было у него беспощадное, жестокое, злое лицо.
— Что тебе нужно? — надорванным голосом крикнул Сергей. — Чего же ты хочешь? Я должен быть там, где они, вместе с ними!
Он выскочил на улицу в снег. На часах под окном стоял худой и желчный солдат Павел Шурма. Все часовые куда-то исчезли. Он один оставался на месте.
— Нам-то что, — ворчал он, хмурясь, — их барское дело!
Увидев, что арестованный подполковник выскочил из окна, он кинулся ему наперерез.
— Не приказано! — крикнул он, поднимая ружье.
Сергей ухватился за ствол и выдернул у часового ружье
— И тебе не стыдно? — проговорил он с горьким укором
Павел Шурма и не пробовал сопротивляться.
— Нам-то что, — проворчал он сурово, — нам как прикажут.
В это время на крыльце показалась шатающаяся фигура Гебеля. Сергей рванулся к нему, держа за ствол отнятое у часового ружье. Гебель замер, прислонившись к стене. Оба секунду смотрели друг на друга. И тотчас Сергей замахнулся прикладом.
Гебель не защищался — он только закрывал голову руками. Сергей бил с остервенением, попадая то по плечам, то по коротким растопыренным пальцам. Мешал штык. Руки Гебеля — веснушчатые, с рыжим пухом — мотались туда и сюда, следуя движениям ружья.
Это видел из окна Соловьев, побежавший освобождать Муравьевых и открывший дверь как раз в ту минуту, когда Сергей выпрыгнул в окно. Соловьев вместе с Матвеем бросились на крыльцо, где Сергей избивал Гебеля. Соловьев выхватил у Сергея ружье и, перевернув его, толкнул Гебеля штыком в бок. Гебель упал ничком на ступеньки.
Тогда Сергей быстрыми шагами пошел обратно в комнату. Соловьев, отшвырнув ружье в сторону, поспешил за ним. Сергей опустился на диван.
— Ознобил руку стволом, — с кривой усмешкой сказал он Соловьеву, с трудом разгибая окоченевшие пальцы.
Матвей между тем оставался один на крыльце. Он был в каком-то оцепенении и не мог отвести глаза от Гебеля.
Гебель был все еще жив. Штык был направлен неловко и только скользнул по мундиру, оцарапав кожу. Гебель пошевелился и встал.
Но его увидел шедший с солдатами по улице Кузьмин. В два прыжка он подскочил к Гебелю и в исступлении стал колоть его шпагой. Гебель опрокинулся, распластав руки.
— Живуч! — с каким-то отвращением выговорил Кузьмин и окунул конец окровавленной шпаги в снег.
Он постоял над Гебелем, потом повернулся и, бледный, с трясущейся челюстью, прошел мимо Матвея в хату. Проходя, он задел Матвея плечом.
Гебель лежал неподвижно. Лицо его было разбито при падении на ступеньки крыльца. Мундир был замаран кровью. Пятна крови были кругом на снегу.
