Любовь и картошка - Киселев Владимир Леонтьевич (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗
Раскрасневшийся, обрадованный так, что будто излучал свет, Петя Кобзарь прощался с ребятами. Он собирался уезжать на своем новом мотоцикле в Залесье.
— Нет, — сказал Сережа, — так на мотоцикл не садятся.
— А как? — спросил Петя.
— Сначала его нужно все-таки проверить. Тряпкой, смоченной бензином, Сережа стер консервирующую смазку, а Олег протер хром и лак досуха.
Сережа тем временем вывернул свечи, продул цилиндры, а Олег проверил и присоединил аккумулятор. Они долили масла в коробку передач, проверили приборы, тормоза, давление в шинах.
— Главное — не гоняй вначале,— строго предупредил Олег.— Обкатай сначала как следует. Иначе загубишь машину.
Это был чешский мотоцикл «43-350». С мощностью двигателя двадцать три лошадиных силы. С максимальной скоростью сто двадцать пять километров в час. Куда там было до него Сережиной «Верховине-3», мопеду с мощностью мотора всего две лошадиных силы. И максимальной скоростью пятьдесят километров в час. Да и то, если ехать по ровному.
7. Инопланетянин
«...Инопланетянин,— грустно улыбнулся про себя Сережа.— С шестью руками, как какой-то индийский бог. Забыл уже, как он называется. С многочисленными глазами на голове, укрытой скафандром. С голосом Виктора Матвеевича...»
А в действительности все было иначе. К Сереже прибежал Ромась. Он пританцовывал от нетерпения.
— Пошли на Черное озеро. За инопланетянином. Я уговорился с Эдиком.
Сережу уже ждали Наташа, Олег и Вася. На поиски инопланетянина их повел Эдик. Шел он уверенно, не отставал, доверчиво улыбался и только по временам что-то бормотал про себя, какие-то стихи. Сережа вслушался и разобрал:
— «Лихо мерили шаги две огромные ноги»,— поправил Сережа Эдика.
Но Эдик заупрямился:
— Лихо мерили ноги...
И шесть рук, и голову с многочисленными глазами, и голос Сережа вообразил и ясно представил себе по дороге к Черному озеру. И с опаской думал одновременно: «А что же это будет в самом деле?»
Шли они быстро и бесшумно. Когда-то Виктор Матвеевич научил их передвигаться по лесу «индейским шагом». Наклониться вперед, сделать несколько быстрых шагов, затем немного пробежать. Снова отклониться назад, пройти столько же, сколько пробежал, и опять бегом. При таком способе не устаешь и успеваешь заметить все вокруг себя.
Вначале шли по лесу. Гуськом, по узкой тропинке между кривыми, обросшими мхом деревьями.
Кучками прилепились к коре прутьев волчьего лыка красные ягоды. Манят птиц. Птицам — ничего. А вот съест человек пяток таких ягод — и сразу смерть. Когда-то Сережа срезал прут волчьего лыка, и на руках появились пузыри. Как от ожога.
Над темно-зелеными листьями ландышей на тоненьких стебельках висели тяжелые коралловые бусины-ягоды. И тут же, на стебельках повыше, синевато-черные ягоды купены. И ландыш и купена тоже ядовиты.
А дальше, за лесом, до горизонта и далеко за горизонтом пошли болота с ольхой и осиной, озера с темной водой, и фиолетовый вереск, и косяки журавлей в серых тучах. Следы наливались водой, и при каждом шаге вода брызгала из-под ног.
— Ты, Наташа, тут поосторожней ступай,— предупредил Сережа.
В болотцах и протоках вокруг Черного озера водилась масса пиявок. Прежде школьники села Бульбы не обращали на них особенного внимания. Ну, бывало, присосется какая-нибудь к ноге, когда переходишь вброд протоку. Оторвешь и выбросишь. Но прошлой осенью сюда приехала целая экспедиция на четырех легковушках. «Жигули»-«Лада». В машинах сидели какие-то предприимчивые дяди и тети, которые, натянув высокие резиновые сапоги, забирались в воду. Они похлопывали по поверхности воды небольшими деревянными лопатками. На шум со всех сторон спешили пиявки. Пиявок они подхватывали сачками и сажали в банки с водой. На вопросы, зачем им это, ловцы пиявок отвечали уклончиво: «Небольшое научное мероприятие».
А потом Сережина мама рассказала, что пиявки штука ценная. С медицинской точки зрения. Что их у нас и заграница покупает. Что их применяют при разных сердечных заболеваниях. И что в любой аптеке, в Киеве, в Чернигове, даже в районе, за сотню пиявок можно получить десять рублей. А сотню пиявок здесь, у Черного озера, можно собрать за полчаса.
Вода в болотцах и протоках вокруг Черного озера неуловимо, прекрасно и празднично пахла лепехой. Это было местное название татарского зелья — аира. В «зеленые праздники» ярко-зеленые узкие листья лепехи разбрасывали в хатах по полу — от них хорошо пахло, и дети готовили из этих листьев «пищики», звуком своим напоминавшие перекличку синиц.
Дул сырой ветер. Черное озеро было налито водой вровень с берегами, казалось даже, что оно чуть выгнуто вверх, как бывает выгнут вверх чай в стакане, заполненном до краев. Пахло мокрым мхом, ивовой корой, винной терпкостью опавших листьев.
Озеро называлось Черным. И вода в нем казалась черной. Торфяное, темное илистое дно делало ее такой. Но если набрать воду в ладони, то было видно, что она не черная, а прозрачная и золотисто-желтая, как чай.
А может быть, Черным озеро звалось потому, что неподалеку от него, за болотом, в которое переходила окраина озера, в пустыне, как называют на Полесье нетронутый старый лес, жили черные аисты.
Белых аистов было много в этих местах. Они не боялись людей, вили гнезда на крышах сельских домов. Сережа однажды насчитал на лугу за селом более сотни аистов.
А вот черные аисты отличались тем, что были необыкновенно осторожны, от людей скрывались, селились только в глухих местах. Да и не так много этих огромных и1 необыкновенно красивых птиц осталось на нашей земле. Даже среди жителей села Бульбы было, может быть, всего несколько человек, кто, как Сережа, как Олег, как Ромась и как Наташа, хоть раз в жизни видел черного аиста.
Анна Васильевна на одном из своих факультативов по математике говорила о предсказаниях, основанных на формальной логике, на индуктивных умозаключениях, и рассказала об ошибке, которая в учении о логике называется «поспешное обобщение». Аристотель приводил такой классический пример предсказания, основанного на индукции: «Все до сих пор наблюдавшиеся лебеди были белыми, значит, все лебеди, которых кто-либо когда-либо увидит, будут белыми». Но спустя две тысячи лет после смерти Аристотеля в Австралии были обнаружены черные лебеди.
— Ну нас, — обрадовался Сережа,— как в Австралии. Только не черные лебеди, а черные аисты!
И сейчас он волновался и думал о том, что «индуктивное умозаключение» заставляет нас считать: «Если до сих пор никто не встречал инопланетянина, значит, его уже никто никогда не встретит». Но, быть может, это тоже «поспешное обобщение»?..
Эдик их не обманул. Он их вывел прямо и точно к тому месту, где утром он заметил инопланетянина. И инопланетянин в самом деле лежал в кустах в золотистом меховом костюме и с блестящим, прозрачным скафандром на голове. По-видимому, спал.
— Инопланетянин! — закричал Ромась так громко, будто хотел его разбудить.
И только когда они подбежали поближе, то поняли, что это никакой не инопланетянин, а просто молодая лисица. Из любопытства или из жадности она засунула голову в стеклянную банку от свиной тушенки и не могла освободиться.
Сережа снял банку с ее головы. Лисичка еле дышала. Олег взял ее на руки и поспешно понес к Черному озеру. Но пить лисичка не хотела. У Ромася нашелся в кармане кусок домашней колбасы. Он захватил ее для инопланетянина. И тут лисичка ожила.
Все были немного разочарованы и немного смущены. И рады тому, что спасли лисичку.
А Эдик погладил лисичку, и она посмотрела на него доверчиво и спокойно.
Глава семнадцатая
НЕОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ
— Так он с какого боку? — спросил Матвей Петрович и тем же тоном продолжал: — Батюшки светы! Ты что, из тюрьмы сбежала?
