Большая рождественская книга романов о любви для девочек - Селин Вадим (читаем книги бесплатно txt) 📗
Откатали мы нашу программу так, что могли бы все делать с закрытыми глазами. Знали, где дети будут смеяться, где у нас получилось неинтересно и надо бы подправить… Здорово было бы рассказать, что мы такие честные и благородные, не брали денег за выступления, но нет – деньги мы брали.
Мы страшно изматывались, а надо было еще подписывать открытки… Открыточная волна продолжалась, и даже в нашем почтовом ящике оказалось около десятка новогодних поздравлений от незнакомых людей. Двадцать восьмого декабря мы дали последнее в этом году выступление, согласившись продолжить давать утренники с четвертого января.
Все это было невероятно и неожиданно.
Всему классу нужна была передышка, и после временной отмены утренников мы решили готовиться к семейному Новому году. Всем нужно было украшать елочки и покупать подарки. Даже Светка решила побыть одна. Все-таки подарки лучше выбирать каждому отдельно, а не всем хором.
Я приготовила всем подарки, мы с мамой украсили елку. Папа, как обычно, в этом не участвовал, ему было неинтересно.
– У нас уже есть живая белая елка, – говорил он. – Зачем нам украшать еще и искусственную?
Мы зашикали на него и стали раскладывать игрушки. Мы всегда так делаем – вытаскиваем все игрушки из большой коробки, бережно разворачиваем их, и только потом выбираем, какие будут на елке в этом году, а какие нет. У нас много старых игрушек, новых мы почти не покупаем. Я люблю каждую, и у меня сердце замирает, когда я разворачиваю салфетку с очередной игрушкой внутри. Такие свои, такие родные, так долго ждали этого дня!
Вечером елочные гирлянды отсвечивают в окне, и я сквозь этот свет смотрю на пустырь, прислонившись лбом к стеклу. Еще два дня, и настанет Новый год. Самый удивительный Новый год в моей жизни.
Отмечать Новый год мы собирались исключительно в семейном кругу. Даже родственники к нам не собирались. Только мама, папа и я. Вечером тридцатого я побежала на почту отправить последние в этом году открытки и бандерольки. На почте мне все улыбались, желали счастливого Нового года. Надо же, как все получилось. Лучше и не придумаешь. Мне хотелось плакать оттого, что все заканчивается. И еще хотелось позвонить Микке – просто чтобы услышать его голос.
Но на выходе из почты меня вдруг поймал репортер местного канала и оператор с камерой.
– Скажите, пожалуйста, как вы относитесь к новогодним поздравлениям?
Я застеснялась и потому нахмурилась:
– Хорошо отношусь.
– Думаете, надо поздравлять друг друга?
– Для того поздравления и придуманы, чтобы поздравлять друг друга.
Журналист кивнул:
– Спасибо большое! Не пропустите завтрашний вечерний выпуск новостей! – зачем-то пожал мне руку и помчался к кому-то еще задавать свои одинаковые вопросы.Вечером мы созвонились с Миккой. Я лопала мандаринки и смотрела на елку. Мы говорили до поздней ночи. Казалось, я видела, как светло Микка улыбается.
С утра начались приготовления. Папа делал уборку, мы с мамой готовили еду. Бульчата принюхивались к запахам, а у Бульки было особое новогоднее настроение, и он пел песни. Я открыла дверь на балкон, чтобы ему не было жарко.
– Спасибо, – вроде бы сказал Булька.
Улыбнулся мне и бульчатам и снова запел. На моей елке больше не появлялось адресов, она просто пышнела. Всю комнату заполнил запах хвои и разносился дальше по всей квартире…
Часа в четыре я спохватилась.
– Мама! Я побегу. Ненадолго. К Маше. Я ей подарок приготовила. Туда и обратно!
Мама легко отпустила меня:
– Беги, конечно!
И я помчалась по новогодним улицам. Люди ходили праздничные, везде работали новогодние ярмарки. Каждому хотелось улыбаться, и все улыбались в ответ.
Как давно я не была у Маши! Последний раз я приходила к ней еще до встречи с Миккой. Но я знала, что могу хоть год к ней не приходить, а потом заявиться в гости – и она будет мне рада. Не упрекнет, что меня долго не было. И все будет так, как будто мы только вчера виделись. Им с ее мужем Витей я купила две рации. Чтобы они могли переговариваться через стенку без дикого крика. Маша должна оценить подарок.
Я забежала в ее подъезд, поднялась на нужный этаж. Ключ почему-то торчал в двери, и я решила открыть дверь сама.
Дверь не открывалась. Я подергала ручку, посмотрела на дверь. Она была, по-моему, какой-то новой. Может, я перепутала дом? Но нет, это точно нужный мне коридор. И детский велосипед, и коляска – все они стояли здесь в прошлый раз.
Вдруг дверь открылась, и за дверью появилась женщина. Худая как палка. Совсем незнакомая. Точно не Маша. Не Маша!
– Вы к нам врываетесь, что ли?! – загорланила она. – Что, вообще, происходит?!
Я отступила на несколько шагов.
– Я к Маше… – тихо сказала я.
– Какой еще Маше?! – кричала женщина. – Я сейчас полицию вызову! Никакой Маши тут никогда не было!
Я осторожно заглянула в квартиру. Чистая, незнакомая, и коты не выбегают…
– Вы недавно купили эту квартиру? – спросила я.
– Мы живем тут уже двадцать лет! – возмутилась женщина. – Только попробуйте еще раз попытаться зайти!
Она захлопнула дверь перед моим носом.
И мне все стало понятно.
Маши здесь не было.
Наверное, никогда.
Я побежала вниз, разревелась. Полезла в карман брюк за платком, но вместо платка достала скомканную бумажку с белой живой елки, на которой было написано «Маша».
Во всем мире было пусто, и люди на улицах меня больше не радовали.В пакете лежал бесполезный подарок. Я медленно шла вдоль освещенных зданий, на меня падал снег.
И вдруг я почему-то остановилась у книжного магазина. Повернулась к витрине. Там, на освещенном постаменте, стояла книга. На обложке была нарисована моя елка. Белая, живая, украшенная конфетами с адресами внутри.
Я сразу узнала Машину иллюстрацию и вытерла варежкой слезы. Посмотрела на цену книжки и порылась в карманах. Ровно столько, сколько надо. Ни копейкой больше.
Я усмехнулась и зашла в магазин. Книга была запаяна в целлофан, поэтому открыла я ее только на улице. Торопливо, как будто от этого все зависело.
Иллюстрации были большими и красочными. Текст вплетался в них, был неотделим. На первой странице был нарисован ребенок. Он прятался за елкой, но хотел выйти. Он был робким, но ничего не боялся. А на иллюстрации рядом он шел с человеком за руку. Улыбался и прижимался головой к ноге взрослого человека. У меня заколотилось сердце, когда я прочитала текст:
Тикают часы.
Приближается Новый год, прячется за дверьми, боится.
Протяни ему руку, посмотри, какая у него крохотная ладоша.
Проведи его по дому, покажи свои детские фотографии.
Расскажи ему сказку. Спой песню.
Пусть он обязательно улыбнется.
Тогда все будет хорошо.
Мое первое поздравление… Я ведь никому его не показывала. Даже не сохраняла. Просто отправляла. Я закрыла книжку и посмотрела на обложку. Книжка называлась «Новогоднее настроение». Автор – я. Иллюстратор – Маша. Так и написано было. Маша. Без фамилии. Я стала листать дальше. Дом с тысячью окон. Где-то горит свет. Где-то нет. В каких-то окнах мерцают, перемигиваются гирлянды. Сидят на подоконниках люди. Разговаривают по телефону. Приклеивают снежинки к окнам. Удивительная иллюстрация, можно рассматривать бесконечно и находить новые детали…
Ты выходишь из дома и смотришь на соседний дом.
В одном из окон мигает новогодняя елка.
Она будто бы зовет тебя в гости, но ты не идешь.
А смотришь на свои окна, темные и безлюдные.
Возвращаешься домой и включаешь елку.
Пусть она тоже кому-то мигает.
Будто бы зовет в гости.
Ты идешь на улицу и заходишь в соседний дом.
И на следующей странице – снежный лес из елок, а на елках сидят птицы. Как украшения. На одних – снегири, на других – попугаи, даже страусы есть и утки! Так здорово, что я даже рассмеялась.
Дни рассыпаются, как снег.
Дни собираются, как птичьи стаи.
Их можно ловить руками и выпускать в небо.
