Все Приключения Незнайки в одной книге - Носов Николай Николаевич (полные книги .txt) 📗
– Пустите! Тонем! – завопил Пестренький, стараясь вырваться.
– Да мы вовсе не тонем, а плывем, – успокаивал его Клепка. – Автомобили этой конструкции ездят не только посуху, но и плавают по воде.
– Ну, если плавают, то и утонуть могут, – ответил, понемногу приходя в себя, Пестренький.
– Это, конечно, верно, – ответил со смехом Клепка. – Но вы не бойтесь. В автомобиле под каждым сиденьем хранятся спасательные круги.
Пестренький сейчас же поднял сиденье, достал спасательный круг и надел на себя.
– Мы же еще не тонем, – сказал Незнайка.
– Ничего, – ответил Пестренький. – Когда начнем тонуть, будет поздно.
– Но это еще не все, – сказал Клепка. – Моя машина приспособлена не только для плавания по воде, но и для полетов по воздуху.
С этими словами он ткнул пальцем имевшуюся на щитке приборов кнопку. Раздалось жужжание. Незнайка и Кнопочка взглянули вверх и увидели, что круглая крыша, которую они приняли вначале за зонтик, превратилась в пропеллер, вращавшийся с бешеной скоростью. В то же время машина плавно взмыла кверху и, сделав крутой вираж, понеслась над водой.
– А па-парашюты у вас тоже под сиденьем хранятся? – спросил, заикаясь от страха, Пестренький.
– Парашюты у нас нигде не хранятся, потому что никаких парашютов не нужно.
– Это почему же? – озабоченно спросил Пестренький.
– Потому что, если вы прыгнете с парашютом, он сейчас же запутается в лопастях пропеллера, и вас изрубит вместе с парашютом в куски. В случае аварии лучше прыгать вовсе без парашюта.
– Но без парашюта ведь можно о землю удариться, – сказал Пестренький.
– Зачем о землю? Мы ведь над водой летим, а об воду если и ударитесь, то не больно.
– А, ну тогда ничего, – сказал Пестренький. – В воду упасть – это еще не так страшно.
– Конечно, – поддакнул Незнайка. – Ты только не забудь умыться, когда попадешь в воду. Тебе это не помешает.
Все засмеялись, потому что Пестренькому на самом деле уже пора было умыться.
Автомобиль взлетел высоко, и весь город был виден как на ладони. Это было очень красивое зрелище. Крыши домов светились на солнышке, как перламутр, и переливались всеми цветами радуги. Они имели чешуйчатое строение.
– А что, у вас крыши делаются из рыбьей чешуи, что ли? – спросил Незнайка.
– Нет, – сказал Клепка. – То, что вы принимаете за чешую, это солнечные батареи, то есть фотоэлементы, установленные на крышах домов. В фотоэлементах солнечная энергия преобразуется в электрическую, которая накопляется в специальных аккумуляторах и служит для освещения и отопления помещений, заставляет работать лифты и эскалаторы, вращает моторы вентиляторов и прочее. Излишки электроэнергии направляются на фабрики и заводы, а также на центральную электростанцию, где они преобразуются в радиомагнитную энергию, которую можно передавать куда угодно без проводов.
– А почему солнечные батареи устанавливают на крышах? – спросил Незнайка.
– Лучше места и не найти, – сказал Клепка. – Во-первых, крыши всегда пустые, там никто не ходит, и место все равно пропадает даром; а во-вторых, крыши всегда на солнышке, на них попадает самое большое количество солнечных лучей.
Покружив над рекой, Клепка решил опуститься вниз. Машина круто спикировала и шлепнулась в воду, подняв вокруг себя целый сноп брызг. Описав на воде несколько кругов и зигзагов, чтоб показать маневренность машины, Клепка повернул к берегу. Незнайка, Кнопочка и Пестренький не знали, радоваться им этому или печалиться, потому что никак не могли решить, что безопаснее: ездить на Клепкиной машине по земле, плавать по воде или летать по воздуху.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. НЕЗНАЙКА И ЕГО СПУТНИКИ СОВЕРШАЮТ ЭКСКУРСИЮ НА ОДЕЖНУЮ ФАБРИКУ
Выскочив на твердую почву, автомобиль снова помчался по улицам и через несколько минут остановился возле круглого десятиэтажного здания, покрашенного очень красивой краской телесного цвета.
– За мной! – закричал Клепка. – Приехали!
Он молниеносно выскочил из машины и, словно на приступ, бросился к входу. Пока Кубик, Незнайка и Кнопочка вылезали из машины и помогали Пестренькому освободиться от спасательного круга, Клепка несколько раз успел вскочить в дверь и выскочить из нее обратно.
– Что же вы там застряли? – кричал он, размахивая руками, словно ветряк крыльями. – За мной!
Наконец наши путешественники вышли из машины и направились к входу.
– Смелей! – командовал Клепка. – Со мной вы можете ничего не бояться. У меня тут все мастера знакомые.
Друзья вошли в дверь и очутились в большом круглом зале с блестящим белым кафельным полом и такими же белыми стенами и потолком. Со всех сторон доносилось приглушенное жужжание механизмов и мягкое шуршание изготовляемых тканей. В ту же минуту к путешественникам подошел коротышка в чистеньком, хорошо выглаженном синем комбинезоне с большими белыми пуговицами на груди и на животе и открытым воротом, из-под которого виднелся беленький галстук. Коротышка был толстенький и плотненький, но плечи у него были узкие, поэтому он к середине как бы расширялся, а кверху и книзу суживался, напоминая своей фигурой рыбу или веретено.
– Здравствуй, Карасик, – сказал Клепка этому веретенообразному коротышке. – Я привел к тебе экскурсию. Покажи, братец, как вы тут шьете для нас одежду.
Вместо ответа Карасик вдруг принял театральную позу и продекламировал:
– Прошу пожаловать за мной! Я вам, друзья, открою все тайны здешних мест!
Потом властно протянул вперед руку, скорчил страшную физиономию и завыл страшным голосом:
– Вперед, друзья, без страха и сомне-е-нья!
Пестренький вздрогнул, услышав этот душераздирающий крик, и спрятался за спину Кубика.
– Что это – сумасшедший? – спросил он в страхе.
Но Карасик был вовсе не сумасшедший. Дело в том, что он не только работал мастером на одежной фабрике, но был, кроме того, актером в театре. Задумавшись в одиночестве над какой-нибудь ролью, он не сразу приходил в себя, когда его о чем-нибудь спрашивали, и часто отвечал собеседнику на актерский лад, воображая себя на сцене театра.
Увидев, какое впечатление произвели его актерские способности на Пестренького, Карасик самодовольно улыбнулся и повел путешественников к центру зала, где стоял высокий, заостренный сверху металлический цилиндр. Он был сделан из вороненой стали и отблескивал синевой. Вокруг него вилась спиральная лесенка, оканчивающаяся вверху площадкой. К цилиндру со всех сторон были подведены провода и металлические трубки с манометрами, термометрами, вольтметрами и другими измерительными приборами.
Остановившись возле цилиндра, Карасик заговорил, но уже не театральным, а своим обычным голосом, пересыпая речь такими ничего не значащими фразами, как «так сказать», «если можно так выразиться» и «извините за выражение».
– Перед вами, друзья мои, если можно так выразиться, большой текстильный котел системы инженера Цилиндрика, – начал Карасик. – Внутренность котла заполняется, так сказать, сырьем, в качестве какового служат измельченные стебли одуванчиков. Здесь сырье, если можно так выразиться, подвергается действию высокой температуры и вступает в химическую реакцию с различными веществами, благодаря чему получается, извините за выражение, жидкая, студенистая, клееобразная масса, обладающая свойством моментально застывать при соприкосновении с воздухом. Эта масса поступает из котла по трубкам и выдавливается, извините за выражение, при помощи компрессоров сквозь микроскопические отверстия, имеющиеся на концах трубок. Выходя из микроскопических отверстий, масса, так сказать, застывает и превращается в тысячи тонких нитей, которые поступают в ткацкие станки, расположенные вокруг котла. Как вы можете проследить сами, нити превращаются в ткацком станке в материю, которая выходит из станка непрерывной, если можно так выразиться, полосой, после чего попадает под штамп. Здесь материя, как вы видите, раскраивается на куски, которые склеиваются между собой особым составом и превращаются в готовые, так сказать, рубашки. На остальных штампах, которые вы видите вокруг, также изготовляется нижнее, извините за выражение, белье разных размеров.
