Самый счастливый день - Алексин Анатолий Георгиевич (прочитать книгу .TXT) 📗
Вот первый уже добрался до моря. Но тут Костя крикнул:
— На море неспокойно!
Толстяк Димка, по прозвищу Карапуз, схватил палку и стал орудовать ею в луже. Засверкали брызги. Со дна морского полетели комья грязи. Мутная волна захлестнула Петин кораблик и повалила набок. Он весь как-то съежился, потемнел. Это был уже не кораблик, а мокрый бумажный комок.
— Ты что делаешь? — крикнул Петя и вырвал у Димки палку.
— Шторм делаю! Мне «командующий» приказал…
Костя повернулся к нему:
— Я сказал: «На море неспокойно», а ты бурю устроил! — Он повернулся к Пете: — Ничего… У тебя ведь… еще есть кораблик! Пусть плывет теперь по реке Сарайке.
Петя вытер лицо, побежал к сараю и спустил на воду второй свой кораблик. Но тут сверху, из форточки, раздался мамин голос:
— Петя, завтракать!
3. «Нет…»
Комнату нельзя было узнать. На столе, на стульях, на подоконнике — всюду были разбросаны Мишины учебники, книги, тетради. Ящики стола были выдвинуты. А сам Миша сидел на корточках среди всего этого беспорядка и маминым зонтиком шарил под кроватью.
— Ты что ищешь? — удивился Петя.
— Не мешай, — буркнул в ответ Миша и полез под стол.
Петя отправился на кухню. Мама всплеснула руками:
— Где ты так измазался? Лицо в грязи. И руки… и ноги!
— Это морские брызги, — ответил Петя.
— Иди в ванную и умойся как следует!..
Петя пошел… Но его опередил папа. В руках он держал бритву, которую называл «безопасной». А лицо его было все в белых мыльных островках.
— А ну-ка, уступи очередь, — сказал он Пете. — Я, видишь, побрился — омолодился, чтобы пойти с тобой погулять…
Бритву он положил на окно, а лицо подставил холодной водяной струе. Мыльные островки начали таять один за другим, а лицо стало румяным и гладким.
Потом папа стал мыть и тщательно вытирать металлическую подставку, стаканчик и свою «безопасную» бритву.
На пороге неожиданно возник Миша. Вид у него был растерянный.
— Все обыскал. Будто сквозь землю провалилась! — сказал он.
— Что пропало-то? — спросил папа.
— «Пионерская правда»! На столе лежала… А теперь нету Я все обыскал.
Мыло выскользнуло у Пети из рук и шлепнулось в раковину.
— Но ведь сегодня «Пионерской правды» и не должно быть. Она по воскресеньям не выходит, — послышался из коридора мамин голос.
— Я про старый номер говорю. Вторничный… Нарочно берег его. Положил на стол, как сейчас помню. Он для отрядного сбора нужен! Ты не брала?
— Нет, — уверенно ответила мама.
Петя стал быстро-быстро намыливать лицо и даже уши, словно для того, чтоб не слышать Мишиных вопросов.
— А ты, папа, не брал? — спросил Миша.
— Нет!
— А ты, Петя?
Пете почему-то показалось страшным ответить «да», когда все сказали «нет». Он подставил ухо под холодную воду и так, отвернувшись от Миши, тоже тихо сказал:
— Нет…
4. Беспокойный завтрак
Это был беспокойный завтрак. Миша все время говорил о пропавшей газете.
— Как раз сегодня хотел подготовиться к сбору. Положил на самое видное место… И вдруг пропала. Ничего не могу понять!
Петя уткнулся в тарелку и очень старательно жевал оладьи. Мама удивилась:
— Какой аппетит! Вот что значит погулять перед завтраком!
А Миша все время повторял: «Куда она могла задеваться?» Пожимал плечами и раза три попадал вилкой не в оладьи, а в стол.
— Что ты с клеенкой сражаешься? — спросил папа. — Она-то при чем?..
— Придется идти в библиотеку, — сказала мама.
— Зачем же? Ведь газета не могла убежать? Раз никто не брал — значит, она здесь, дома. Буду искать!
«Что я натворил! Что я натворил?!» — с ужасом думал Петя.
Он почему-то вспомнил о том, что именно Миша ходил с ним недавно в зоопарк и в кино, научил делать кораблики из бумаги. А иногда он даже давал Пете поносить свой портфель, набитый книжками и тетрадями. Петя выходил с портфелем на улицу, и все прохожие думали, что он тоже школьник. Это было очень приятно. Да, много хорошего сделал для него Миша. А он?.. Как же теперь помочь брату? Как?
Вдруг Петя вспомнил, что на углу улицы есть газетный киоск. «Знаю, что нужно делать!» — решил он и, не допив чай, побежал к двери.
— Будь во дворе! Скоро гулять пойдем! — крикнул вдогонку папа.
Но Петя уже мчался по лестнице и не слышал папиных слов.
5. На углу улицы
Люди не торопились, как в будни. Они шли медленно, словно любуясь весенним днем.
На молодой листве еще серебрились капли. Мостовая была умыта дождевой водой. И автомобили вытирали ее своими шинами, словно резиновыми полотенцами. Земля под липами была рыхлой и мокрой. Но солнечные лучи уже спешили осушить ее, пробиваясь сквозь листву тонкими золотистыми стрелами.
Петя бежал по самому краешку тротуара. То и дело он задевал прохожих. Но никто не сердился на него. Разве можно было сердиться в такое утро?
А вот и киоск… За стеклом Петя увидел кипы газет, а между ними — старичка. На самом кончике его носа сидели очки. Но смотрел он поверх очков, и было непонятно, зачем он их надел? Старичок, не глядя, брал газеты то из одной кипы, то из другой — и протягивал сквозь окошко: наизусть знал, какие газеты где у него лежат.
— Мне «Пионерскую правду», — сказал Петя. — Только старую…
— Старой «Пионерской правды» не бывает. Это самая молодая из всех газет!
Старичок до того удивился, что даже передвинул очки, и они оказались на середине носа. А потом вернул их на прежнее место…
— Все равно… Мне нужно. Ту, которая вышла во вторник…
— Во вто-орник?!
— Мне для брата… А ему для сбора…
— Во вторник бы и приходил!
6. У кирпичной плотины
У самого дома Петя повстречал Костю Волчкова.
— Где ты пропадал? Тебя мама искала!..
Но Петя, словно не заметив Костю (Костю — «командующего»!), пробежал мимо.
— Куда ты? Я же говорю: мама искала… Прямо из себя выходила!
Во дворе уже было совсем сухо. Солнце быстро выпило все лужицы и ручьи.
По земле и песку с трех сторон тянулись узкие извилистые ложбинки. Это были русла высохших рек — Сарайки, Садовой и Водосточной (она из трубы текла). На дне ложбинок земля и песок были светлее: их промыли ручьи.
Петя дошел до сарая. Оттуда брала свое начало высохшая теперь речка Сарайка. Петя пошел по ее светлому следу…
Все три извилистые ложбинки сблизились и влились в «темное море», от которого осталось лишь небольшое углубление в песке — круглое, похожее на котел.
От испарившегося моря с другой стороны тянулась еще одна ложбинка. Но ее прорыла не дождевая вода, а чьи-то руки. «Ага, понимаю! Это канал…» — подумал Петя. И пошел вдоль канала.
Прошел немного — и увидел невысокую красную стенку, сложенную из четырех кирпичей. Это была плотина. Возле плотины лежали на боку, словно грелись на солнышке, маленькие кораблики.
Тут их бросили «капитаны», убежавшие завтракать или гулять с мамами и папами.
Петя нагнулся над кирпичной плотиной и стал быстро осматривать кораблики. Они все были похожи друг на друга, как близнецы. И не узнаешь, какой из них твой… Но вдруг Петя вскочил и закричал: «Мой! Мой!»
На борту одного из корабликов он увидел красный газетный заголовок.
7. Слово на борту
— Где же ты был? Ведь мы гулять собрались! — встретили Петю мама и папа. Голос у мамы был не такой, как всегда, а напряженный, дрожащий.
