Шекспир, рассказанный детям - Лэм Чарльз (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
Яго прикинулся, будто радуется отказу Отелло поверить в измену жены, и откровенно сознался, что доказательств у него нет никаких. А в то же время он советовал Отелло побольше обращать внимания на Дездемону, когда та бывает в обществе Кассио. И тут же просил Отелло не ревновать, но и не быть слишком доверчивым, так как ему, Яго, хорошо известны наклонности венецианок — его соотечественниц. Он, во всяком случае, знает их лучше, чем Отелло. В Венеции жены много скрывают от своих мужей. Затем Яго искусно напомнил, как Дездемона ослушалась и обманула отца, выходя за Отелло. А если могла обмануть отца, отчего ей не обмануть и мужа? Говорил он очень убедительно, и бедный Отелло стал почти верить в какое-то колдовство, присущее Дездемоне. Весь этот разговор сильно взволновал Отелло. Но особенно на него подействовало подозрение: раз Дездемона обманула отца, то отчего бы ей не обмануть и мужа?
г
Яго извинялся, что растревожил Отелло. Однако Отелло уверял, будто он совершенно спокоен, хотя на самом деле слова Яго страшно подействовали на него. Отелло упрашивал Яго не скрывать своих мыслей. И тот исполнял просьбу как бы нехотя, постоянно извиняясь и будто бы боясь повредить Кассио, которого называл своим лучшим другом. Наконец он прямо указал Отелло, что Дездемона отказала многим подходящим женихам, равным ей по положению и по происхождению... Она выбрала себе в мужья его — мавра, а это, несомненно, доказывает извращенность ее вкуса.
— А что, если ее вкус станет снова естественным и она начнет сравнивать Отелло со своими сооте-
<~ЁУ
V
чесгвенниками-итальянцами, у которых тонкие черты лица и белая кожа? — говорил Яго.
Мало-помалу ему удалось убедить Отелло отложить до поры до времени примирение с Кассио. Но зато обратить внимание на настойчивость Дездемоны, когда она будет упрашивать мужа простить Кассио. Благодаря этому многое обнаружится. Коварный и злой Яго представил поступки Дездемоны в таком свете, что ее добрые побуждения стали казаться злыми. Он искусно вел свою интригу, и бедную Дездемону окутала целая сеть клеветы. А между тем ведь Кассио просил защиты у Дездемоны лишь по совету Яго, который задумал все это с целью погубить своих врагов.
Разговор между Отелло и Яго кончился. Отелло обещал считать свою жену невиновной до тех пор, пока не будет налицо самых неопровержимых доказательств ее вины. Он обещал также быть сдержанным и терпеливым Но увы! С того самого мгновения, как в его сердце закралось подозрение, он уже не знал больше, что такое
V
покой. Ни мак, ни сок мандрагоры, ни иные снотворные средства не помогали ему. Он потерял сон, которым наслаждался еще вчера. Его занятия ему надоедали, военное дело перестало интересовать его. Раньше его сердце радовалось при виде войска или знамени, настроение поднималось при одном звуке трубы или от ржания лошади, отправляемой в поход. Теперь честолюбие воина, увлечение военным искусством и все былые радости пропали безвозвратно для Отелло. То ему казалось, что жена чиста и невинна, то снова овладевали им сомнения.
Доведенный душевными муками до крайности, Отелло потребовал наконец от Яго доказательств вины, угрожая ему в противном случае смертью.
Яго представился оскорбленным и спросил у Отелло, не помнит ли он носового платка своей жены с вышитыми ягодами земляники. Отелло ответил, что подарил жене такой платок и что это был его первый подарок.
— Этим платком Кассио вытирал сегодня свое лицо,— заметил Яго.
— Если это так, как ты говоришь,— воскликнул Отелло,— я не успокоюсь до тех пор, пока не отомщу им! И я надеюсь, что не пройдет и трех дней, как Кассио не будет больше в живых. Что же касается Дездемоны — этого демона в образе ангела,— то мне надо подумать и найти для нее какую-нибудь легкую и быструю смерть.
Самая незначительная мелочь важна для ревнивца и служит таким же доказательством, как если бы это был подписанный документ. Платок жены в руках Кассио был для Отелло вполне достаточным поводом, чтобы присудить Дездемо-
Отелло
с
>
л
Г
ну и Кассио к смерти. А между тем Дездемона и не думала дарить своего платка Кассио. Как любящая жена, она никогда не отдала бы никому другому ту вещь, которую ей подарил муж. Ни Дездемона, ни Кассио ни в чем не были виновны. Но коварный Яго уговорил свою жену, Эмилию — хорошую, но слабовольную женщину,— украсть во время прогулки платок у Дездемоны. Кроме того, Эмилия должна была подсунуть этот платок Кассио и таким образом помочь Яго убедить несчастного мавра в неверности его жены.
Когда Отелло и Дездемона встретились, Отелло притворился, будто у него болит голова, и попросил у жены платок, чтобы потереть им виски. Дездемона дала ему платок.
— Это не тот платок! — заметил Отелло.— Дай мне тот, который я подарил тебе.
Дездемона ответила, что того платка при ней
нет. .
— Неужели? — воскликнул Отелло.— Очень жаль. Тот платок подарила моей матери цыганка: она была колдунья и отгадывала человеческие мысли, цыганка сказала моей матери, что пока та будет хранить у себя платок, она не потеряет своей красоты и мой отец не перестанет ее любить. Если же потеряет платок или подарит кому-нибудь, отец тотчас же охладеет к ней, и любовь его превратится в ненависть. Умирая, мать передала платок мне и просила подарить его л»оей жене, если мне суждено когда-нибудь жениться. Так я и сделал. А потому храни его, береги как зеницу ока.
— Неужели это правда? — спросила испуганная Дездемона.
— Да, это так,— ответил. Отелло.— Это волшеб-
ный платок. Его вышивала в пророческом иссгупле-нии колдунья, прожившая на свете двести лет. Нити для него доставляли заколдованные шелковичные черви, и он был окрашен в сердцах девственниц, сохраняемых колдуньей в виде мумий.
Слушая о чудесных свойствах платка, Дездемона чуть не умерла от страха. Она уже заметила, что потеряла платок, и боялась гнева своего супруга. Отелло сделал вид, будто собирается уходить, но продолжал расспрашивать про платок. Дездемона нигде не могла найти его и решила отвлечь Отелло от мыслей о платке. Она сказала мужу, будто с его стороны разговоры о платке — это только уловка, чтобы отделаться от выполнения ее просьбы насчет Микеля Кассио. И она стала восхвалять Кассио, пока Отелло не, вышел наконец из комнаты. Тут у Дездемоны в первый раз мелькнула мысль, что Отелло ревнует ее.
У Дездемоны не было особых поводов подозревать в ревности мужа. А потому она стала упрекать себя, зачем дала волю мыслям, оскорбительным для благородного Отелло. А на с^мом деле, наверное, какие-нибудь новости щ Венеции или местные неурядицы были причиной дурного настроения Отелло. «Мужчины не боги,— сказала она себе.— И нельзя от них требовать, чтобы они всегда обходились с н4ми так же ласково, как в первый день после свадьбы». Она уж? была убеждена, что напрасно обвиняла мужа, приписав его раздражение ревности.
Однако при следующей встрече с Дезде^ож>ц Отелло стал прямо обвинять жену, что она изменяет ему и любит другого. Он не называл, кого именно, он только горько плакал, Дездемона же воскликнула:
г
с
Отелло
>
О, какой злосчастный день! Почему
N
ты
плачешь?
Отелло ответил ей, что он силен духом и легко вынес бы и бедность, и болезнь, и даже позор... Но неверность жены разбила его сердце. Он называл Дездемону сорной травой, которая бывает очень красива и так сладко пахнет, что одуряет. Потом прибавил, что лучше бы ей не родиться на
свет.
Бедная Дездемона осталась одна. Она была так поражена несправедливыми подозрениями мужа, что совершенно растерялась, расстроилась, ослабела и, почувствовав непреодолимую сонливость, позвала служанку и приказала приготовить постель и постлать ее свадебные простыни. Она вспоминала, что если родители бранят своих детей, то делают это любя. Мог бы и Отелло любя пожурить ее немного, как ребенка. Ведь она и самом деле еще почти дитя...
