История с танцем призраков - Хьюз Моника (книга жизни .TXT) 📗
— Давай заодно посмотрим, что тут за чудеса, — предложил Пит, проталкиваясь локтями сквозь толпу. Том двигался следом.
Вдоль стен и в центре небольшого зала на подставках стояли прозрачные футляры из плотного стекла, в них были выставлены мелкие, не больше кулака Тома, резные украшения и фигурки. Но…
— Ого! — Он так прижался носом к стеклу, что на нем появилось пятно влаги. — Это все чистое золото!
Том не мог оторвать глаз от экспонатов. Но вот стоявший сзади посетитель толкнул его, и пришлось отойти.
Выбравшись из людского водоворота, они пошли по другим галереям, глядя в оба и наматывая на ус, как сказал Пит. По лицу Пита было ясно: он напряженно думает Тому стало не по себе. Если Пит впадал в задумчивость, жди новых сложностей.
— Нам повезло, что сейчас эта выставка, — наконец изрек Пит.
Том замер на месте прямо в центре вестибюля.
— Ты что, Пит? Неужели решишься на такое?
— Вот псих! — И Пит дал ему подзатыльник. — Ты за кого меня принимаешь? За уголовника? Опасность — да, пожалуйста. Злодеяние — никогда. Дурачок, я просто подумал, охранникам из-за этой выставки знаешь как придется попыхтеть? Ведь здесь целое состояние. Да еще все экспонаты маленькие. Не то что слиток серебра — читал недавно в газете? — его четверо не смогли унести. Попомни мои слова, все внимание будет на этой верхней галерее. Никто и не подумает горевать из-за какой-то пропылившейся индейской укладки, которая и цента не стоит!
— Большое спасибо! — Том тоже отвесил приятелю подзатыльник, и они зашагали по коридору к кафетерию, набрали там пакетиков с хрустящей картошкой и лимонада, вытащили все это на улицу и удобно устроились на лужайке, возле дерева. Место открытое, можно не бояться, что кто-то подкрадется и подслушает их разговор.
— Ну? — спросил Пит.
— Вот тебе и «ну»! Не нашел я, где спрятаться.
В фильмах всегда бывает комнатка уборщика или большой шкаф. А тут ничего такого нет, по крайней мере на виду, куда можно хоть как-то подобраться. Этот музей слишком современный, вот в чем беда. И еще, Пит, я не в восторге, что придется ночью идти по мраморному полу вестибюля. Слышал, как отдается звук шагов? Лучше прямо сразу объявить: «Мы идем!»
— Согласен с тобой целиком и полностью.
— Согласен?
— В таком случае остается сама галерея черноногих.
— Уж там точно не спрячешься.
— Очень даже спрячешься. В двух местах. Можно нарядиться под индейских воинов и стать рядом с восковыми фигурами или спрятаться в типи.
— Здорово мы будем выглядеть, если побежим по Второй авеню в штанах из оленьей кожи, с бусами на шее, не говоря уж о военной раскраске.
— Точно. Значит, остается типи.
— Но там не спрячешься, Пит. Нас сразу заметят. Охранник заглянет туда первым делом.
— Если будет специально кого-то искать — конечно. Но кого ему искать? Зачем? Раз в час, или как там у них принято, он обходит весь музей. А потом бегом назад, наверх, — считать золотые статуэтки. Спорить готов, никто нас не заметит.
— Ну нет, спорить не будем. Если я выиграю, мы загремим в тюрьму. Ничего себе спор.
— Никуда мы не загремим. Давай устроим проверку. Я сегодня вернусь сюда перед закрытием и брошу долларовую бумажку на пол позади фигур индейцев, которые сидят в типи у костра. Заодно погляжу, как охранники выпроваживают последних посетителей. А завтра придем и посмотрим, на месте ли мой доллар.
— По воскресеньям я езжу к прадедушке.
— Что ж, поезжай. Я приду сюда сам — прямо к открытию.
— Только, по-моему, этот твой доллар на полу мало что доказывает. Мы все-таки больше долларовой бумажки, да и спрятать нас труднее.
— А я ничего не собираюсь прятать. В этом весь фокус. Просто положу доллар на пол — за экспозицией у костра. Если завтра он окажется на месте, значит, охранник просто сунул в типи голову и посветил фонариком. А вот если исчезнет — ну, тут он, конечно, зашел в типи и все внимательно осмотрел.
— И что тогда?
— Придумаем что-то еще. Но я спорить готов, что он в типи не зайдет. Слушай, а у твоего прадедушки есть телефон? В середине недели можно с ним связаться?
— Нет. — Резкая смена темы застала Тома врасплох.
— Ладно. Тогда скажи ему прямо завтра — пусть готовит танец призраков. В следующее воскресенье укладка у него будет — обещаю!
Глава III
В воскресенье за кофе, мармеладом и тостами разыгралась обычная утренняя баталия. В какой-то жуткий миг Тому показалось, что верх на сей раз возьмет мама и в резервацию его не пустят. Но потом ссора угасла, как и всегда, отец запихнул Тома в машину вместе с клюшками для гольфа, и они отправились в путь.
«Придется пойти на эту авантюру и украсть укладку, — мрачно думал Том, засунув руки в карманы стеганой куртки. — Не только из-за Пита, хотя это тоже важно. Но если я узнаю о себе правду и обо всем расскажу родителям, может, они не будут устраивать из меня поле битвы? Может быть…»
— Сынок, ты что сегодня такой тихий? У тебя все хорошо?
— Конечно, папа. Спасибо.
— В школе порядок?
— Конечно.
Только что сказать прадедушке про укладку? Как есть, что они собираются ее украсть? Неизвестно, как он к этому отнесется. Вдруг рассердится — мол, нельзя было ее брать? Нет, не должен. Ведь у него самого эту укладку украли, или почти украли. Белые поселенцы забрали все, прадедушка говорил об этом миллион раз. Он будет доволен… Что уж такого сложного — объяснить, как они собираются стибрить священную укладку с талисманами?
Прадедушка стоял на пороге своего дома. Стало холоднее, и поверх костюма из оленьей кожи он накинул старый красный шерстяной плед, затмевавший яркостью листву золотистых тополей и берез.
— Останься ненадолго, Марк, подыши свежим воздухом.
— Извини, дедушка, не могу. В десять у меня гольф.
В уютной тишине мальчик и старый вождь попили чай, потом зашагали вверх по холму, а дальше — через пролесок, к утесам над рекой. Какое-то время они сидели молча, наслаждаясь теплом солнечных лучей на их лицах — все-таки уже осень, и воздух попахивал морозцем.
— Ты чем-то озабочен, сынок? — сказал прадедушка после долгого молчания.
— Прадедушка, а если достать укладку призраков, ты бы смог устроить танец?
— Смог. Только укладок больше нет.
— Есть. По крайней мере, одна. — Том искоса посмотрел на старого вождя: резкие линии челюсти, носа и скул, прямой как стрела взгляд, — и быстро решил, что сказать: — Я слышал о ней на этой неделе. Она принадлежала семье Стрэтморов, но они умерли, и я думаю… что она никому не нужна. Пит — мой друг Пит Каммингс, он как раз в курсе, — так вот, он говорит, что сможет достать ее для нас.
Прозвучало несколько слабовато, но все-таки не откровенное вранье. Том робко посмотрел на прадедушку.
Глаза старого вождя затуманились — видимо, перед ними плыли картины прошлого. Он пошевелил шишковатыми пальцами рук, словно хотел взять что-то очень ценное.
— Укладка? Ты вправду нашел священную укладку с талисманами?
— Да, прадедушка, вправду. Укладку призраков. Теперь ты устроишь для меня танец?
Старый вождь тихонько закачался взад-вперед и тоненько, напевно затянул какую-то мелодию — таких звуков Том в жизни не слышал.
— Да, если вспомню. Должен вспомнить. Укладка поможет. Если все в ней на месте… Она цела, нетронута? — Том кивнул, и старец продолжал: — Пригласи на обряд отца и мать. И друга. Этот Пит… он приедет, если ты его пригласишь?
— Конечно. С огромным удовольствием. А вот… Мама и папа? Ты хочешь, чтобы и они приехали? Боюсь, они не согласятся.
При мысли о том, что в церемонии будут участвовать родители, ему стало как-то неловко, стыдно.
— Ты все же их пригласи. А друга привези обязательно. Без него нельзя. В воскресенье будет большое пиршество, а потом, когда сядет солнце, — танец призраков. Танец призраков, как в прежние времена.
И лицо старца расплылось в улыбке, теплой, чудесной.
