Васек Трубачев и его товарищи - Осеева Валентина Александровна (читать книги без регистрации TXT) 📗
– Жорка сказал – станцию разбили! Где наши все – ребята, Сергей Николаевич?.. Мити нет!
– От же який хлопець противный! – рассердилась баба Ивга. – Я ему покажу! – Она ласково погладила Васька по голове: – Живы все ваши! Поездом поехали, спокойненько погрузились – нема чего за них волноваться, сынок! И Митя ваш цел, никуда от вас не денется…
– Покормите, мамо, хлопцев. Верно, уже попросыпались они, – тихо сказала из темноты Татьяна. Она стояла по пояс в яме, опираясь на лопату.
– Зараз, зараз… Пойдём, голубчик! Ваши уже в Киеве скоро будут. А станцию разбили – это верно… Разбили, проклятые! Только учитель ваш уже уехал до того времени… – рассказывала баба Ивга, вытирая о передник руки.
– Да когда же это? Как это?
– Ночью, голубчик. Налёт фашисты сделали… Страшное дело… Война, миленький, идёт, война… – Она вывела Васька из сарая, заглянула в хату, взяла коромысло, загремела вёдрами. – Спят ещё хлопцы твои. Я их не побудила утром – пусть спят. И Митя не велел будить. Он к Жуковке пошёл. А чего пошёл – не сказал… Дорога не ближняя – мабуть, к ночи только вернётся… Посиди на солнышке, сынок, я за водой схожу.
Васёк присел на завалинку. Беспорядочные, тревожные мысли толпились у него в голове.
Станция разбита… Значит, где-то близко уже бродит враг… Он бросает бомбы, он убивает людей… Баба Ивга так и сказала: много людей побил… Не в сраженье побил бойцов, а просто на дороге каких-то людей… А по дороге идут женщины и дети… Вот и сейчас к этой самой Жуковке пошёл Митя. И зачем он пошёл? Почему не сказал Ваську, что делать ребятам в его отсутствие?..
Васёк решил разбудить товарищей и поделиться с ними всеми новостями.
Он вошёл в хату, крепко стукнул дверью:
– Вставайте!
Никто не отозвался. Васёк подходил к каждому, дёргал за одеяло, тряс за плечо. Ребята недовольно отмахивались, сонно мычали. Мазин дрыгнул ногой и с угрозой проворчал:
– Брось лучше!
Сева открыл сонные глаза, нежно улыбнулся:
– Сейчас, сейчас, мамочка!
Васёк рассердился:
– Какая я тебе мамочка! Вставайте сейчас же!
Он снял с полки барабан и забил тревогу. Ребята испуганно заёрзали на мягком сене, моргая от яркого света; потянули к себе одежду, вскочили.
– Тревога! Тревога! Вставай! – заорал Мазин, тормоша Петьку.
– Трубачёв, что случилось?
Васёк рассказал товарищам всё, что слышал от бабы Ивги.
– Как же это? Станцию разбили? С воздуха?
– Значит, они в тыл зашли?
– А Сергей Николаевич с нашими ребятами далеко отъехал? Может, и их поезд бомбили? – с тревогой спросил Сева.
– Ну, что ты! Это же не военный поезд, а пассажирский. Они не имеют права невоенных убивать, – уверенно сказал Саша.
– Не имеют права? А около Жуковки дорогу бомбили, а на дороге всяких людей много! – возмущённо сказал Васёк. – Хорошо ещё, что наши девочки с малышами поспели!
– Ну, уж ты чересчур… Они ведь смотрят, кто едет. А там одни малыши – не нападать же им на детей, – серьёзно сказал Одинцов.
– Эх! – бросил с презрением Мазин. – Будут фашисты разбирать!
Пока баба Ивга готовила завтрак, ребята строили планы, что делать – не пойти ли навстречу Мите?
Удивлялись, что Митя ушёл, никого не предупредив и не сказав никому, зачем идёт. А вдруг на село налетят фашисты?
– Ребята, а у дяди Степана уже окопы роют, – шёпотом сообщил Васёк.
Ребята заинтересовались. Васёк осторожно заглянул в коровник. Татьяны там не было. Ребята один за другим спрыгнули в яму.
Подходя к своей хате, Степан Ильич услышал треск, пальбу и грозную команду:
– Вперёд! Заходи с тыла! Бей его!
В стенки сарая летели комья земли. Лохматая собака с яростным лаем нападала на сарай.
Степан Ильич прислушался, усмехнулся, широко распахнул дверь коровника и стал на пороге:
– А ну, один за другим, марш отсюда! Живо!
Ребята, виноватые и смущённые, вылезли из ямы.
За столом Степан Ильич, ласково поглядывая на них, говорил бабе Ивге:
– От не знали, кого на войну послать! Такие бойцы зря без дела пропадают!
– Не пропадут. Я им после завтрака работу найду – всю яму мне обвалили! – строго пригрозила баба Ивга.
– Мы поправим! Мы сейчас!.. Идём, ребята! – вскочил Трубачёв.
– Сиди, сиди! Кушай вот! А за баловство от меня и Жорке попадёт… Люди копали – значит, надо их работу уважать, хоть вы, мои голубята, и гости у нас.
– А они без няньки не могут быть, – поддразнил Степан Ильич. – Раз вожатого нет – пропало! Дисциплина уже не та. Ребята сидели красные, смущённые.
– А что это ты, Степан, на хлопцев напал? Они и вправду подумают, что ты на них сердишься… А и вы, мамо тоже! – вступилась Татьяна. – Дети перепуганы, а вы шутки шутите. – Она заморгала глазами, отошла к печи.
– Ну-ну! То вы, бабы, пугаетесь, а мужики – народ крепкий, – вздохнул Степан Ильич, исподлобья глядя на жену.
– «Крепкий»… А над тем грузовиком с малыми детьми так и мужики и бабы плакали… Такой крик стоял… – всхлипнула Татьяна.
– Доню моя… – тихо сказала баба Ивга. – И так сердце болит, зачем такое рассказывать… – Она указала глазами на остолбеневших от неожиданности ребят: – Сама хлопцев пугаешь…
– Над каким грузовиком? – тяжело дыша, спросил Сева. – С дошколятами? Почему плакали?..
Ребята перестали есть.
Мазин налёг на стол. Петька похолодевшими пальцами вцепился в его плечо. Саша и Одинцов не отрывая глаз смотрели на Степана Ильича. У Васька замерло сердце…
Степан Ильич недоумевающе смотрел на ребят. Баба Ивга сердито прикрикнула на Татьяну:
– Выйди с хаты со своими слезами!
Степан Ильич нахмурился, рассердился:
– А ещё пионеры! Москвичи! Где война – там и убитые есть! И скрывать тут от них нечего. Верно! Побили грузовик с детьми. Малых детей побили! Так это зверство каждый на всю жизнь запомнить должен! Чтоб пионеры это знали, комсомольцами помнили и коммунистами не забывали! Вот как надо! – Он стукнул кулаком по столу.
– Дядя Степан… – Голос у Васька дрогнул. – В этом грузовике наши девочки были. Мы их на дороге подсадили…
– Чего? – Степан Ильич широко открыл глаза, неуклюже повернулся к матери.
Баба Ивга сидела прямая, неподвижная:
– Не знала я этого, сыну…
Степан Ильич посмотрел на ребят. Они сидели согнувшись, каждый с трудом удерживал слёзы. Сева закрыл руками лицо, пальцы его дрожали.
У Степана Ильича на лбу выступили капли пота. «Так вот куда побежал Митя!» – подумал он и обернулся к ребятам:
– Вот что я вам скажу, хлопцы… Может, и погибли ваши девочки, и горе ваше большое… На войне слёзы несчитанные. Только слабость нам сейчас не к лицу. Слабость наша врагу на руку… А у нас дела непочатый край. Хлеб на поле стоит, рабочих рук не хватает… – Он встал. – Плакать нам некогда! И чтобы живо мне на работу становиться! Яму копать, в поле идти!.. Кто у вас командир?
– Я…
– Не слышу! – загремел Степан Ильич. – Голоса твоего не слышу!
Васёк встал:
– Я, Трубачёв, командир отряда.
Степан Ильич махнул рукой:
– Распределяй людей! Чтобы к ночи яма была вырыта! Двоих мне на поле давай!
– Мазин! – окликнул Васёк.
– Есть!
– Булгаков!
– Есть!
– На поле! Остальные со мной!
– Пошли! – пропуская вперёд мальчиков, сказал Степан Ильич.
Ребята на ходу утирали слёзы.
Под вечер над селом завыли фашистские самолёты. Они пролетели низко над полем, осыпая работающих людей градом пуль. Степан Ильич отослал ребят домой. Сидя в хате и прислушиваясь к вою вражеских самолётов, они молча переживали своё горе. Всё произошло так неожиданно и так страшно, что даже не верилось, что это правда и они больше никогда не увидят девочек.
Люди долго не возвращались с поля. Село казалось пустым. Наступали сумерки. Никто не зажигал свет. В хате было одиноко и страшно.
Поздно ночью, стоя у ворот, ребята видели, как, устало передвигая, ноги, шёл по селу Митя. Навстречу ему вышел Степан Ильич. Они долго говорили о чём-то, замедляя шаги и останавливаясь. Степан Ильич гладил Митю своей широкой ладонью по спине и, наклоняя голову, заглядывал в осунувшееся Митино лицо. Когда они подошли ближе, Васёк увёл ребят… Никто из них не спросил Митю, где он был.
