Опасная игра - Уилсон Жаклин (читать книги без регистрации полные .txt) 📗

Я сидела в кабинете Илень и вертелась на стуле на колесиках, все кругом и кругом, и тут входит женщина, стоит и смотрит на меня. Невысокая такая, с очень светлыми волосами и очень яркой губной помадой, в очень коротенькой юбке и на очень высоких каблуках.

Красавица с длинными белокурыми волосами и очаровательным лицом, в стильной одежде.

Моя мама.

Я ее сразу узнала.

А она меня – нет. Поморгала, как будто ей тушь в глаз попала:

– Трейси?

И оглядывается по сторонам, как будто тут целая толпа детей.

– Привет! – пискнула я дурацким тоненьким голоском.

– Ты не моя Трейси! – Мама покачала головой. – Ты слишком большая!

Вообще-то я для своего возраста очень даже маленькая и худенькая, так что сперва даже не поняла, о чем это она.

– Моя Трейси – совсем малышка! Смешная девчонка с нелепыми косичками. Какие скандалы закатывала, когда я ее причесывала! – Мама присмотрелась ко мне поближе. – Это и правда ты?

Я дернула себя за прядку волос и сделала вид, будто заплетаю косичку.

– Ну и характерец у тебя был, не приведи боже! – сказала мама. – Так это в самом деле ты? Моя Трейси!

– Мама…

– Ну надо же!

Наступила пауза. Мама протянула было ко мне руки, но сразу передумала и сделала вид, что просто потягивается.

– Надо же, – повторила она. – Как ты поживала, дорогая? Скучала по мне, а?

У меня сразу год за годом пронеслись в голове. Столько всего вспомнилось… Я хотела рассказать маме, каково мне было, но слова не шли на язык. Я же страшная болтушка, спросите кого хотите – а тут смогла только кивнуть.

Маму это, кажется, разочаровало:

– Я тут с ума схожу, все думаю о тебе! Столько раз хотела тебя забрать, но жизнь такая суматошная. То одно, то другое…

– Съемки в кино? – прошептала я.

– Угу.

– В Голливуде?

– Не совсем.

– Но ты же правда актриса, мам?

– Да, золотце! Еще в модельном бизнесе работаю, то да се… Так я говорю – я давно собиралась тебя вернуть, но я хотела все устроить идеально, понимаешь?

Я не понимала, но промолчала.

– Все время мне попадаются какие-то не те мужики, – доверительно сообщила мама, присев на край письменного стола и роясь в сумочке.

– Я помню, – ответила я осторожно. – Был один… Я его ненавидела.

– Ну да, ну да, всякие были… А мой последний! Полная свинья!

Мама, тряхнув головой, закурила и глубоко затянулась.

У Илень в кабинете курить строго запрещается. И вообще в здании. Сотрудники и посетители, если уж совсем невтерпеж, мерзнут на улице у черного хода. Я испугалась, что вот-вот взвоет противопожарная сигнализация.

– Мам!

Я кивнула на плакатик с перечеркнутой сигаретой, висящий на видном месте на стене.

Мама презрительно хмыкнула и сделала еще затяжку.

– Я отдала этому человеку свое сердце! – Она похлопала себя по груди, осыпая джемпер сигаретным пеплом. – А знаешь, что он с ним сделал? Растоптал!

Мама дернула ногой в туфельке на высоком каблуке, как будто сама растоптала чье-то сердце.

– Мужчины! – сочувственно отозвалась я.

Таким тоном часто говорили Кэм, Лиз и Джейн.

Мама уставилась на меня и вдруг залилась звонким смехом. Я, чувствуя себя ужасно глупо, снова закрутилась на стуле.

– Ой, перестань, у меня от тебя голова кружится! Иди лучше сюда. Столько лет не виделись – разве ты не поцелуешь мамочку?

– Конечно, – смущенно ответила я, хотя вообще-то всякие чмоки-чмоки не люблю.

Мама наклонилась ко мне, повернув лицо чуть вбок. Я коснулась губами ее напудренной щеки и вдруг, от этого сладкого запаха, обняла ее изо всех сил.

– Осторожней, золотце! Сигарета! Ну, не надо так драматизировать. Слушай, да ты у нас прямо маленькая актриса! – Мама потрогала мою щеку. – Настоящие слезы!

– Нет, – ответила я, шмыгая носом. – Я никогда не плачу. Это аллергия.

– На что? – Мама обвела взглядом кабинет Илень.

На кончике сигареты снова нарос пепел, и мама его стряхнула в любимую кружку Илень с нарисованными кроликами. Надеюсь, Илень заглянет в кружку, когда соберется пить кофе.

– У меня на все аллергия, – объяснила я и вытерла рукой нос.

– Эй-эй, у тебя что, платка нету? – Мама покачала головой. – Надеюсь, на меня у тебя нет аллергии?

– Может, это из-за духов? Хотя аромат чудесный!

– А-а! – Мама утерла мне лицо бумажным платочком. – Духи «Пуазон». Название означает «яд»… Этот свинтус, прежде чем свалить, расщедрился на большой флакон. Я бы его самого отравила! Наглец! Бросить меня ради какой-то соплячки, не намного старше тебя!

– Типичный случай, – вздохнула я.

Мама опять засмеялась:

– Откуда у тебя эти чудные словечки?

– Кэм постоянно так говорит, – брякнула я, не подумав.

– Кто это – Кэм? – спросила мама.

У меня екнуло в животе.

– Моя… Моя приемная мама.

Тут мама выпрямилась и швырнула промокший бумажный платок в мусорную корзинку. Промахнулась, но не обратила внимания.

– Ах вот как!

Мама двумя пальцами затушила сигарету и ее тоже бросила в корзинку. Опять промахнулась.

– Это та, которая тебя пригрела? Твоя соцработник… – мама чуть понизила голос. – Как там ее зовут?

– Илень. Илень-Мигрень.

Мама перестала хмуриться и вновь захихикала:

– Точно, такая и есть! А ты все-таки следи за языком.

Я высунула язык и скосила глаза, как будто за ним наблюдаю.

Мама с укором покачала головой:

– Вот нахальная девчонка! Словом, эта Илень мне позвонила – наконец-то собралась! – и сказала, что эта дама появилась неизвестно откуда и забрала тебя из детдома. Так?

Я кивнула.

Мама раскурила еще одну сигарету. Она снова начала сердиться:

– А ты зачем согласилась? Ты же не хочешь жить у этой тетки, правда?

Я совсем растерялась. Не знала что сказать и только плечами пожала.

– По-моему, это подозрительно! Одинокая женщина, денег лишних не водится, судя по твоему наряду. Где она тебе одежду покупала, на распродаже?

– Точно.

– Быть не может! Надо бы строже отбирать приемных родителей. Неужели никого получше не нашли? И вообще, тебе никакие приемные мамы не нужны. Ты же не сирота. У тебя родная мама есть. Я.

Я только глазами захлопала.

Мама опять вздохнула, выпустив струйку дыма:

– Я бы предпочла, чтобы ты оставалась в детском доме, там спокойно, надежно, там за тобой присмотрят.

– Я не хочу обратно! – не удержалась я.

Мама сощурила глаза:

– Что там с тобой делали?

– Там ужасно! – заторопилась я. – Чуть что – запирают в «комнате для раздумий», и вообще там все ко мне придирались. Если что случится – сразу я виновата. А еще там была одна старшая девчонка, Жюстина, она меня била! Правда, я ее тоже колотила. А когда мы играли в подначки, я была в сто раз храбрее, чем она! Я пробежалась по саду совсем без одежды, а Жюстина всего-то червяка съела, а я потом двух съела, хотя они так дрыгались…

– Постой, постой, да ты чумовая прямо! Видно, в детдоме на тебя плохо влияли. Ну не волнуйся, ты туда не вернешься.

– Значит… я у Кэм останусь?

Мама наклонила голову к плечу:

– А ко мне переехать не хочешь?

Я уставилась на нее во все глаза. Мне хотелось включить повтор записи, чтобы слушать это снова и снова. Я никак не могла поверить. А вдруг она пошутила?

– С тобой, мам? По правде?

– Я же говорю.

– Надолго? На целую неделю?

– Какую неделю! Насовсем.

– Ух ты!

Мама все еще держала в руке сигарету, так что я не стала виснуть у нее на шее. Я плюхнулась на стул Илень и завертелась изо всех сил.

– Прекрати, у меня сейчас голова лопнет! – крикнула мама.

Я тут же затормозила.

– Пора нам с тобой воссоединиться, дорогая, – мягко сказала она. – Я так соскучилась по моей любимой дочке! Будем жить вдвоем, только ты и я.