Чемодановна. Моя ужасная бабушка - Никольская-Эксели Анна Олеговна (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
«Странно, – подумал Боря. – А ведь у мамы это прекрасненько получилось».
Он вдруг жутко разозлился на свою маму. Да как она могла так подло поступить с Чемодановной? Ведь матерью на букву Ч была именно Чемодановна, если вы ещё не догадались. Это так низко! Это так бессердечно, в конце концов!
– А как она её нашла? – спросил Боря.
– Кто кого? – не поняла Чемодановна. Она уже опять сидела с растопыренными пальцами и напевала себе под нос что-то трагическое.
– Ну, буква Ч – букву Ш?
– Тебя что, в школе не обучили алфавиту? У, Ф, X, Ц, Ч, Ш, Щ… Нет, не припоминаешь?
– Припоминаю, – обиделся Боря. – Только я не понимаю, при чём здесь алфавит?
– А притом, что Ч и Ш всегда идут рядом, рука об руку, понимаешь? И даже если их разлучат, им не составит никакого труда отыскать друг друга. Если им, конечно, этого захочется.
«Какая-то абракадабра», – подумала Оля и глубокомысленно кивнула.
– Вообще-то я вас через детективное бюро нашла, – призналась Чемодановна. – Наняла частного сыщика, и он вас сразу отыскал. Правда, обобрал меня, как липку, но я его в тот же вечер на улице ограбила.
– За нами следили сыщики? – пришёл в восторг Боря. – Вот это да!
– Ну вот что, хватит лясы точить. Дождь уже кончился, так что идите отсюда. Куда-нибудь подальше! Только смотрите, чтобы вас машина не задавила, а то мне потом отвечай.
Боря тихонько улыбнулся – не Чемодановне и не Оле, а самому себе. Если бы у него в это время спросили, чему он улыбнулся, Боря бы не смог этого нормально объяснить. Он взял за руку Олю и повёл её прямиком к мэрии. В кармане у него лежала отличная новенькая рогатка.
Глава 6
Правдивый гороховый суп
– Это возмутительно! – возмущалась Изольда Тихоновна, попивая кефирный гриб. – Вы что, не видите, как она влияет на Бориса и Ольгу?
– Борису и Ольге, между прочим, не помешает немного влияния, – сказал папа и покосился на маму.
Та сидела за столом подавленная. С тех пор как в доме появилась Чемодановна, мама не находила себе места. С одной стороны, Шурочка Николаевна прекрасно понимала, что никоим образом не может выгнать из дома родную мать. Какой бы ужасной ведьмой та ни была. Ведь одно дело – уйти из дома самой, и совсем другое – кого-то об этом попросить. Во-вторых, в глубине души Шурочка Николаевна была немножко рада снова увидеть свою непутёвую мать. Ей в тайне нравилось, что муж её, Эдуард Константинович, кажется, проникся к Чемодановне симпатией. И дети тоже. Сама Шурочка Николаевна не понимала, что может быть в Чемодановне симпатичного, кроме цвета волос.
С такими противоречивыми мыслями мама грустно пила кофе, вполуха прислушиваясь к семейному разговору.
– Вчера эта кошмарная женщина устроила в мансарде погром! – верещала на всю кухню Изольда Тихоновна.
– Не погром, а бой испанских быков! – заступился за Чемодановну Боря.
– Неужели с настоящими быками? – восхищённо спросил папа.
– Ну естественно! – сказала Оля. – Я была тореадором, а Боря подавал мне бандерильи.
– Вот видите! Какие-то ещё бандерильи! – Кикимора чуть не захлебнулась от возмущения своим грибом. – А в следующий раз, помяните моё слово, она устроит в детской всемирный потоп! Или ещё чего похуже! И потом, что прикажете делать мне? Дети совершенно отбились от рук! Вчера Ольга категорически отказалась садиться за инструмент, обозвав меня нехорошим словом!
– Каким? – испугался папа.
Изольда Тихоновна с готовностью придвинулась поближе к папе и прошептала ему что-то на ухо. Папа тихонько прыснул в кулачок.
– И ничего, между прочим, смешного! – побагровела Кикимора.
– Но вы же действительно похожи на крысу, – благодушно заметила Оля. – Смиритесь с этим, в конце концов.
– Нет, вы слышали? – взвилась Кикимора. – Это всё она! Ваша разлюбезная Чемодановна! Она пагубно влияет на неокрепшую психику детей!
– У кого это психика неокрепшая? – В кухню неграциозно вплыла Чемодановна.
Сегодня на ней были пиратские лохмотья, а на голове возвышалась гигантская треуголка из волос.
Изольда Тихоновна вскочила из-за стола и со словами:
– Я удаляюсь. Дети, за мной! – в полном одиночестве вылетела из кухни. Оля с Борей не шелохнулись.
– Эдуард, – обратилась Чемодановна к папе, делая ударение на букву У. – Признаться, я в замешательстве. Зачем вы держите у себя эту крысу?
– Изольда Тихоновна на самом деле великолепный человек, – начал оправдываться папа. – Просто у неё натянутые нервы и тонкая душевная организация. Зато она копейки с нас не берёт практически. Можно сказать, работает задаром.
– Ещё бы она с вас копейки брала! – ухмыльнулась Чемодановна, поливая сливками из баллончика огромный кусок торта. – Да за то, что она присматривает за этими выдающимися сорванцами и гениальными хулиганами, Кикимора вам ещё сама приплачивать должна!
Оля с Борей переглянулись и засияли, как два начищенных чайника.
– Думаете, зачем она у вас поселилась?
– Разумеется, чтобы ухаживать за моими детьми, – вставила мама.
– Ты глубоко ошибаешься. Она хочет занять твоё место, дорогая. А до твоих детей – ей как до лампочки.
– Как это? – захлопала глазами мама, а папа подавился сосиской.
– Просто взять и стать вместо тебя Прикольской. Только не Шурочкой Николаевной, а Изольдой Тихоновной.
– А как же я? – У мамы был шокированный вид.
– А ты опять будешь Свиреповой. Сначала Кикимора выживет из дома меня, потом тебя, потом Олю с Борей…
– А потом меня? – ужаснулся папа.
– А на тебя, Эдуард, у Кикиморы Тихоновны далеко идущие планы. Поверь мне на слово.
– Но какие?!
Дело в том, что папа, Эдуард Константинович Прикольский, был тоже великолепным человеком, но близоруким. В буквальном смысле, он дальше носа своего ничего не видел, кроме мамы. А «котика» и «моего дорогого» (как часто называла его Изольда Тихоновна) он списывал на её природную непосредственность. Поэтому слова Чемодановны стали для него откровением.
– Кикимора хочет тебя на себе женить, – пробасила Чемодановна, запихивая в себя очередной торт. – Это понятно? Или мне ещё по-китайски объяснить?
– Не верю! – хором сказали мама с папой и тоже хором добавили: – Изольда Тихоновна – кристальной души человек. Она сердечная! Она добрая!
– И пушистая, – мрачно добавила Оля.
Чемодановна ухмыльнулась и что-то хотела сказать, но потом, наверное, передумала. Она поднялась из-за стола и прошествовала к кухонному шкафу.
– Где тут у вас сыпучие смеси? – Чемодановна стала шарить по полкам и двигать банки туда-сюда.
– Что-что? – не поняла мама.
– Ну, гречка там, пшено. Горох тоже подойдёт, раз вы такие незапасливые.
– Горох у нас есть, – с готовностью сообщил папа. – На верхней полочке, в самом углу.
В таких вещах он разбирался куда лучше мамы, которая вечно всё теряла.
Чемодановна высыпала горох в большую миску, добавила туда молока, вишнёвого варенья, крыжовника, сыра с плесенью, колбасных хвостиков (папа их для чего-то копил в коробочке из-под маргарина) и что-то ещё. Боря толком не разглядел, что именно. Однако ему почудилось, что из рукава Чемодановны выползли два паука и тоже прыгнули в миску.
«Наверное, это секретный ингредиент», – догадался Боря.
– А что вы делаете, Авдотья Чемодановна? – робко поинтересовался папа.
– Варю гороховый суп, – ответила та, помешивая в кастрюльке пахучую смесь. – Скоро уже закипит.
– Но мы же только позавтракали. – Папа не любил гороховый суп, да ещё с крыжовником. Но признаться в этом любимой тёще он не осмелился.
– А я и не заставляю его есть. Вы только понюхайте. – С этими словами Чемодановна сняла кастрюлю с огня и водрузила её в центр стола на деревянную подставку.
В тот же миг по кухне начал распространяться какой-то дурманящий аромат с нотками колбасных хвостиков.
