Рыцарь XX века (Повесть о поэте Абд ар-Рахмане аль-Хамиси из долины Нила) - Моисеева Клара Моисеевна
«Я люблю твою маму, — ответил Абдель Малик. — Я очень люблю твою маму. Я люблю тебя, мой единственный сын!»
«Он любит меня, — подумал сейчас Абд ар-Рахман, — он заботится обо мне. Что-то случилось, не смогли приехать. А Фатима тоже любит меня. Пожалела, вылечила. Она хорошая женщина».
Время тянулось бесконечно долго. Мальчику казалось, что прошли годы с тех пор, как он расстался с матерью. Целых шесть месяцев он с нетерпением ждал, верил — случится чудо: мама встретит его на улице и увезет домой. Маленький аль-Хамиси понимал, что из дома бабушки невозможно будет его увезти. Отец не позволит. Он сильный. Он сердитый. Он редко улыбается и никогда не говорит ласковых слов.
И все же приход матери был неожиданным. Абд ар-Рахман играл с мальчиками, вместе с ними бежал к реке, где должны были утопить «Невесту Нила», сделанную из халвы. В деревне говорили, что в давние времена в Нил бросали живую девушку, самую красивую, чтобы Нил женился на ней и дал ил для урожая. Теперь топили девушку из халвы. Вся деревня готовила халву. Когда набралось столько, что можно было слепить девушку в человеческий рост, тогда и началось священнодействие.
Абд ар-Рахман и мальчики видели, как старейшины деревни понесли носилки с девушкой из халвы, одетой в нарядное платье. За ними шли люди всей деревни, а мальчишки позади. Взрослые не пускали их к носилкам. Боялись, что шалуны умудрятся подпрыгнуть и отщипнуть кусок сладкой халвы. Мальчики пытались растолкать старших, чтобы пробраться к реке. И тут какой-то человек потащил Абд ар-Рахмана назад и шепнул ему на ухо, что на окраине деревни ждет мама.
«Как же так, — подумал Абд ар-Рахман, — мама пришла в деревню бабушки, а здесь отец…» Мальчик бежал с бьющимся сердцем, с тревогой, озираясь, нет ли поблизости отца. Они подошли к двум всадникам, рядом стояла крестьянка в черном платке, она держала под уздцы серого в яблоках коня. Абд ар-Рахман еще не успел спросить, где мама, как к нему бросилась крестьянка. Обнимая его, она шептала ласковые слова. Из-под черного платка на него глядели мамины добрые глаза. И запах маминых духов исходил от ее белых рук.
— Мама, мамочка, какое счастье! Как я тебя люблю… Я так ждал тебя, — лепетал мальчик, прижимаясь, целуя руки матери.
— Скорее, сынок! Скорее! Нам надо торопиться. Не дай бог узнают!
Аиша вскочила на коня, посадила впереди себя сына, и трое всадников помчались изо всех сил. Сумерки поглотили деревню бабушки, впереди мелькнули огоньки соседней деревни. Они неслись словно на крыльях.
— Мой дорогой, мой любимый! — шептала Аиша. — Скоро мы будем дома! Какое счастье обнять тебя!
Абд ар-Рахман плакал от радости, от счастья прикоснуться к матери. Но в это время он услышал цокот копыт, крики, свист. За ними мчалась целая ватага всадников. Мама задыхалась. Что-то шептала ему на ухо. Он еще не понимал, что замысел матери не удался.
Всадники уже рядом. Он услышал голос отца:
— Остановись! У меня оружие! Я не отдам сына! Напрасно ты затеяла похищение. Это не женское дело!
Они спешились. Мать прижала его к груди, целуя, прося помнить, любить. Лицо ее мокро от слез. Но и его душили рыдания. Абд ар-Рахман целовал руки матери, обнимал, искал защиты. Но подошел отец, схватил его, чтобы унести.
Спутники Аиши поддерживали ее, видя, что она в обмороке. А Абдель Малик усадил сына на своего коня, крепко держа его, подобрал поводья и крикнул:
— Хорошо, что соседи увидели твоего посланца и сказали мне. Вот мы и догнали. Запомни, я не отдам сына! Не женское это дело растить мужчину. Чему ты его учила: стихи, сказки, музыка, а молитву Аллаху мальчик не знает. Позор!
Аиша в обмороке. Она ничего не слышала. Спутники сняли ее с коня, принесли воды из соседнего дома, попрыскали, подождали, когда она очнется, и помогли сесть на коня. Абдель Малик аль-Хамиси был уже далеко. Он мчался домой, поддерживая сына, который потерял голос от слез и горя.
Когда Абдель Малик аль-Хамиси принес сына на руках, все повторилось, как в тот памятный день похищения. Абд ар-Рахман был неутешен. Ни отец, ни бабушка не смогли его успокоить. Мальчик отказался есть, отказался ложиться в постель, не желал разговаривать. Тогда дед увел внука в свою комнату, посадил его рядом и обратился к нему со странным вопросом:
— Знаешь ли ты, мой внук, что мой отец Мурад был мамлюком? Знаешь ли ты, кто такие мамлюки и как жестока их судьба? Ты молчишь, но я думаю, что ты ничего не знаешь о твоих предках. Послушай меня внимательно, я расскажу тебе о своей судьбе. Послушай, и ты поймешь, что твоя судьба благосклонна и не так жестока. Есть что-то общее в нашей с тобой судьбе. Общее в том, что в семь лет в нашей жизни произошли большие изменения. Все то, что было нам близко и дорого, привычно и знакомо, — всего этого мы лишились. Я не стану говорить а тебе. Я хочу рассказать о себе.
В очень давние времена — в XII веке — султаны династии Аийубидов задумали создать могучую гвардию из отборных и верных воинов. Они отбирали невольников тюркского, черкесского и грузинского происхождения, обращенных в ислам, обучали их военному делу и заставляли воевать с врагами Египта. Отбирали для этой цели самых рослых, красивых и сильных молодых людей. Им давали хорошую одежду, вдоволь кормили, всячески поощряли к верной службе. Египетские султаны не жалели денег для покупки рабов, они платили работорговцам большие деньги за подростков, украденных у состоятельных родителей, чтобы иметь здоровых воинов. У бедных людей дети бывают хилыми и немощными. Долгое время, сотни лет, султаны создавали воинство из рабов. Но настал день, когда в Египте оказалось так много мамлюков, что они сумели захватить власть в стране и основали династию мамлюкских султанов. Эта власть принадлежала бывшим невольникам почти триста лет, вплоть до завоевания Египта турецким султаном Селимом I в 1516 году.
Прошло более двухсот лет, и новый правитель Египта Мухаммед-Али решил избавить страну от мамлюков, он их боялся и учинил жестокую резню. Много мамлюков погибло от руки его воинства. Кто мог — бежал из больших городов в далекие селения. Мой отец — мамлюк бежал на коне с мешком добра и прибыл в деревню. Здесь женился. Я его единственный сын.
Мне было семь лет, когда враги сообщили в Каир о том, что наша семья прячется в их деревне. Это сделали родственники жены деда. Они были из враждебной семьи, которая жаждала кровной мести. Были присланы солдаты. Они убили отца и мать. Я в это время играл с мальчишками во дворе. А когда пришел домой — меня не пустили в дом. Я долго слонялся на улице и только ночью пробрался тайком и увидел кровь на крыльце и в комнатах. Я увидел испуганные лица чужих людей. Мне сказали, что родители мои убиты.
Я бежал из дома. Я не хотел жить в доме, где были убиты мои родители. Несколько месяцев я шел пешком в город аль-Мансуру, изнемогая от голода и усталости. Никто не ждал меня в этом городе. Не было ни одного дома, где бы нашлось для меня прибежище. Когда я пришел в аль-Мансуру — бедный оборвыш, я иногда получал корку хлеба от такого же голодного и бездомного дервиша. Но дервишей люди уважают и жалеют. Им дают подаяние, бывает, что пускают на ночлег. А голодный мальчишка никому не нужен. Как ему добыть пропитание? Как ты думаешь?
Меня взял к себе старьевщик. Он торговал в своей маленькой лавчонке. Старье надо было собирать в деревнях. Он давал мне мешочек дешевых конфет и посылал по селам, приказав обменивать конфеты на всякую рвань. Я ходил из деревни в деревню и таскал на себе мешки. Ночевал в сарае, иногда на кухне. Как-то забрался в овчарню, спал рядом с овцами. Плохо маленькому человеку без заботливых родителей, без крыши над головой. Долго я скитался. Не знал я ни детства, ни юности. В голоде и тяжких трудах прошли мои годы. А когда подрос и стал хорошо работать, тогда появилась возможность даже построить себе небольшой деревенский дом. Мне помогали добрые люди. Бедный феллах никогда не откажет в помощи соседу. Пока строил дом, познакомился с хорошей девушкой, черкешенкой из большой семьи. У нее было пятнадцать братьев и сестер. Они жили по соседству и были добры ко мне. Я женился на этой девушке, это твоя бабушка.
