Дом на горе - Мусатов Алексей Иванович (мир книг .txt) 📗
После Кости слово сразу же взяла Марина.
— Видали, какое просо при широкорядном посеве можно вырастить! — кивнула она на снопик из теплицы. — Я так думаю: тут говорить много не приходится, надо сеять просо по новому способу. Давайте решать, товарищи!
— Так то же на пятачке урожай… под стеклом, — заметил Никита Кузьмич. — А в поле с каждым кустиком не станешь нянчиться…
— Я уверена, что и в поле урожай хуже не будет, — настаивала Марина. — Теперь широкорядный сев применяют во многих областях.
— А сорняки полезут! Зараз всё просо заглушат!
— Выполем! Сил не пожалеем, спина не переломится.
— Погоди, Марина! — остановил её Сергей. — Сама знаешь, сколько сил забирает у нас эта прополка. От других работ отрывает. Надо же толком поразмыслить да взвесить всё… Какие суждения будут, товарищи?
Поднялась Галина Никитична и подтвердила Костино сообщение: опыт в теплице проводился по всем правилам, почти в таких же условиях, как и в поле. Но было бы неплохо с весны повторить опыт в поле, на большой площади.
Раздались голоса, что надо списаться с учёными, может быть, даже с самим академиком Лысенко.
— А как Фёдор Семёнович считает? — обратился к директору школы Сергей.
— Думаю, что мысль правильная, — отозвался учитель. — И мало того — списаться… Пусть Марина сама в Москву едет. Там же в Сельскохозяйственной академии наш земляк работает, Андрей Новосёлов. И он как раз занимается культурой проса — проводил опыты в колхозах. Вот Марина ему всё и расскажет, посоветуется…
— Справедливо, Фёдор Семёныч! — обрадовался дед Новосёлов. — Прямо мою думку перехватил. Непременно пусть едет! — И он, как будто вопрос о поездке был уже решён, обратился к Марине: — Ты, значит, как с вокзала сойдешь, спрашивай Харитоньевский переулок, дом двадцать один. Тут тебе и будет академия всех наук по сельскому хозяйству. Ну, а как Андрюшу разыщешь, спуску ему не давай. Побеседуй по всей строгости. Так, мол, и так, невозможно нам больше терпеть с просом такое положение. Ждём от вас твёрдого слова, граждане учёные!
— А ещё, Маринушка, закинь там удочку насчёт ветвистой пшеницы, — сказал бригадир первой бригады Максим Ветлугин. — Может, дадут на разживу семян малую толику, хотя бы щепотку. Мы бы уж тут расстарались, вырастили…
Бригадира перебила заведующая фермой Поля Клочкова и, в свою очередь, наказала Марине посоветоваться с учёными насчёт ухода за лугами и пастбищами.
— Стоп, товарищи! — повысил голос Сергей. — Ещё ничего не решили, а вы уже с наказами…
Но против поездки Марины в Москву никто не возражал. Наоборот, все члены правления охотно подняли за это руку.
— Тогда записывай! — кивнул председатель Марине.
Она села за стол и достала записную книжку…
Через день, захватив снопик проса, Марина выехала в Москву.
Глава 34. ВАЖНОЕ ЗАДАНИЕ
Марину Балашову ждали со дня на день.
Возвращаясь из школы, ребята подолгу стояли на мосту через Чернушку и вглядывались в машины и подводы, идущие со станции.
Косте всё казалось, что вот-вот одна из очередных машин затормозит на повороте. Марина на ходу выпрыгнет из кузова, подбежит к школьникам и скажет: «Скорее собирайте людей! Есть хорошие новости».
Но Марины всё не было.
— Не примет её академик Лысенко. Недосуг ему! — сказал как-то Паша.
— То есть как это «не примет»? — обиделся Костя. — Она же не по личному делу к нему поехала, а от всего колхоза. И вопрос у неё важный…
— Ты ещё скажешь: академик и наши дневники будет смотреть?
— Будет. Я уверен, — убеждённо настаивал Костя. — Помнишь, мы про двух юннатов читали. Они над лесными муравьями наблюдения вели, как те вредителей растений уничтожали. А товарищ Лысенко узнал про это и вызвал юннатов к себе в академию. Так они ему и дневники привезли и муравьёв…
Костю поддержал Митя Епифанцев, приведя ещё несколько примеров связи ученого с юннатами, но, по правде говоря, на душе у ребят было неспокойно. Кто знает, как встретят в академии Марину, как отнесутся к их опыту с просом…
На шестой день после отъезда в Москву Марина вдруг позвонила Сергею по телефону. Она сообщила, что находится сейчас в райкоме партии, обещала к вечеру быть в Высокове и просила срочно созвать собрание колхозников.
Эта новость быстро разнеслась по селу, и в сумерки контора была полна людей.
Школьная бригада явилась на собрание почти в полном составе.
Вскоре темноту улицы пронзили два широких луча, и легковая машина остановилась у правления.
В комнату вошли Марина и двое мужчин.
Одного — невысокого, пожилого, в белом овчинном полушубке — колхозники и ребята узнали сразу: это был секретарь райкома партии Бахарев. Он подошёл к столу президиума, поздоровался с людьми: кто сидел поближе — за руку, кто подальше — кивком головы.
— Прошу прощения, задержались немного, — сказал Бахарев и кивнул на дверь: — Вы посмотрите, какого я вам земляка привёз!.. Идите ближе, Андрей Тимофеевич, показывайтесь…
Высокий, сутуловатый мужчина, в пальто и в шапке-ушанке, подошёл к столу, поклонился, и в ту же минуту, растолкав людей, к нему бросился дед Новосёлов:
— Андрюша! Пропащая же ты душа! Что ж так долго? Поезд не вёз, ноги не несли?
Земляка окружили и взрослые и дети. Начались приветствия, расспросы.
Фёдор Семёнович стоял рядом с Мариной и Галиной Никитичной, поглаживал быстро щёку и терпеливо ждал своей очереди.
Варя потянула учителя за руку.
— Фёдор Семёнович, а помните, вы нам загадку загадали? — вполголоса спросила она. — Разгадает её теперь Андрей Новосёлов?
— Раз приехал, должен разгадать, — также шёпотом ответил учитель.
Андрей наконец заметил Фёдора Семёновича и, протолкавшись к нему, крепко пожал руку. Учитель кивнул на стоящую рядом Галину Никитичну:
— А эту гражданочку признаете?
— Галька! — Забыв всю свою серьёзность, Андрей протянул девушке руки.
— Андрюша! — в тон ему воскликнула учительница и, покосившись на школьников, спохватилась: — Здравствуйте, товарищ кандидат сельскохозяйственных наук.
— Здравствуйте, товарищ преподаватель биологии.
Фёдор Семёнович показал на школьников:
— А это, Андрей Тимофеевич, так сказать, ваши лаборанты, подшефные… полный сбор.
— Так вот вы какие! — Андрей обернулся к ребятам и протянул руку: — Ну, давайте знакомиться!
Первая пожала Андрею руку Варя, потом Костя, Митя, Паша, Катя…
— Марина про ваши опыты мне много рассказывала, — сказал Андрей. — Очень правильно делаете, что землёй интересуетесь. Я ведь тоже с грядки начинал, с мелочи.
Сергей между тем, посовещавшись о чём-то с Бахаревым, постучал по столу и пригласил колхозников занять места.
Первым заговорил секретарь райкома. Он сказал, что культура проса в их районе, да и по всей области, в большом загоне.
Люди жалуются на низкие урожаи, недовольны просом, мало-помалу заменяют его пшеницей и рожью. А между тем просо так же необходимо стране, как хлеб и картофель.
— Но об этом вам лучше меня расскажет ваш земляк, — закончил Бахарев и уступил место у стола Андрею Новосёлову.
Неизвестно, когда и как школьники переместились поближе к столу президиума, но только сейчас они хорошо слышали каждое слово Андрея, видели каждый его жест.
Варя налегла грудью на стол и поминутно поглядывала то на учителя, то на Костю с Митей: вот, мол, когда пришла настоящая отгадка!
— Ещё до войны, по заданию правительства, учёные разработали новую агротехнику проса, — продолжал Андрей. — Был проведен массовый сев проса по-новому на колхозных полях Чкаловской области. Война помешала окончательно закрепить этот опыт. После войны широкорядный посев проса был проведен на Украине. Урожай превзошёл все ожидания. Сейчас надо и вам смелее переходить на широкорядный посев проса — дело это верное.
— А вот с сорняками как быть? — спросил Сергей. — Забивают сорняки наше просо, не успеваем их выпалывать!
