Трейси Бикер – суперзвезда - Уилсон Жаклин (читать книги онлайн бесплатно регистрация .txt) 📗

А если бы неизвестный любимый Кэм задумал что-нибудь подобное, ему бы тоже не поздоровилось. Остерегайтесь Бикер – Устрашителя Бойфрендов.

– У тебя ведь нет друга, правда, Кэм? – спросила я, пока она готовила для меня фруктовый смузи, чтобы перебить ужасный вкус зелья.

– Друга?! – на мое счастье, по-настоящему удивленно спросила Кэм. – Ох, Трейси, ну хоть ты не начинай! Моя мама всегда ко мне с этим пристает, когда я ее навещаю. – И она заговорила пронзительным, высокомерным тоном: – «Неужели ты до сих пор не встретила порядочного человека, Камилла? Имей в виду, меня не удивляет, что ты никому не интересна. Ты только посмотри на себя – эта ужасная короткая стрижка и жалкие джинсы!»

Кэм налила себе бокал вина и сделала несколько глотков.

– О боже! В следующий раз сразу останови меня, когда я заведу разговор о маме. – Она поежилась. – Хватит об этом! Ну, а как насчет тостиков с корицей?

Это было по-настоящему вкусно. Я съела целых шесть штук!

Не понимаю я фобии Кэм по отношению к маме. Вот лично я люблю говорить о своей. Но ведь у меня самая лучшая и красивая мама – кинозвезда. Может быть, мне бы тоже было не интересно о ней рассказывать, если бы она была такой же кошелкой и снобом, как мама Кэм.

Обычно я не люблю, когда Кэм отводит меня назад в детский дом, но в тот вечер я с удовольствием туда отправилась, потому что у меня были МЕГАПЛАНЫ.

Я обшарила шкафчик Илень (я ас, когда дело касается взламывания замков), в котором она хранила свои материалы по арт-терапии, и разжилась розовой оберточной бумагой и самой лучшей открыткой из тонкой белой бумаги, а также набором фломастеров, которыми еще можно было рисовать. В общем-то, я не воровала. Я использовала их в истинно художественных и терапевтических целях.

Запихнув свою добычу под джемпер и осторожно ступая, чтобы ничего не уронить, я дотащилась до своей в комнаты и занялась ТВОРЧЕСТВОМ.

Я с головой ушла в работу, когда в дверь постучала Дженни. Она попробовала войти, но не смогла, потому что я плотно придвинула к двери стул, чтобы отпугнуть незваных гостей.

– Чем ты там занимаешься, Трейси? Ну-ка впусти меня!

– А что тебе не нравится, Дженни? Я работаю, но не скажу над чем. Это секрет.

– Вот этого я и боялась! Что ты там делаешь? Я хочу посмотреть.

– Нет-нет, нельзя! Я делаю подарки к Рождеству, – прошипела я.

– Ах! – сказала Дженни. – Ах, Трейси, какая ты умница! Прости, родная! Не буду тебе мешать. Но уже поздно. Поскорее выключай свет, детка!

И она пошла по коридору, мурлыча себе под нос рождественскую песенку, по всей вероятности думая, что я мастерю подарок именно для нее.

Теперь-то придется покорпеть и что-нибудь придумать. И для Майка тоже. И для Илень. И уж конечно для Кэм, хотя мне бы хотелось подарить ей нормальный подарок. И все-таки нужно было соблюсти приоритеты. Мама прежде всего.

Я завернула помаду в розовую бумагу, потом вырезала из картона прямоугольник, нарисовала розовые улыбающиеся губы и очень аккуратно написала красивыми печатными буквами:

Приклеила картонку к первому свертку и сделала еще три.

На второй этикетке я нарисовала две руки и написала:

Я приклеила ее на упакованный в оберточную бумагу лосьон для рук.

На третьей картонке я нарисовала большое бьющееся сердце и написала:

Затем я упаковала в оберточную бумагу красивую подвеску-сердечко, стараясь не перекрутить красную ленточку, и приклеила этикетку к розовому свертку.

Три подарка завернуты и подписаны. Остался только один! На него ушло больше всего времени, потому что пришлось прокомментировать книгу «Рождественская песнь в прозе».

На тыльной стороне передней обложки я изобразила себя в костюме Скруджа, нарисовала для него специальный пузырь со словами «Фи! Чепуха!».

Я поместила себя в костюме Скруджа и на внутренней стороне задней обложки, но на этот раз я вышла на поклон в конце спектакля.

Было много аплодисментов и пузырей со словами «УРА!», и «ПОТРЯСАЮЩЕ!», и «МОЛОДЕЦ, ТРЕЙСИ!», и «САМЫЙ ЛУЧШИЙ СПЕКТАКЛЬ НА СВЕТЕ!», и «ЗАЖГЛАСЬ НАСТОЯЩАЯ ЗВЕЗДА!».

Я написала на титульном листе:

«Тебе не обязательно читать всю книгу. Просто приди и посмотри, как я играю Скруджа в «Рождественской песне в прозе» в 19.00, в среду, 20 декабря в школе Кингли-Джуниор!!! Я посвящу мое выступление ТЕБЕ, лучшей маме в целом мире. С огромной любовью, Трейси».

Затем я завернула в оберточную бумагу «Рождественскую песнь в прозе» и стала трудиться над последней наклейкой. Нарисовала книгу, на обложке которой постаралась уместить название, написанное мелкими-мелкими буквами, и под ним следующий текст:

«Это замечательная книга. По ней поставили замечательную пьесу. И в этой пьесе есть самая замечательная роль Скруджа, и я ее играю (в 19.00, в среду, 20 декабря в школе Кингли-Джуниор). Поэтому, ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА, приходи и посмотри на меня! С огромной любовью, Трейси».

Потом я долго сидела и смотрела на все четыре розовые посылки у себя на коленях, представляя, как мама их откроет и накрасит губы помадой, и намажет руки лосьоном, и наденет на шею репсовую [4] ленту с сердечком, читая все послания.

Я представила себе, как она прыгнет в машину и поедет посмотреть на свою дочь-суперзвезду. И она будет так мною гордиться, что ни за что и никогда не захочет уйти без меня.

На следующее утро я загнала Дженни в угол в ее офисе и спросила, нет ли у нее большого пакета, чтобы я смогла отправить подарки маме.

– Но ведь еще рано отсылать рождественские подарки, Трейси! – сказала Дженни.

– Нет-нет, эти нужно отправить до Рождества! – заявила я. – Мы должны отправить их первым делом в понедельник утром. Первым классом.

– Хорошо, первым делом, первым классом. Полагаю, почтовые расходы оплачиваю я?

– Да, и напиши, пожалуйста, на пакете: «Срочно! Открыть немедленно!» Послушай, может, лучше мне самой это сделать? – спросила я.

– Думаю, я справлюсь, – ответила Дженни.

– Ты уверена, что у тебя есть точный адрес моей мамы? – c тревогой спросила я.

Они мне его теперь не дают, потому что я пыталась убежать, чтобы ее найти. И телефон ее мне тоже не дадут. Горько и несправедливо, учитывая, что она моя мама. Я предъявила им по этому поводу железные аргументы, но они не сдались.

– Не беспокойся, Трейси, у меня есть адрес твоей мамы, – сказала Дженни.

– Просто это архиважно. Мне нужно, чтобы она пришла посмотреть, как я играю в школьной пьесе, – объяснила я.

– Я так рада, что тебя выбрали в ней участвовать. Ты ведь серьезно к этому отнесешься, правда? Не будешь хулиганить? А то все испортишь.

– Ну конечно я отнесусь к этому серьезно! – возмутилась я.

Я и восприняла это очень-очень-очень серьезно – не так, как некоторые. Каждый перерыв на ланч мы репетировали, и ребята дурачились, ели бутерброды и небрежно бормотали свои тесты. Те, кто должен был петь гимны, не попадали в ноты, а второй состав призраков скорее хныкал, чем протяжно завывал. Танцоры наталкивались друг на друга, а Хлюпик Питер постоянно забывал слова. Он даже забыл, на какую ногу хромает, – сначала ковылял на левой, а потом на правой.

– От тебя никакого толку, Питер. Ну как ты вообще можешь все время забывать «Благослови, Господь, всех нас»? – приставала Жюстина Сплетница-Литтлвуд.

Она схватила его и сделала вид, будто заглядывает ему прямо в ухо.

– Да, так я и думала. Мозгов у тебя совсем нет. В твоей безмозглой голове одна пустота.