Загадка салона «Магия» - Иванов Антон Давидович (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Ты понимаешь, Пашков, — шептал в это время за последней партой Олег, — надо Андрея спасать.
— А чего его там спасать? — удивился Лешка.
— Того, что у него язва желудка, а он скрывает, — без зазрения совести начал врать в интересах дела Олег. — А при язве ни в коем случае нельзя пить фруктовые соки. Если он сейчас этот напиток Моей Длины попробует, ему может прямо на уроке стать плохо. Тем более он и так простужен. Так что, теперь вся надежда на тебя. Ты должен сам всю бутылку выпить.
У Лешки немедленно заблестели глаза. Он обожал чувствовать себя спасителем человечества. У него даже не возникло вопроса, отчего бы Олегу самому давно не вырвать бутылку из Машкиных рук. Лицо Пашкова озарила улыбка. Сейчас он, как всегда четко спланировав операцию, одним махом спасет любимого классного руководителя.
Возле учительского стола возникла заминка. Тема как-то чересчур быстро исчерпал аргументы против витаминного напитка и растерянно умолк.
— Думаю, от стакана компота ничего страшного не случится, — усмехнулся учитель. — Давай, Школьникова, я попью, и начнем урок.
— Нет, Андрей Станиславович! — протестующе замахал руками Женька. — Темка прав. У нас один мужик во дворе от не тех витаминов вообще загнулся!
— А ты не лезь, идиот, — прошипела сквозь зубы Школьникова.
— Удивляюсь я вам, — с недоумением посмотрел Андрей Станиславович на Тему и Женьку. — То в самое пекло к преступникам лезете, а то поднимаете такую бурю из-за стакана фруктового отвара. Давайте-ка по местам.
Взяв стакан, он поднес его к губам.
— Пить! Умираю! Скорей! — прорезал класс душераздирающий вопль Пашкова.
Не успел Андрей Станиславович что-либо понять, как Лешка, вырвав стакан у него из рук, залпом выдул витаминный напиток.
— Еще! — выдохнул он, и пластиковая бутылка мигом перекочевала с парты Моей Длины в его руки.
— Отдай! Не для тебя готовили! — охватил Школьникову приступ ярости.
Она попыталась отбить витаминный напиток. Лешка, однако, ловким маневром ушел от удара и оказался вне досягаемости. Моя Длина кинулась следом за ним по проходу, но, зацепившись за огромный рюкзак Марата Ахметова, едва не упала.
— Осторожнее! Отобьешь ноги! — предупредил услужливо здоровяк Марат. — У меня там гантели внутри.
— Покажи! — кинулся со своей парты в проход Боря Савушкин. Он так же, как и Марат, усиленно качал мышцы.
— Гляди, — охотно полез Ахметов за гантелями. — Новая модель с усиленной центровкой.
Проход оказался наглухо заблокирован. Моя Длина, пытаясь пробиться к Пашкову, от души раздавала удары Савушкину и Ахметову. Но те, целиком поглощенные изучением новых гантелей, не обращали на нее внимания.
— Не так надо, Машка! Ты их гантелей! — подавал хором с места советы девятый «В».
Моя Длина, изловчившись, выхватила одну из гантелей из рук зазевавшегося Савушкина и замахнулась ею.
— Ты что? — в панике отскочил в сторону Борька.
— Вот это сила! — с уважением покосился Марат на Школьникову.
Та его даже не слышала. Проход, наконец, был свободен. Машка тигрицей ринулась на Пашкова. Но — поздно. Лешка уже осушил бутылку до дна.
— Ах ты, гад! — исторгла воинственный клич Моя Длина.
Рука с гантелей взметнулась вверх.
— С ума сошла? — отпрыгнул в сторону Лешка.
Гантеля с глухим стуком врезалась в стену класса, оставив солидную вмятину.
— Отдай! Всю центровку нарушишь, — кинулся на спасение уникального спортинвентаря Марат Ахметов.
Избежав смертоносного удара, Пашков обрушился всей своей тяжестью на Мишку Сидорова. Тот взвыл от боли, рванулся в сторону и торпедировал книжный шкаф, на котором стояла давно забытая ваза с увядшим букетом. Мишка успел отскочить. А вот Школьникова, жаждавшая по-прежнему крови Пашкова, попала прямо под водопад протухшей воды вперемешку с пожухшими лепестками.
— Скотина! — забыв о Пашкове, устремила она весь свой гнев на Сидорова.
— Ну, сейчас будет, — переглянулись Таня и Катя.
Андрей Станиславович вообще на время утратил дар речи. За многие годы общения с бурным содружеством «В» он привык к неожиданным передрягам. Однако на сей раз ситуация обострилась столь неожиданно, что классный руководитель на какое-то время перестал ее контролировать.
— Не вздумай! — несся прямо по партам Сидоров.
— Отдай, Машка, гантелю! — орал Марат. Школьникова ничего не видела и не слышала. Пелена ярости застилала глаза. Мишка достиг первой парты и хотел выскочить в дверь, но тут она отворилась сама. В проеме показался директор школы Михаил Петрович.
Он только вчера вечером приехал с конгресса преподавателей российских общеобразовательных учебных заведений, который проходил в Саратове. Проведя там весьма плодотворно время, Михаил Петрович решил с утра совершить обход школы.
— Здравствуйте, друзья мои! — бодро приветствовал он девятый «В».
Тут мимо его лица с угрожающим свистом пролетела гантеля Марата Ахметова.
— Это еще что такое? — отпрянув назад, директор придавил спиной к двери Мишку Сидорова, который спрятался за ним от Моей Длины.
Сидоров заорал как резаный. Директор шагнул вперед. Моя Длина, узрев снова Сидорова, нагнулась за гантелей.
— Школьникова! — обрел, наконец, дар речи Андрей Станиславович. — Оставь в покое гантелю! Убьешь же кого-нибудь!
Голос любимого учителя подействовал на Мою Длину магически.
— Ой, Андрей Станиславович, извините, — проворковала она.
Марат Ахметов кинулся к своей ненаглядной гантеле и спешно убрал ее в рюкзак.
— Андрей Станиславович, вы мне не объясните, что у вас тут происходит? — вмиг пропало хорошее расположение духа у Михаила Петровича.
Тут Олег понял, что классного нужно выручать. Они заварили эту кашу, значит, сами должны и отдуваться.
— Разрешите я, Михаил Петрович! — вскочил он с места. — Дело в том, что сейчас во многих школах Европы практикуется методика преподавания истории, — не давая опомниться директору школы, быстро заговорил он. — Учащиеся познают материал на практике и таким образом лучше усваивают атмосферу эпохи!
— Как, как? — покрутил головой директор две тысячи первой школы.
— Ну, вот, например, мы сегодня вместе с Андреем Станиславовичем попробовали сымитировать ситуацию крестьянского восстания. Теперь нам стало яснее, как это происходило в России восемнадцатого и девятнадцатого веков.
— Так, так, — пробормотал Михаил Петрович и вдруг улыбнулся. — Вообще-то я теперь вспомнил: о таком методе на конгрессе в Саратове говорили. Очень интересно. Нам, старым преподавателям, конечно, методику менять уже трудновато. А вот вам, молодежи, — перевел он взгляд на Андрея Станиславовича, — и карты в руки. Экспериментируйте. Дерзайте.
Андрей Станиславович машинально кивнул.
— И нечего скромничать, — истолковал по-своему его поведение Михаил Петрович. — Действительно интересное начинание. Только, — принюхался он, — почему у вас чем-то тухлым воняет? Канализация протекла, что ли?
— Нет, мы пытались создать атмосферу гнилых болот! — бодро отрапортовал Женька.
— Ну, молодцы, молодцы, — похвалил директор. — У меня одно замечание, Андрей Станиславович: когда будете в другой раз создавать атмосферу какой-нибудь битвы, постарайтесь немного потише.
И Михаил Петрович вышел из класса. Андрей Станиславович несколько раз чихнул в свой огромный платок, затем сурово оглядел подопечных.
— Обсуждать с вами этот случай не буду, — медленно произнес он, — но если еще раз такое повторится, пеняйте на себя. Ладно, — взглянул он на часы. — Пол-урока у нас еще есть. Давайте быстро за дело.
— Ой, Андрей Станиславович, — сняв залитую тухлой водой куртку, уже чувствовала себя вполне нормально Моя Длина. — Расскажите про жен декабристов. Там такая любовь обалденная.
— Всему свое время, Школьникова, — ответил учитель. — Сначала поговорим о характере их политической борьбы.
— Ой, это тоже так интересно! — не сводила с него глаз Моя Длина. «Хорошо, что у меня порошочек еще остался, — добавила она про себя. — Завтра его как-нибудь да подсыплю».
