Старая надежда - Тихонов Сергей (читать бесплатно полные книги txt) 📗
Тот поднял голову, взглянул с удивлением и пробормотал что-то на незнакомом языке.
— Я не понимаю... Вы не говорите по-английски? — Джек потёр лоб и повторил вопрос по-испански, а затем на ломаном немецком.
Зрачки парня расширились. Он вскочил и отпрянул так, будто его собирались ударить.
— Эй, я не имел ввиду ничего плохого! — Джек вскинул руки, пытаясь успокоить собеседника, но тот лишь медленно отступал, пока не прижался спиной к одной из колонн.
Другие люди оборачивались, а заметив Джека — вскакивали, ошеломлённые и напуганные. Ладонь парня коснулась гладкой поверхности, и она засветилась как сенсорная панель с незнакомым интерфейсом. Юноша непрестанно жал на одну и ту же кнопку, пока на экране не возникло изображение какого-то лица. Парень говорил торопливо и постоянно жестикулировал, указывая в сторону Джека.
Проклятье! Добра это не сулит! Пора уносить ноги!
Джек осмотрелся. Рядом с ним высокие створчатые двери. Путь свободен, да и люди, похоже, хотят убраться с дороги, а не помешать ему.
Он выскочил наружу и захлопнул врата.
А это что?!
Джек отшатнулся. Если бы не дверь за спиной он наверняка рухнул бы на каменные ступени.
Вокруг раскинулся незнакомый город.
Здание, которое покинул Джек, походит на кафедральный собор и стоит на перекрёстке трёх широченных улиц. Вдоль них тянутся невысокие дома в три-пять этажей. Лишь вдалеке, почти на горизонте, высятся небоскрёбы циклопических размеров.
Над городом парят ажурные направляющие. По ним ртутными молниями проскальзывают тени, напоминающие поезда монорельса.
Джек задрал голову. На небе ни облачка. Хотя... Он прищурился. От горизонта до горизонта тянется узкая полоса. Она едва различимо поблёскивает в свете летнего солнца.
Это сон? Кома? Не похоже. Все так реально...
Джек не мог найти ответа ни на один из теснившихся в голове вопросов, а потому просто двинулся вперёд по улице, отмечая всё новые и новые странности.
По проезжей части мчатся футуристического вида машины. На удивление, шума они издают немного, запаха гари тоже нет. По тротуару, отделённому от дороги полоской изумрудного газона, спешат прохожие: кто-то погружён в себя, кто-то общается с попутчиками.
Интересно, что это за язык?! Нет никаких зацепок, ни одного знакомого слова, хоть отдалённо похожего на известные ему диалекты.
Все люди молоды. Никого старше тридцати, большинство выглядит на семнадцать — двадцать лет. Детей на улицах не много. Его ровесники попадались тоже нечасто. Джек исподволь разглядывал прохожих. В какой же стране он очутился? Если в знакомых ему городах встречались представители любых рас и национальностей, то здесь царил единый тип: преимущественно высокорослые и длиннолицые, с широким разрезом глаз и тонкими губами, обычно прямыми волосами и смуглым цветом кожи.
Зато наряды местных жителей поражали разнообразием. От множества фасонов и расцветок иногда рябило в глазах. Кто-то носил рабочую одежду: деловые костюмы, спецовки, форму, но большинство, особенно ровесники Джека, вырядились так, словно жизнь коротка и они хотят прожить её как можно ярче. Штаны и джинсы, балахоны и тоги, мини и макси, платья и рубашки самого невероятного покроя и расцветки; шляпы и капюшоны, кепки и платки. И татуировки любых расцветок.
Джек взглянул на плечо, едва прикрытое коротким рукавом футболки. Наверняка его белая кожа сильно контрастирует с оттенком, привычным для местных жителей. Но это же не повод реагировать на него так, как тот парень из «кафедрального собора»!
Некоторые прохожие оглядываются ему вслед, словно их разум с трудом определяет Джека как отклонение от привычной реальности. Кажется, будто они не сразу понимают, что увидели нечто подозрительное, но отдалённо знакомое. Оборачиваются и ещё долго смотрят в спину таинственной фигуре. Наверняка гадают: кто бы это мог быть?
В такие моменты он ускорял шаг, замечая в отражениях витрин, как некоторые люди касались рукой ближайшей стены, пробуждали спящие интерфейсы и с кем-то активно общались.
Джек свернул с оживлённой улицы. Пора найти спокойное место и все тщательно обдумать.
Он шагал по затенённому переулку, скользил пальцами по стене и отмечал гладкость бесшовной поверхности, которая одновременно напоминала и металл, и пластик. Да, кирпич и бетон здесь используют нечасто.
Внезапно уши резанула сирена и тут же стихла. Джек обернулся.
Дорогу перекрыла машина. Белая с синими полосами по бокам, которые пульсировали короткими вспышками яркого света. Джек не мог прочитать надписи на дверцах, но интуиция подсказывала — у него проблемы!
Из машины вылезли двое, лет двадцати пяти. Они приближались как тигры на охоте. Тот, что повыше, выкрикнул какой-то приказ. Одной рукой он указал на землю, а другой вытянул из кобуры пистолет. В руках его напарника появилась дубинка, усеянная крошечными шипами, меж которых проскальзывали синие искры.
Ничего хорошего ожидать не приходится. Повинуясь инстинкту, Джек бросился в сторону и нырнул в тесный проулок. Он бежал, не обращая внимания на окрики. Свернул раз, другой. С разбегу перемахнул невысокую ограду, но преследователи не отставали.
Джек не оборачивался. Судя по топоту, «полицейские» его нагоняли.
Рядом что-то прошелестело, и осколки ближайшей стены брызнули в лицо. Он инстинктивно вскинул ладонь, прикрыл глаза, и не глядя нырнул в щель меж домов.
Тупик. Стены уходят вверх, как склоны ущелья, сжимаются и не оставляют надежды. Джек по инерции пробежал несколько шагов и поднял руки.
Знакомые голоса приблизились, выкрикивая непонятные приказы.
Он приготовился опуститься на землю, но сильный удар бросил его на колени. На мгновение мир окрасился во все оттенки синего.
Джек не успел удивиться — всё скрыла пелена забвения.
* * *
Он всплывает из глубины. Оттуда, где нет ни света, ни звука.
Нет, его выталкивает, сжимая невероятным давлением, грозя кессонной болезнью и заставляя стремиться вверх, как пловца с горящими от недостатка кислорода лёгкими.
Джек рванулся вперёд, но тут же повис на руках «полицейских». Перед глазами мелькали пятна, а мир выглядел так, словно ему оставили лишь синий светофильтр.
Джек помотал головой. Стало немного легче. Зрение медленно восстанавливалось, так что когда его засунули на заднее сиденье автомобиля, он чувствовал себя почти нормально. Нормально для человека, которого избили, сковали и бросили в полицейскую машину как преступника. Джек взглянул на запястья, точнее на чёрную пластину, зажатую между ними. Он попробовал развести руки, но их словно невидимой силой прижало к узкой полоске горячего пластика.
Вляпался! Где бы он ни очутился, но местные жители явно не отличались не то чтобы радушием, но даже банальной вежливостью. Что за привычка: сначала бить, а потом ни о чем не спрашивать? За кого его приняли, в конце концов?!
Машина сорвалась с места и влилась в общий поток. Сирену «полицейские» не включали. Не спешат или не хотят привлекать внимание?
Судя по тому, что дома становились выше, они приближались к центру города.
— Вы кто такие? Куда меня везёте?! — вопросы риторические, итак можно догадаться, но следует завязать разговор. — Вы хотя бы понимаете меня?
Один из полицейских что-то ответил и не глядя назад стукнул ладонью по разделявшей их сетке.
Приказывает заткнуться, догадался Джек. Фашист!
Джек откинулся на сиденье, рассматривая проносящиеся мимо улицы, крошечные скверы и впечатляющие парки; дома, стены которых превращались в сплошные экраны и молодёжь, что спешила по своим делам.
Украдкой он наблюдал и за похитителями. Водитель молчал, а вот его напарник не отрывал левую руку от экрана автомобильной консоли. Пальцы не двигались, но под ними непрестанно появлялись незнакомые символы, словно тот мысленно отправлял и получал некие сообщения. Иногда он отвечал на вызовы. Его фразы были по-военному сухи и коротки, но в них чувствовалось напряжение. Не страх, а предельное возбуждение нервов, свойственное человеку, который ожидает удара с любой стороны.
