Сыщики против болотных пиратов - Сотников Владимир Михайлович (книги без регистрации TXT) 📗

При каждом прыжке очередной лягушки Саня уже не мог отвлечься от нового занятия. Он сразу оглядывался, определяя направление. Туда – к болоту, а следовательно, и к разливу, а обратно – к холмам.

Но попадались, конечно, и глупые лягушки. Им было совершенно наплевать на Пашкины приметы. Они прыгали, как ошалелые, куда хотели. На таких Саня даже внимания не обращал.

«Двоечницы», – презрительно отворачивался он от них.

– А почему бывают такие осины? – спрашивал Саня, показывая на обманщиц.

– А кто его знает, – пожимал плечами Пашка. – Мне отец говорил, что в любом явлении бывают исключения. Все правильно, и вдруг – бац, торчит какая-нибудь неправильность. И так во всем. Отец еще сказал: «Исключения подтверждают правило». Ничего себе, да? Я подумал тогда: вот я пишу контрольную, должен получить пятерку, вдруг бац – и ошибка! Почему же мне ее не засчитывают как исключение, подтверждающее правило?

– Ну, наверное, надо написать сотню контрольных на пятерки, и только тогда при одной ошибке… – начал размышлять Саня.

Но Пашка перебил его:

– Если написать сотню контрольных на пятерки, тогда не надо ни правила, ни исключения. Тогда просто полысеешь от ума, если совсем не загнешься.

И Пашка потрогал свои волосы, словно убеждаясь, что они пока еще на своем законном месте.

Сане казалось, что они прошли не меньше десяти километров от места крушения плота. Но когда он сказал об этом Пашке, тот засмеялся в ответ:

– Если я тебе скажу, что мы сейчас ближе к тому месту, чем были час назад, ты не поверишь!

Саня не то что не поверил, он просто не понял:

– Как это?

– А так. – Пашка оглядывал стволы деревьев. – Правда, в этом еще надо окончательно убедиться. Ну и надоело же мне ползать, как верхолазу – вверх-вниз, вверх-вниз…

– Давай по очереди – сейчас я… – нерешительно предложил Саня.

– Да нет, – отмахнулся Пашка. – Дело не в очередности. Сравнивать же надо то, что сейчас сверху будет видно, с тем, что открывалось раньше. А тогда ведь я лазил. Так что и сейчас мне надо. Вообще-то надо было с самого начала зарисовки делать, тогда можно было бы и карту местности составить. Только рисовать нечем.

– Может, углем на бересте? – проявил находчивость Саня.

При этом он взмахнул обуглившейся корягой.

– Ну, это уже извращение, – поморщился Пашка. – Может, еще на стенах пещеры рисунки оставим?

Саня обиженно отвернулся.

– Я хотел сказать – нет смысла в этом, Чибис, ты пойми! – примирительно заметил Пашка. – Только время потеряем. Пока бересту вырежем… Тут большой лист нужен. Ты лучше для костра этой бересты надергай, ладно? А все эти окрестности я и так запомнил хорошо. Тогда ориентиры выбрал, а сейчас сверю их и разберусь. Ты что, не доверяешь мне?

Пашка так настойчиво требовал ответа, что Саня не выдержал:

– Да доверяю, конечно. А про костер – ты что, хочешь все-таки разводить? Думаешь, нас не заметят?

Пашка пожал плечами, покручивая в руке тесак, словно демонстрируя своеобразный аргумент. Саня хмыкнул:

– Вооружен и очень опасен! Ты хоть нож внизу оставь. А то звезданешься сверху вместе с ним, как царевич Димитрий Угличский.

– Какой еще царевич? – не понял Пашка.

По его взгляду было ясно, что в школе он пропустил историю про сына Ивана Грозного, которого убили в Угличе по приказу Бориса Годунова.

Саня отмахнулся:

– Потом расскажу. Тем более что это довольно темная история, ничего еще не доказано. Да лезь ты, а то скоро темнеть начнет. Не рассмотришь тогда свои ориентиры.

Пока Пашка пыхтел где-то наверху, Саня взял в руку тесак. В другой руке у него оставалась тлеющая коряга. Он усмехнулся про себя: «Какой-нибудь Маугли был бы счастлив. В одной руке острый зуб, в другой красный цветок… Все могущество – в обеих руках. А что мы можем с ним сделать, с этим могуществом? Костер боимся разжечь. Нож какой-то тоже… страшный. Да и друзей среди зверья что-то не наблюдается. Разве что лягушки, показывающие направление к болоту…»

Пашка на этот раз застрял наверху надолго.

«Может, он там спать устраивается?» – подумал Саня, когда на него сверху посыпалась целая куча всякого хлама: сухие ветки, птичьи перья, кусочки коры.

Наконец, взъерошенный, весь перепачканный смолой, спрыгнул с нижней ветки, как с турника, Пашка.

Он молчал и отводил взгляд. И долго старательно отряхивался, очищал от смолы ладони, доставал какой-то мусор из своих рыжих спутавшихся волос. Лицо его было хмурым, как никогда.

– Ты что молчишь? Издеваешься? – не выдержал Саня. – Не знаешь, что я жду хоть двух слов? Ну и сопи себе дальше, молчи!

Саня с силой воткнул в землю тесак и пошел прочь.

– Стой, Сань… – Пашка никогда не звал Саню по имени – все Чибис да Чибис. – Не обижайся. Я… испугался.

– Чуть не сорвался, что ли?

Забыв обиду, Саня подбежал к Пашке.

– Нет. С этим все в порядке. – Пашка вздохнул глубоко и протяжно. – Но мы точно на острове. Кругом вода.

Саня нахмурился. В общем-то он уже готов был к такому известию, ведь целый день Пашка об этом твердил, почти не переставая. Но тогда казалось, что это не совсем так, и оставалась надежда, что это совсем не так. А сейчас все надежды рухнули, как карточный домик.

– И мы уже почти весь остров обошли, – продолжил Пашка. – Потому я тебе и говорил, что сейчас мы ближе к тому месту, где прорвался наш плот.

– Откуда он мог взяться здесь, этот остров? – задал естественный вопрос Саня.

– Там же разлив. – Пашка протянул руку. – Вода поднялась и по всей низменности окружила эти холмы. Так что мы серьезно влипли.

– Ну, это еще как сказать. – Саня пробовал успокоить друга, потому что видел, как тот сник. – А как же эти люди сюда попали? До наводнения, что ли?

– Не знаю, – как-то совсем уныло проговорил Пашка. – Может, и до наводнения. А может, и после. Говорил же Лесник, что у них джип особой проходимости. Чуть не водоплавающий. Вот они на нем и приплыли. Как пираты…

– Пираты! – хмыкнул Саня. – Болотные… А Черный Лесник, по-твоему, тоже пират?

– А Лесник, может, какую-нибудь тропку знает. Не везде же, наверное, эта возвышенность такой глубокой низменностью окружена. Есть где-то брод. Но мы-то не знаем, где он находится.

– А если вплавь? – предложил Саня.

– Ты что! – обреченно махнул рукой Пашка. – В такой холодной воде? Тем более, когда я с высоты все осматривал, нигде не видел узкого места. Ухнешь там с головой, а по такой воде и каких-нибудь триста метров проплыть – чересчур много. Помнишь, как наш плот крутило? Нет, не зная броду, не суйся в воду. Подходящая пословица для нашего случая.

Саня молчал. Ему все было ясно. Кроме самого главного: что за люди находятся вместе с ними на острове? Конечно, можно было обратиться к ним за помощью. Или разыскать Николая…

Саня опять – в который раз! – сказал об этом Пашке. На этот раз Пашка отреагировал спокойно:

– Вообще-то я бы с тобой согласился. Получается, у нас другого выхода нет.

Саня обрадовался:

– Ну так что же мы стоим, теряем время? Пошли искать! Ведь скоро темнеть начнет!

Пашка тяжело вздохнул:

– Я бы согласился с тобой, Чибис, – повторил он. – Но идти к этим людям за помощью – большой риск. Понимаешь, мы влипли вдвойне. Во-первых, попали на остров. А во-вторых, оказались невольными свидетелями каких-то непонятных дел. Ну явимся мы к этим людям – помогите, мол, выбраться отсюда. А если они бандиты какие? Помнишь того верзилу бзиканутого, да и каратиста? Нормальные люди так себя не ведут… И как они, по-твоему, с нами поступят?

Саня посмотрел на тесак, вспомнил выстрелы… Дрожь пробежала по его телу.

– И что ты предлагаешь? – уныло спросил он.

– Пока – ждать. И наблюдать.

– Так ночь же скоро! – взмолился Саня. – Что мы будем ночью наблюдать?

– Вот ночь как раз и надо переждать. А завтра понаблюдаем.

Что мог на это сказать Саня? Что ему не хочется ночевать под открытым небом? Но и идти к людям, которых Пашка предположительно назвал бандитами, тоже не хотелось. Пашкины доводы показались Сане более чем убедительными. Оставалась одно: действительно, подождать хотя бы до утра. Утро вечера мудренее… Оказывается, на все случаи жизни есть пословицы. «Век живи, век учись», – тоже подходила к их ситуации…