Блин – секретный агент - Некрасов Евгений Львович (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
Теперь понятно, почему Дэнни решил прислать за нами катер?
Блинков-младший считал, что Америкэн бой выпендривается. Достаточно было бы прислать надувной матрас, чтобы перевезти сухую одежду.
Зато на Ирку этот катер, а особенно слова Дэнни произвели неизгладимое впечатление.
– Меня еще ни разу в жизни не приглашали на ужин, – сказала она Блинкову-младшему. – Обычно зовут оторваться, оттянуться, подрыгаться под музычку или просто на день рождения. А он сказал: «Приглашаю даму на ужин». Прикинь: «Даму»! «На ужин»!
Она как будто забыла, что Дэнни приглашал не одну только ее и даже не Блинкова-младшего с ней, а Блинкова-младшего с ДАМОЙ! Да он мог бы пойти с кем угодно, хоть с бабулей. Бабуля тоже дама.
Наскоро пообедав, свихнувшаяся из-за этого ужина Ирка взяла у бабули древний угольный утюг, чтобы выгладить платье. Разжигать угли в утюге не умела ни она, ни, кажется, бабуля. Они совали туда то щепки, то свернутые жгутом обрывки газет и по очереди дули так, что сажа летела во все стороны.
А Блинков-младший занялся настоящим делом: устроил загончик для кролика. Вбил в землю четыре кола и обтянул их найденной в сарае сеткой. Бабуля оставила Ирку дуть в утюг, надергала морковки в огороде и угостила кролика по случаю новоселья. Они с Блинковым-младшим немного постояли над загончиком, глядя, как ест кролик и как он валяется на траве, подставляя живот солнцу. Наверное, бабуля чувствовала то же, что и Блинков-младший. Приятно сделать что-то хорошее такому маленькому неразумному балбесу, который не проживет без тебя и дня – либо он попадет в суп какому-нибудь грязюкинцу, либо его загрызут бродячие собаки.
А потом явилась красная, перемазанная сажей Ирка и обозвала Блинкова-младшего кроличьим
тюремщиком.
– Он роет подкоп! – сказала она трагическим голосом. – Ты должен дать ему свободу!
Кролик, действительно, пробовал землю передними лапами. Только вряд ли он соображал насчет подкопа. Скорее хотел вырыть нору, как у себя дома, в цветочном ящике с землей.
Блинков-младший взял в сарае косу и молча ушел, надеясь, что бабуля и без него объяснит Ирке очевидные вещи.
Он совершенно не понимал, что с ней случилось!
Малые Грязюки оказались заброшенной деревней. В нескольких домах жили городские дачники, а остальные стояли с заколоченными окнами.
Огороды давно заросли травами – подходи да коси. Блинков-младший подошел и косил секунд пять-шесть, а потом острие косы с размаху вонзилось в землю, черенок переломился, и в руках у Митьки осталась короткая палка.
Он вернулся в сарай и взял вторую косу. Теперь было ясно, что нужно держать ее концом повыше, чтобы снова не загнать носок косы в землю.
Вторая в его жизни косьба продолжалась две минуты. Потом Блинков-младший обернулся и заметил, что трава, которую он так успешно скосил, начинает подниматься. Коса ходила слишком высоко и не срезала ее, а только ломала или пригибала к земле. Он стал косить под самый корень, и опять на четвертом взмахе острие воткнулось в землю. Блинков-младший подумал и стал косить, нажимая на пятку косы и чуть приподымая острие. Дело пошло! И шло еще минут пять, пока коса, как в пословице, не нашла на камень. Наточить ее было нечем. Пришлось снимать эту затупленную косу с черенка и насаживать на него первую, у которой черенок сломался.
В конце концов он выкосил большую неровную проплешину и пошел к бабуле советоваться, как поступить с сеном дальше.
Бабуля с Иркой сидели на скамейке под навесом летней кухни и шептались. При виде Блинко-ва-младшего у обеих стали виноватые лица.
– Хорошая погода, Марьпетровна, – громко сказала Ирка, а бабуля в ответ запела своим сказочным голосом:
– Верно ты подметила, Иринушка. Истинный крест, хорошая!
Блинков-младший решил, что до его прихода Ирка с бабулей говорили о нем, причем такое, что не стали бы повторять в глаза.
– Я сейчас уйду, – буркнул он, давая понять, что все понял. – Марьпетровна, вы только скажите, что теперь делать с сеном.
– Уже накосил? – изумилась бабуля. И Блинков-младший подтвердил, что да, накосил.
Бабуля надолго задумалась, как будто делала в уме сложные вычисления. Блинкову-младшему вспомнился один старый-престарый фильм, в котором крестьянин прикладывал землю к лысине и таким способом определял, можно ли пахать или еще рано.
– Да ничего не делать. Жди, пока высохнет, – решила наконец бабуля.
– А когда оно высохнет? – не отставал Блинков-младший.
– Господь его знает, – ответила деревенская бабуля. – В смысле, как Бог даст. Ежели даст вёдро, так оно, конечно, высохнет. А в дождь сено не сушат. – Она помолчала и добавила: – Истинный крест!
Не успел он отойти, как Ирка с бабулей опять зашептались. Нашли общий язык! Представляете? Подружки.
Блинков-младший выносил из сарая старое сено и сваливал в овраг. Связав веревкой целую копну, огромную и легкую, он проходил с ней мимо летней кухни и урывками слышал примерно такой разговор:
Бабуля:
– А он?
Ирка шепотом отвечает. Бабуля:
– А ты? Ирка отвечает. Бабуля:
– Да ну! Ирка:
– Истинный крест!
Платье Ирка все-таки выгладила и повесила во дворе, чтобы оно пахло не утюгом, а солнцем. Но к тому времени она уже разочаровалась в этом платье. Оно было простовато для изысканного ужина. Вечером принято надевать однотонные вещи, а цветочки категорически противопоказаны. Другого платья, без цветочков, Ирка не взяла, а ее белые джинсы перепачкал ногами грязюкинский шпа-ненок.
Ирка примерила шорты и была довольна своим видом целых пять минут. Потом она решила вымыть коленки и рассмотрела у себя на ногах следы ночного лазания по стене сарая – две большие царапины и одиннадцать маленьких! Показываться с такими ногами в обществе было просто невозможно. Ирка решила,постирать джинсы, и тут выяснилось, что у бабули нет порошка.
Если бы магазин в Больших Грязюках не закрывался по-деревенски рано, Ирка не моргнув глазом послала бы туда Блинкова-младшего. Хотя он, между прочим, не баклуши бил, а обеспечивал уют в их общем доме, то бишь в сарае. А так Ирка уселась в летней кухне и начала кукситься, хлюпать носом и капать себе на ноги по слезинке в минуту.
Бабуля ушла вздремнуть, и роль утешителя досталась Блинкову-младшему. Он предложил Ирке на выбор пять вариантов:
1) все-таки надеть платье;
2) шорты;
3) постирать джинсы с мылом, какое найдется;
4) идти на ужин в грязных;
5) не идти вообще. Блинкову-младшему казалось, что выработать
иное решение просто невозможно. Остается принять одно из пяти и не убивать время на пустые слезы. Он рассчитывал, что Ирка еще поможет ему в сарае: хотя бы доски вымоет на сеновале. Но Ирка придумала шестое решение.
– Митек, – всхлипнула она, – ты мне друг? Такой заход не предвещал ничего хорошего, но
пришлось согласиться, что друг, потому что это была правда.
– Тогда, – сказала Ирка, – одолжи порошок у кого-нибудь из дачников. У них должен быть порошок. Это городские, цивилизованные люди – не то что некоторые.
– У некоторых москвичи живут, повидлу кушают, а порошка не привезли, – ради справедливости защитил бабулю Блинков-младший. – Ладно, схожу, а ты пока подмети в сарае.
Если честно, ему хотелось ненавязчиво похвастаться своей работой. Старое сено из сарая он вынес, и получилось просторно, хоть пляши. А в Лизаветином загончике устроил душ из садовой лейки.
– Нет, – плюнула ему в душу Ирка. Блинков-младший молча ждал объяснений.
– Ну что ты стоишь?! – с досадой сказала Ирка. – Иди за порошком, а то у меня осталось всего четыре часа, джинсы не высохнут!
Он повернулся и пошел.
– Митек! – окликнула его Ирка. – Митек, не обижайся, пожалуйста. Но ты совершенно ничего не понимаешь!
