Страхи из новой коллекции - Селин Вадим (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Дай свой телефон, — попросил вдруг Женька.
— Зачем? Он же тут не ловит, — удивился я.
— Я знаю. Дай.
Я пожал плечами и извлек из кармана совершенно бесполезный в этой местности мобильный телефон. Женька взял его, нажал на кнопку, цветной дисплей отобразил анимированную заставку — белого медведя, который то опускался на снег на четыре лапы, то поднимался на две и смотрел прямо на тебя, потом снова опускался и так до бесконечности.
Женька прямо засмотрелся на заставку. С таким выражением лица, наверное, люди каменного века смотрели бы на экран телевизора, по которому рекламировали бы стиральный порошок.
— Хочешь, чтобы я тебе картинку переслал? — догадался я, наблюдая, как зачарованно Женька смотрит на дисплей.
— Нет… Смотри, здесь написано, что сегодня двадцать первое июля. Ты понимаешь, что это значит?
Я отрицательно покачал головой.
— Влад, очнись! — возбужденно закричал Женька, вскакивая с камня и возвращая мне телефон. — Сегодня двадцать первое июля! А выехали в лагерь мы двадцатого! Вчера же, двадцатого, и приехали! И на теплоходе катались тоже вчера! Двадцатого! А сегодня двадцать первое!
— Значит, мы действительно не проводили в лесу несколько дней… — протянул я.
— Да… Короче, что-то здесь не так, — заявил Женька.
— Я тебе говорил это еще… сегодня утром, когда про теплоход рассказывал, а ты не верил! Теперь, когда эти глюки и ты тоже видел, веришь мне?
— Верю… Но все равно как-то все это… В голове не укладывается… А ну-ка, Влад, идем на пляж, у меня одна идея появилась.
— Какая еще идея?
— Сейчас увидишь, — подмигнул мне Женька, и мы помчались на пляж к причалу.
Когда туда прибежали, я понял, зачем он меня сюда потянул. У причала стоял теплоход «Две сосны». По палубе важно прохаживался капитан, а какой-то дочерна загорелый юноша прикреплял к борту большой спасательный круг.
— Не может быть… — прошептал я.
— Может, — сказал Женька, — и одновременно не может.
— Но разве такое бывает?
— Оказывается, бывает. Как сказал один мой знакомый — есть то, чего нет. Идем-ка в кафешку, поедим вполне реального мороженого, там над всем и подумаем.
— Идем, — как загипнотизированный кивнул я и побрел за Женей.
Перед глазами стояла картина надвигающегося на нас танкера. Теплоход кренится, переворачивается и тонет. Все кричат, бегут наружу, надевают спасательные жилеты, я закрываюсь в каюте и начинаю умирать от страха.
Я обернулся. У причала стоял теплоход и едва заметно покачивался на волнах.
Стоп-стоп-стоп! Вернемся назад!
Я закрываюсь в каюте и умираю от страха? Ведь я боюсь закрытых помещений, а на теплоходе страх усилился еще тем, что это «помещение» тонуло…
А во время лесных приключений я от страха не умирал. Умирал не я, умирал Женька, когда решал — идти по мосту, протянутому над пропастью, или нет? Судя по виду приятеля, его одолевал страх не меньший, чем тот, который овладевал на теплоходе мной…
Такое впечатление, что…
От внезапной догадки я остановился как вкопанный посреди тротуара, закрыл рот правой ладонью, а левой вцепился в Женьку.
— Эй, ты чего? — удивленно спросил он, но я, казалось, не слышал его вопроса, я прокручивал одну и ту же мысль десять, двадцать, тридцать раз!
«Что, если история с теплоходом была рассчитана на то, чтобы вызвать страх во мне, а история с лесом и пропастью, чтобы всколыхнуть страх Женьки?»
— Владик, ку-ку! Ты что, заснул?
Я отпустил Женьку, и мой живот снова неприятно скрутило. Я сморщился и присел на лавочку.
— Женька… Я вроде бы начинаю понимать.
— Идем в кафе, там обо всем расскажешь.
— Идем.
— Так все, что мы пережили, — это иллюзия? Или как это явление назвать?! — Женька с таким усердием подковырнул мороженое, что пластмассовая ложечка сломалась и на стол вывалился кусок холодной белой массы. — Но моя нога! — недоумевал он, не замечая поломки ложечки.
— Ну что за свиньи! — заорала толстая потная продавщица с накрахмаленным «кокошником» на голове. — Вы гадите, а я убираю!
— Ой, отстаньте, — отмахнулся Женька.
— Я тебе сейчас как отстану! — пообещала тетка и бросила из-за засиженной мухами стойки нам на стол грязную тряпку. — Вытирайте!
— Идем отсюда, — сказал Женька.
Мы, не став ругаться с теткой и вытирать стол, вышли из кафе.
— Нечего ложки хрупкие производить, — логично заметил Женька. — Итак, на чем мы остановились?
— На иллюзиях. Я нахожусь как будто в кино…
— Я тоже. Влад, скажи мне, что я не сошел с ума, ведь это все — лес, существа, монетка с символом солнца — это было?
— Было, — подтвердил я, — и одновременно, получается, не было.
— Как это?
— Ну, что, если это было только для нас?
— Что ты имеешь в виду?
— Какой ты непонятливый! — рассердился я. — Все это только мы переживали! А все остальные ничего не замечали! Да и не было ничего, если так разобраться! Сам видишь — число сегодня какое! Мы еще вчера были дома! Короче, дай собраться с мыслями… Я хочу сказать, что творится что-то странное.
— Это я заметил, — вставил Женька.
— Странное что-то творится, — повторил я. — Вчера это странное заметил только я, сегодня — и ты и я. Вдруг завтра его заметят ты, я и, скажем, Люба?
— И?
— И… сам не знаю. Я запутался. Нужно время, чтобы все понять, — простонал я. И как бы между прочим вспомнил: — Кстати, меня чуть не сбила машина.
— Да ты что?! — ахнул Женька.
— Да. Вылетела из-за угла и прямо на меня помчалась. И номера были заляпаны грязью. Хотя грязи-то нигде нету… Кошмар, короче.
— Ну надо же… В общем, делаем вывод: те несколько дней в лесу пережили только ты и я, а все остальные ничего не заметили. По большому счету и не было ничего! Прошло, если так разобраться, всего несколько минут! Но тогда почему моя нога поранена? Помнишь, меня существо укусило?
— Помню. Моя рука тоже поранена — я ее порезал, когда мы топоры делали. А вот порезы на теле из-за разбившихся стекол на теплоходе уже зажили. Так быстро… Чудеса какие-то…
— В таком случае, почему мы возвращаемся из глюков с повреждениями, которые были в глюках?
— Женька! — отчаянно крикнул я. — Да не знаю я! Сам хотел бы понять, но не могу! Ого-о-о-о! Ничего себе! — переключился я на другую тему и от удивления споткнулся и распластался на асфальте.
— Ты чего это? — забеспокоился Женька, помогая мне подняться.
Надо заметить, что за разговором мы подошли к тому месту, где меня чуть не сбила машина.
Я с подозрением осмотрелся вокруг.
— Влад, что с тобой?
— Со мной ничего, а вот с улицей…
— А что с улицей не так? — не понял Женька. — Улица как улица.
Я нервно хихикнул и сказал:
— Ты посчитаешь меня за идиота, но именно оттуда вчера вылетела машина и чуть меня не расплющила.
— Оттуда?! — поразился Женька. — Но там же стена! Тупик! И возле стены клумба разбита.
Я немного помолчал.
— Получается, что и машины никакой не было? — произнес я. — Ну, тогда я совершенно ничего не понимаю! Вот прикол… А на том месте, где стоял ларек, теперь какое-то кафе. А вон там я с бабкой разговаривал, спрашивал, можно ли от нее позвонить. Теперь там вообще нет тротуара — вместо него фонтан. Бред какой-то…
В полном молчании мы вернулись в лагерь. Подходило время очередных занятий по коррекции страхов. Мне, кстати, не особо-то и хотелось туда идти. Тогда, в каюте тонущего теплохода мой страх достиг такой отметки, что, казалось, я уже пережил максимальную дозу, которую только можно пережить. А если учесть, что я к тому же «умер» от страха, то…
Все эти занятия казались уже бесполезными. От чего там меня собрались лечить? От страха? Но в этом теперь не было смысла — в любом закрытом помещении мне не будет уже так страшно, как в той каюте…
Лагерь, между прочим, стоял на месте, никуда не собирался исчезать, и Настя, по обыкновению, возилась со своими огурцами.
