Тайна сбежавшего троглодита - Кэри Мэри Вирджиния (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗

Он направился к резервуару в Апельсиновой Роще, вероятно, ему одному известной дорогой, чтобы избежать ненужных встреч. Положив химикат в воду, он подождал, когда включится опрыскиватель, естественно, позаботившись о том, чтобы он включился в десять двадцать. Пока опрыскиватель работал, он побывал в музее. Надев маску и побрызгав на Джона Цыгана, он взял ключ из кухни Макафи и… встал на путь преступления.

Кое— что из этого можно только додумывать, потому что ди Стефано сам ничего рассказывать не станет, но мы и без него довольно много знаем. У нас есть свидетель, который обратил внимание на машину ди Стефано, стоявшую возле резервуара. Элеонор видела, как он выходил с маской из Фонда в день кражи. Снотворное он взял, конечно, в лаборатории доктора Биркенштейна.

Элеонор была потрясена и напугана, когда он потребовал выкуп в десять тысяч, — вместо одной или двух, что она считала возможным. Однако она не осмелилась вмешиваться в его план.

— Бедная, глупая девочка, — повторил мистер Себастьян. — Что грозит ей?

— Она будет давать показания против ди Стефано, — сказал Пит, — и, вероятно, получит условный срок. Ее не посадят в тюрьму. Сейчас ей очень стыдно и, надеюсь, это ее удержит в будущем от рискованных действий.

— Она говорила много и подробно, — добавил Юпитер. — Она подтверждает, что за спиной ругала Ньюта и Таллию Макафи, но у нее никогда не хватало бы смелости восстать против них. Она обижалась на них и даже их ненавидела за то, что ей никогда не давали денег, хотя они, вероятно, имели неплохой доход с ее дома в Голливуде. Кроме того, она боялась все бросить и уехать неведомо куда.

Макафи действительно убедили ее, что они единственные проявляют заботу о ней. Один раз Элеонор рассказала миссис Коллинвуд, как Таллия Макафи уверяла ее, что она безнадежно несчастное существо и никто не захочет жениться на ней. Без Ньюта и Таллии она останется одна и будет спать в какой-нибудь ночлежке, а есть не за столом немытой ложкой. Не думаю, что Элеонор всерьез ей поверила, но она была очень робкой. К тому же, Макафи позаботились не дать ей приличного образования.

Мистер Себастьян покачал головой.

— Ужасные люди, — сказал он. — Их следовало бы посадить в тюрьму вместе с ди Стефано.

— Вот было бы здорово! — воскликнул Боб. — Но мама говорит, что не надо зря расстраиваться. Есть люди, которым нравится быть несчастными.

— А кто придумал украсть кости? — спросил мистер Себастьян. — Элеонор? Она считала, что так достигнет желаемого?

— Элеонор не помнит точно, кто первый это предложил, — сказал Юпитер. — Но от нее ди Стефано узнал о формуле Биркенштейна. После его смерти члены правления Фонда планировали разобраться в его записях и решить, что с ними делать. Когда ди Стефано узнал об этом, он стал внушать Элеонор, что нельзя выпускать такой замечательный препарат из рук Фонда. Он сказал, что они могли бы заработать на нем, потому что оно действует, не оставляя следов, и без всяких побочных эффектов.

Элеонор говорит теперь, что приняла это за шутку и ответила: «Конечно. Мы можем усыпить дядю Ньюта, заберем его пещерного человека и продадим его ближайшему музею». Она говорила не всерьез, но ди Стефано идея понравилась, он только сказал, что не надо продавать, а надо потребовать выкуп.

Элеонор продолжала считать это шуткой, но чем больше они говорили об этом, тем больше она поддавалась искушению, хотя она понимала, что это нехорошо. На самом деле, ди Стефано ей не очень нравился. Она говорит, он всегда старался побольше получить и поменьше сделать. Но он вновь и вновь заводил разговор о том, что Элеонор иначе никак не вырваться из дома Макафи, и смеялся, представляя, как забавно усыпить весь город. Элеонор в конце концов решила, что задуманное им справедливо, и показала ди Стефано, где найти формулу Биркенштейна и ключ от музея. Она не думала, что он запросит десять тысяч выкупа, и, конечно, не думала, что он попытается использовать лекарство еще где— нибудь для других преступлений.

Мистер Себастьян кивнул.

— Формула доктора Биркенштейна дает почти неограниченные возможности преступнику, — сказал он. — Он может грабить банки, очищать ювелирные магазины, в сущности, делать все, что придет ему в голову.

— Теперь ему предстоят тяжелые времена, — заметил Боб, — так как его обвинили в вымогательстве и в краже со взломом, кроме того, в похищении людей, не говоря уж о сопротивлении при задержании. Если использование лекарства против одного человека с целью совершения преступления карается законом, то ди Стефано— то усыпил целый город. Разве это человек? Он думал, что его не поймают. Не знаю почему, но это так.

— Обычная ошибка преступников, — сказал мистер Себастьян. — Никто из них не думает о расплате за преступление. А что Хоффер? Где он?

— Ушел с позором из Фонда Спайсера, — ответил Юпитер. — Вероятно, отделается всего лишь штрафом, зато теперь известно, что это он предпринял злостную попытку подорвать репутацию Брэндона. Сейчас ему придется позаботиться о своей собственной репутации. Ну и, конечно, он не получит премию Спайсера. Совет Фонда решил, что в этом году ее никто не получит.

— Самое смешное заключается в том, что Хоффер мог бы быть получить деньги, если бы только сохранял терпение и не трогал Брэндона. Работа Хоффера признана очень ценной.

— Что известно о костях? — спросил мистер Себастьян.

— Оба скелета заперты в шкафу у шерифа, — сказал Юпитер. — Они не могут быть возвращены владельцам, пока не закончится следствие по делу ди Стефано и Хоффера. Ньют Макафи совсем с ума сошел, потому что не может открыть свой музей. Доктор Брэндон отправился в Сакраменто на встречу с губернатором, чтобы тот объявил склон горы, принадлежащий Макафи, своего рода заповедником и дал разрешение Терреано и ему продолжить раскопки. Кроме того, он надеется получить доступ к уже имеющимся костям и изучить их до того, как они будут выставлены на всеобщее обозрение.

— Элеонор Хесс отправится в свой голливудский дом. Арендаторы сообщили Макафи, что уезжают, так что она поселится в нем и устроит общежитие для девушек, не имеющих жилья в городе. При этом она сможет получать кое— какой доход, чтобы оплачивать учебу в колледже, и ей не будет так одиноко.

— Правильно, — одобрил мистер Себастьян. — А что с необыкновенным лекарством доктора Биркенштейна?

— Когда ди Стефано арестовали, в кармане у него, оказывается, был листок бумаги, — сообщил Пит. — Пока помощник шерифа, сняв с него наручники, делал запись в книге арестованных, он его съел. Все думают, что на нем была записана формула. Ди Стефано заявил, что уничтожил все записи доктора Биркенштейна. Пока и в самом деле ничего не нашли.

— Итак, все хорошо, что хорошо кончается, — подытожил мистер Себастьян.

— За исключением того, что никто не знает, могло ли лекарство принести пользу человечеству, — сказал Юпитер.

— Действительно, — согласился с ним мистер Себастьян. — Юпитер, а как ты догадался, где Хоффер спрятал пещерного человека?

— Это и вправду была только догадка, — не стал скрывать Юпитер, — но мысль о склепе показалась мне логичной. Хоффер не мог прятать кости где-нибудь в Фонде, и у него не было времени подыскать для них место получше, ведь он действовал ночью, представляете, босиком и почти голый.

— Люди шерифа нашли кости в одной из ниш. Кстати, все ниши были пустые, потому что людей перезахоронили на кладбище в Сентердейле, когда церковь закрыли и продали церковное имущество.

— Понятно, — сказал мистер Себастьян. — Что ж, хорошо. Меня только огорчают несъедобные лепешки и ужасный дынный напиток. Поэтому, если вы не возражаете, мы пойдем есть отличные гамбургеры к Марвину.

— Здорово! — воскликнул Пит.

— Но сначала, — попросил Юпитер, — если вы не очень заняты, напишите, пожалуйста, предисловие к этой истории. Нам бы этого очень хотелось.

Мистер Себастьян улыбнулся.

— Это было трудное дело, и ваше расследование произвело на меня огромное впечатление. Я с удовольствием принимаю ваше предложение. К тому же, это будет первое, что я буду печатать с помощью моего компьютера. Теперь я тем более рад, что купил его. Во всяком случае, пока вы, мальчики, разгадываете подобные тайны, он без работы не останется!