Золото Серебряной горы - Озорнина Алла Георгиевна (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
— Ну, наверное, обратился бы куда-нибудь. В министерство горнорудной промышленности, например… Или в какую-нибудь организацию по этим делам. Пусть ищут…
— Ты, конечно, молодец, Петьк, мыслишь как честный порядочный человек. Ну а если по-другому… Предположим, ты решил завладеть этим золотом сам. Отыскать и сдать его государству. Теперь это разрешено.
— Ну тогда бы, наверное, проник бы во внутрь рудника, и за дело…
— А если бы кто-то увидел и захотел бы, что бы ты с ним поделился. А это значит, что получил бы ты намного меньше. А если бы таких желающих оказалось бы не один, а десятки людей…
— Так откуда бы они взялись?
— Ах да, я ж тебе об этом еще не рассказывал. Ведь этим летом на отвалах старого рудника было целое паломничество. Кто-то пустил слух, что в базальте есть золото…
Петька опять вспомнил разговор странных пассажиров в поезде. Коренастый и об этом рассказывал длинноносому.
— А на самом деле?
— Вряд ли. Но довольно много породы все-таки растащили по дворам. И вот, Петьк, представь. У тебя в руках карта, ты имеешь возможность найти золотой самородок, а в это время прямо у рудника, на отвалах, чуть ли не день и ночь суетится народ. Что же ты будешь делать?
— Может попросить народ разойтись?
— Да кто же тебя послушает?
— Ну тогда надо придумать что-то такое, чтобы люди сами перестали там появляться…
— Что, что?
— Ну, например, придумать что-нибудь страшное…
— Вот, Петьк, вот и я о том же! — Дядя Миша вдруг вскочил и зашагал по кухне, точь-в-точь, как папик. — И придумал это не кто иной, как Саянский!
— Но почему именно он?
— Потому что, Петьк, говорят, что он на этот самый рудник чуть ли не каждый день мотается. Другие боятся туда даже близко подходить, а он мотается. Причем один, без шофера… Что он там делает?
— Как — что? С душами замученных стражников общается, — пошутил Петька.
— Общается не общается, не знаю, но то, что Саянский здесь главный, это точно! И вот теперь, Петьк, я понял, что надо делать…
— И что?
— Нужно срочно смотаться на рудник и посмотреть, что же там все-таки творится. Если вход в него разобран, то, возможно, наши предположения верны… И, Петьк, тогда уже ясно, где искать Георгия и Григория.
— На руднике?
— Ну конечно! Ведь не исключено, что Саянскому нужны рабочие руки… Тьфу ты, Петьк, ведь опять закавыка… И даже две.
— Какие?
— Так ведь по карте-то золото не найти? А души стражников колобродят там с конца августа. Это — первая. А вторая… Вторая, что самородок достать из породы — пара пустяков. Для этого ни особых приспособлений, ни помощников не нужно. Ничего не понимаю…
— Да, дядя Миша, а отвалы, как вы говорите, с отработанной рудой как выглядят?
— Ах я дурак! — схватился за голову дядька. — Я тут перед тобой распинаюсь, а ты же ведь даже элементарного не знаешь! И, правда, откуда ж тебе это знать? — Он взял со шкафа карандаш, ученическую тетрадь и вывел на ней дугообразную линию. — Это — Серебряная гора. Внутри она, наполовину полая. — Он нарисовал рядом с первой вторую дугу, пониже и поменьше. — Вот это, Петьк, отвал и есть. Это — еще один. — Он нарисовал еще одну дугу. — Это и есть отвалы с пустой породой. Базальтом. В ней нет серебра. И уж тем более сомневаюсь, что там есть золото. Это тебе ответ на вопрос, на самом ли деле там есть золото. Вряд ли. А вот если, Петьк, мы очутимся внутри Серебряной горы, увидим вот это. — Он провел под первой дугой две параллельные линии. — Длинный каменный тоннель. Он называется штольня. А внизу скорее всего бросится в глаза вот что. — Он провел еще две параллельные линии.
— Что это?
— Рельсы.
— А они-то зачем?
— Так породу-то чем вывозили? Вагонеткой. Давай ее вот сюда поставим… Вот здесь, — дядя Миша нарисовал внутри тоннеля вертикальные линии, — деревянные стойки. Из бревен. Потолок тоже может быть выложен бревнами.
— А зачем?
— А чтобы порода не обваливалась. Но это еще не все. Вот смотри, Петьк, от этого широкого тоннеля в разные стороны отходит множество узких коридоров. Они называются квершлагами. Квершлаг. Ударение на первом слоге. Повтори.
— Квершлаг, — повторил Петька.
— Ну вот и молодец. Кстати, Петьк, в некоторых квершлагах, где достаточно твердая порода, деревянные стойки могут отсутствовать. И каждый квершлаг, Петьк, заканчивается забоем. Ну то есть тупиком.
— А квершлаги могут соединяться между собой? — спросил Петька.
— В принципе нет. Но, наверное, в старых рудниках это возможно. В случае, если между двумя соседними квершлагами обвалилась порода и тогда они соединятся между собой. Но это, Петьк, опять же только мое предположение. — И он соединил изображенные на схеме два узких коридора одной линией. — Повторяю Петьк, это только теоретически. На деле же. На деле, нужно просто сходить туда и посмотреть…
— А мне можно с вами? — спросил Петька.
— Ой, не знаю, не знаю…
— Все-таки вдвоем-то не одному. Два мужика все-таки…
На улице хлопнула калитка.
— Т-с-с… — приставил палец к губам дядя Миша. — Даше обо всем этом ни слова.
Петька понимающе кивнул.
— А вот и я, — появляясь в дверях, сказала Даша. — Все нормально?
Две пары глаз, одни — молодые, яркие зеленые, другие — тусклые и серые заговорчески уставились друг на друга.
Вдруг Бумажкин почувствовал, что неимоверно хочет спать.
— О, да ты я, смотрю, засыпаешь. Пойдем-ка, друг.
Петька поплелся за дядей Мишей, плюхнулся в кровать и тут же заснул. Вдруг из темноты донесся чей-то знакомый голос:
— Держи его, держи, а то убежит!
Потом за Петькой кто-то долго гнался по узким пустым лабиринтам какой-то шахты, потом вдруг на него обрушилась сверху земля, много земли, и тот же голос сказал:
— Ну и славненько. Хорошо, что успели. А то бы он нам всю малину испортил…
Петьке бы закричать, позвать на помощь, а сил нет, землей грудь сдавило, дышать трудно…
Очнулся Петька в поту весь, в кромешной тьме, где он — никак понять не может. С одной стороны — посапывание слышится, с другой — похрапывание. Тут только он вспомнил, что находится на самом краю России, в поселке Благодатный. Успокоился и опять заснул. На этот раз Бумажкин спал до самого утра, глубоко, без сновидений.
Глава 16. Лучики со всей страны
Проснулся Петька от невообразимо приятного запаха жарившихся пирожков. Было слышно, как Даша хлопочет у печки. «Это что же, она ночью тесто замесила, — удивился Петька, — в то время, как я уже спал?» Он попытался представить за этим занятием Лильку Самохвалову и не смог. Она виделась ему либо танцующей на дискотеке в неимоверно стильном и дорогом прикиде, либо почему-то стоящей у школьного окна. Нижняя губа ее была недовольно оттопырена, а ноздри возмущенно вздымались. Самохвалова казалась ему теперь не просто некрасивой, а неприятно некрасивой.
чуть слышно пела Даша, и Петька был поражен красотой ее голоса и чистотой исполнения. Он бы наслаждался ее пением дольше, но тут неумолимо дали о себе знать выпитые накануне шесть стаканов чая. Бумажкин стрелой вылетел из кровати, быстро оделся, молча кивнул Даше в знак приветствия, сунул в валенки голые ноги и выскочил во двор. На улице светало. На небе отчетливо виднелась темная голова сказочного великана-исполина, Лысой сопки, о которой писал дядя Миша: «…У нас уже начинается новый день, а у вас еще не закончился старый». Петька взглянул на часы. Там, в Москве, была еще глубокая ночь, а он, Петька, здесь уже на ногах.
Сделав все свои неотложные дела и возвращаясь обратно, Бумажкин вдруг увидел то, чего вчера не сумел различить в темноте: небольшую пристройку к дому. И буквально остолбенел от неожиданности. Из трубы поднимался вверх веселыми белыми барашками дымок, а в самой пристройке, казалось, созданной из одних стекол, вовсю пылало летнее разноцветье. Петька глазам своим не поверил: не мерещится ли, и подошел поближе. Нет, не мерещится. Стоит дядя Миша, а вокруг него — желтые, красные, синие, оранжевые гладиолусы и георгины!
