Лето золотой раковины - Кузнецова Наталия Александровна (читать книги полностью .TXT) 📗
– Может, все-таки объясните, что он от меня хочет?
– На вашей машине нет звуковой сигнализации. А вы сказали, что есть, – ответила Лешка и в напряжении замерла. Что он на это скажет? Валера не смутился:
– Когда я такое говорил?
– В тот самый вечер, когда Ромка кусок бивня принес. Вы узнали, где он его взял, и сразу ушли, сказав, что сигналит ваша машина. И больше не вернулись.
– А, теперь вспомнил! – воскликнул подозреваемый. – Так то и была моя машина. А сигнализацию я с нее на следующий день снял, потому что ставил временно для того, чтобы съездить к другу в соседний поселок. Народ там такой – не угонят, так без колес оставят. А теперь у меня стоит другая противоугонная система. Да что я перед вами оправдываюсь, в самом деле, – вдруг опомнился он.
– А тогда скажите, – недоверчиво проговорил Ромка, – что вы пять лет назад во Франции делали?
– Пять лет назад я был не во Франции, а в… Да какая вам разница, где и когда я был! – По всему было видно, что Валере надоело объясняться перед мальчишкой.
Но Ромка не обиделся, а как дотошный следователь въедливо продолжал:
– Ага, вы говорите, что не были во Франции. А почему тогда ваша жена вчера сказала, что там жила?
– Она и жила во Франции, но это было еще до нашего знакомства. Мы с ней всего два года назад поженились. Тебе паспорт не показать?
– Вы говорите правду? Честное слово? Ну, тогда это… Тогда это она!
– Что она? Уверяю тебя, жена моя тоже не поджигатель. В тот вечер Вика вообще из дома не выходила.
– Даже в сад?
– Никуда. Теперь я и сам припоминаю, что на Сосновой что-то горело. Пожар, кажется, продолжался недолго.
– А на палеонтологической выставке ваша жена была? – не отставал юный сыщик.
– Не знаю, но вряд ли ее интересуют такие вещи. Она, вообще-то, не в Париже, а в Ницце жила, живописью занималась. Вика – художник, а это все ее работы. – Валера указал на стены, где только сейчас Ромка заметил невзрачные, на его взгляд, акварели в нелюбимых им сине-зеленых тонах. Он признавал только яркие краски. Красный, желтый, оранжевый – вот это цвета!
У Лешки уже не осталось никаких сомнений в том, что Валера – не преступник и что они зря залезли в чужой дом.
– Вы нас извините, пожалуйста, – сказала она и потянула брата за руку. – Рома, пойдем.
– Погоди, – дернулся Ромка и задал последний вопрос: – Так у вас нет аммонитов?
– Аммонитов? – спокойно переспросил Валерий. – Кажется, один где-то был.
Ребята спустились за ним на второй этаж. Зайдя в одну из комнат, хозяин дома подошел к шкафу со стеклянными дверцами и снял со средней полки небольшую штуковину. Маленькая, похожая на речную катушку окаменевшая раковина держалась на подставке из малахита и сама слегка отсвечивала зеленым цветом.
– Вот, подарил кто-то.
– Мы такие на ВВЦ видели, они тоже на подставках были, – сказала Лешка и повторила: – Рома, пойдем.
Но хозяин дома вновь преградил им путь:
– Ну уж нет. Никого из вас не выпущу, пока не расскажете все по порядку.
Валера спустился еще ниже, в гостиную, сам уселся в кресло, а вломившуюся к нему в дом троицу усадил напротив себя на диван, чтобы видеть всех сразу.
– Все началось с ее ежа, – указал на сестру Ромка.
– Про ежа и подземелье я помню. Знаю даже, что там не подземный ход, а старый погреб.
– Надежда сказала, да? Но ни она, ни вы не знаете другого. Там еще и тайник был, и я нашел в нем не только кусок бивня мастодонта, но и огромный баул с красивыми аммонитами. И газета эта, – Ромка вынул из кармана старый «Труд», – тоже была там. А вот баула у нас больше нет.
И он рассказал Валере о таинственном незнакомце, который поджег чужой сарай, чтобы проникнуть в дом пожарного, украл у Венечки в поезде телефон, а им сказал, что Венечка похищен, и они отдали ему баул. Цепь преступлений довершилась самым ужасным – жестоким нападением на ни в чем не повинного Жан-Жака.
Молодой человек слушал Ромку очень внимательно.
– Пожалуй, на вашем месте я бы тоже счел свою кандидатуру самой подходящей на роль преступника, – сказал он.
– Хорошо, конечно, что это не вы и не ваша жена. То есть вам хорошо. А нам – не очень. Надо все начинать сначала и искать новых подозреваемых, – тяжко вздохнул Ромка. – Вот вы бы на нашем месте что сейчас сделали?
Валера задумался.
– Ну, наверное, постарался бы найти того, кто прежде жил в том доме, где находились аммониты, и попытался выяснить, кто их там спрятал. Согласитесь, совершенно посторонний человек на чужой даче свои вещи не оставит. А еще проще – обратиться в полицию, тем более что есть к кому. Насколько мне известно, приятель Жан-Жака – бывший милиционер.
– Это мы их познакомили, – с гордостью сообщил Ромка. – И внука его, Алексея, отлично знаем, а он теперь в полиции служит.
– Ну, тем более.
Ромка встал с дивана:
– Надеюсь, вы больше не думаете, что мы хотели вас обокрасть? Ошиблись в расчетах, со всеми бывает.
Валерий развел руками:
– Нет худа без добра. Теперь я убедился, что надо поставить дом на охрану. Раз вы с такой легкостью проникли в нашу крепость, то сможет и всякий другой.
Глава XVI
Добровольные помощники
– Вот тебе и стопроцентная вероятность, – укорила брата Лешка, когда они вышли на улицу.
– А зато все, что нужно, выяснили. Я сколько раз говорил, что отрицательный результат – тоже результат, и он не менее важен. И… – Ромка замолчал, так как Лешка его больше не слушала. Она смотрела мимо. Обернулся и он. Быстрыми шагами к ним шла Надежда. Лицо ее было донельзя взволнованным. Она кивнула мальчишкам и обняла Лешку за плечи:
– Позвонила Маргарите Павловне, а она плачет. Вы не знаете, что случилось?
– Кто-то напал на Жан-Жака, – ответил Артем.
Надежда так и схватилась за сердце.
– Боже мой! Кто мог на него напасть?
– Кто угодно. Подлецов на свете много, – дернул плечом Ромка.
– Скажите, он сильно пострадал?
– Сотрясение мозга, – вздохнула Лешка и принялась рассказывать новой подруге о том, что знала сама. Надежда вздыхала тоже, а Ромка незаметно пихал сестру в бок, давая понять, что словами делу не поможешь и времени на разговоры у них нет, а потом не выдержал и, сказав: «Ждите меня здесь, я сейчас вернусь», – умчался в сторону станции.
Вернулся он скоро, как и обещал. Надежда уже ушла утешать Маргариту Павловну, а Лешка с Артемом остались стоять у калитки.
– К киоскам бегал? – догадалась Лешка. – И что, узнал что-нибудь?
Ромка был мрачнее тучи.
– Узнал, но мало. Прикинул, где можно притулить велосипед, и спросил у продавца, не поручал ли ему кто-нибудь вчера присмотреть за своим транспортом, а он говорит, поручал. Видите, я не ошибся, этот тип на велике ездит.
– Так кто это такой?
– А продавец не рассмотрел. Говорит, то ли девка, то ли парень, теперь их не различить.
– Н-да, – протянул Артем. – Тогда, по совету Валеры, давайте узнаем, как позвонить той женщине, которая прежде жила в доме пожарного. Кажется, Федор Игнатович говорил, что ее зовут Риммой Ивановной. Давно надо было это сделать.
Ромка наморщил лоб:
– К пожарному обращаться не стоит. Помните, он не смог найти свою записную книжку. К кому бы еще сходить?
– Ясное дело, к кому. К тому, кто во все сует свой нос.
– К тетке Шуре? – уточнила Лешки.
– К кому ж еще, – ответил Артем, и Ромка согласно кивнул:
– И верно. Она-то точно все про всех знает.
Несмотря на то, что после пожара уже прошло несколько дней, Александра Прокофьевна продолжала сетовать на судьбу и радовалась любым слушателям. Но просто поговорить с ней не получилось.
Друзья постучались, она открыла дверь, и Лешка, поздоровавшись, возьми да брякни:
– Не надо ли вам помочь?
Сказала она это исключительно из вежливости, в надежде на то, что тетка Шура скажет спасибо и откажется, но та сразу ухватилась за ее опрометчивое предложение.
