Без выстрела - Клещенко Анатолий Дмитриевич (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
Он посмотрел туда, где сидели Люда и горный инспектор. За высокими спинками кресел их не было видно. Но Костя легко воскресил в памяти лицо девушки, горестно сдвинутые брови и синие, широко расставленные глаза.
— Конечно, все это не игра, Семён, — осуждающе сказал он, поворачиваясь к Гостинцеву и отвечая на собственные мысли. — Мы с тобой не стометровку бежим, чтобы стараться первому оборвать ленточку, я же понимаю. Но не получается у меня философского спокойствия, и все тут!
— Не получается, — охотно согласился Семён, а Костя догадался, что друг говорит и о себе тоже. Значит, и он не очень-то уверен кое в чём? От этой мысли Костя подобрел как-то, доверительно положил ладонь на колено товарища.
— Эх, Сеня!..
Тот притворился, будто увлечён разглядыванием окрестностей под крылом машины. Летели над Ангарой, каким-то чудом сумевшей не вылиться из берегов, когда на вираже земля стала вставать дыбом, — словно перелистывали гигантский атлас… Река ослепительно вспыхнула, потом отодвинулась за пределы круглого иллюминатора. Самолёт мягко стукнулся колёсами о бетон дорожки и побежал по ней, теряя скорость, к аэровокзалу.
До вылета «ТУ-104» на Москву оставалось более четырёх часов. Пряхин поморщился — называется, самый скорый способ передвижения! — но потом смирился.
— Ладно, нет худа без добра. У меня тут фронтовой друг на улице Карла Маркса живёт, автобус почти у дома останавливается…
При встречах старых друзей, да ещё фронтовых, лишние всегда не желательны. Это ставило Люду перед выбором между одиночеством в незнакомом городе и обществом студентов. Поколебавшись, девушка выбрала последнее.
— Посмотрите город, на катере до ГЭС прокатитесь, — посоветовал Иван Александрович.
Люда забеспокоилась.
— А самолет не может вылететь раньше?
— Только позже, — едко усмехнулся Иван Александрович.
Пока ожидали автобус, солнечный свет померк, хмурые тучи надвинулись на небо. Начал накрапывать дождь. Но четыре часа утомительного ожидания в аэропорту? Право, дождь менее страшен!
Семён высвобождал из ремней плащ-палатку. Костя свою не стал распаковывать. Но, как только автобус тронулся, по стёклам забарабанило как следует, и он, посмотрев на Люду, спросил всех:
— Может, вернёмся?
— Не растаем! — заверил оптимист Семён, а Иван Александрович презрительно махнул рукой, — подумаешь!
На счастье, ливня хватило ненадолго. Снова заморосил мелкий и, как выразился Семён, «довольно сухой» дождичек. Выйдя из автобуса, влез в накидку и Костя. Ему очень хотелось накрыть её широкой полой девушку, но разве угадаешь, как отнесутся к этому? Впрочем, китайский плащ защищал Люду довольно надёжно.
Руководствуясь указаниями Пряхина, от моста через Ангару они двинулись по набережной, разыскивая пристань. Берег одевали в нарядный бетон, но пока что эго только затрудняло ходьбу. С работами явно не торопились, кучи гравия и облепленных бетоном досок валялись где попало и как попало. Приходилось лавировать между ними, выбирая дорогу. Тусклая, в мелкой сыпи дождевых капель, Ангара казалась бессильной и покорной. Рыжие голые острова были похожи на отвалы, оставленные драгой. На стрежне течением мотало несколько заякоренных лодок с удильщиками хариусов. Им явно не везло, беднягам.
Костя отпустил какую-то шутку в адрес рыбаков, но разговор не клеился. Без особого удовольствия прокатившись до плотины и обратно, посетовав, что нет времени для поездки к Байкалу на крылатом теплоходе «ракета», решили трогаться в обратный путь.
Сразу за прибрежным парком начинались тихие, обсаженные деревьями улицы. Отлакированные дождём листья стучались в стекла неприветливых, закрытых окон. Редкие автомашины проносились по асфальту, разбрызгивая воду из незаметных до этого луж. Торопливо, подбирая полы плащей, пробегали ещё более редкие прохожие. Как назло, дождь стал усиливаться.
— Повезло с погодкой, — пробурчал Костя, последним из троих поднимая капюшон.
В обрезанный капюшонами кругозор попадала только убегающая вперёд перспектива неширокой улицы без неба над нею, как на экране кино. Автомобили, влетев в кадр, стремительно исчезали в глубине или за боковым обрезом экрана. Люди не торопились исчезать. Встречные норовили вылезти в «крупный план», прежде чем кануть в тьму. Наверное, все они про себя удивлялись троим, выбравшим такую отвратительную погоду для неторопливой прогулки.
Немногим, впрочем, приходилось этому удивляться, Прохожих почти не попадалось. Вот на перекрестке перебежали улицу мальчишки, с удовольствием шлёпая по лужам. Вот промелькнула девушка в плаще из прозрачного полиэтилена. Сыпанув мелкими брызгами и подмигивая красным огоньком, отвернула влево зелёная «Волга». Потом в кадр втиснулась широкая спина мужчины, заслонив половину улицы. Прохожий шагал размашисто, видимо торопясь куда-то. Он легко оставил позади себя синюю, отливающую металлом, спину Люды, даже не взглянув на девушку. Зато Люда вдруг замедлила и без того неторопливые шаги.
Теперь она шла, как ходят слепые, потерявшие поводыря.
Даже вытянула в стороны руки, словно ища опору или боясь, что спутники бросят её, уйдут вперёд.
Костя уже разомкнул губы, чтобы спросить — что с нею? — и вдруг всё понял сам.
И Семён тоже понял.
Глава вторая
Твёрдо печатая шаги подошвами кирзовых сапог, шёл Василий Подклёнов. И нельзя было откинуть капюшон, чтобы мир стал светлей и шире, чтобы преступник вдруг не исчез за кадром, как это бывает в кино. Костя рванулся вперёд, но Семен остановил его движением плеча.
— Пистолет, — напомнил он шепотом.
Костя беспомощно заоглядывался. Рука потянулась отбросить капюшон накидки.
И снова Семен остановил:
— Нельзя. Может узнать.
Теперь все трое шли тесной, сомкнувшейся шеренгой. Люда ловила приглушенные отрывочные слова спутников, но сама молчала.
— Надо взять. Нас двое.
— Город. Поднимет стрельбу — и… Люда, окна!
— Надо без выстрела.
— Как?
Молчание. Мерное пошаркивание подошв. Шагах в пятидесяти впереди — широкая, покачивающая плечами спина. Мокрые призрачные деревья и призрачные дома пустой улицы.
— Пойдём следом. До постового.
— Пока объясняем, — уйдёт.
— Просто — сбить с ног, когда постовой рядом…
Опять молчание. А что предпринять иначе? Конечно, присутствие милиционера вряд ли упростит дело, но другого выхода нет.
Подклёнов подошёл к парадной двухэтажного каменного дома, к фасаду которого с одной стороны примыкал высокий, глухой забор. Только на мгновение приостановился, чтобы взглянуть на номерной знак дома. Толкнул тяжёлую дверь и, войдя, даже не позаботился притворить её за собой.
Трое остановились, не сговариваясь.
— Люда, бегите звонить в милицию. Пусть едут скорее. Запомните дом и улицу. Мы останемся тут.
Девушка неохотно оторвалась от них и молча пошла вперёд. Было видно, как она приостановилась на углу, раздумывая, куда идти, и, перебежав улицу, исчезла из глаз.
Выпростав руку через прорезь накидки, Костя коснулся плеча товарища.
— А если парадная проходная? Видишь — забор! Значит, есть выход в сад?
— С первого этажа можно и через окно…
Костя, кивнув, спросил:
— Что делать?
— Я загляну в парадную, а ты проверь следующий дом. Может, через него в сад?…
Шелестя мокрой накидкой, Семён протиснулся в непритворенную дверь парадной. Костя помедлил немного, а затем шагом гуляющего человека двинулся вдоль забора. На фасаде бревенчатого одноэтажного дома дверей не было. Зато имелись деревянные ворота и калитка между этим домом и другим, опять двухэтажным. Заглянув в калитку, Костя увидел проход, стиснутый стенами двух домов. Проход заворачивал направо. За углом оказался вход в дом, а дальше застроенный сарайчиками двор и сад, забор которого видели они с Семёном. В этот сад смотрели и окна того дома, куда скрылся Подклёнов. Значит, этим путем он мог уйти! Закурив папиросу, Костя встал под железный навес крыльца так, чтобы видеть окна, одно из которых могло внезапно распахнуться и… При мысли об этом мышцы начинали напрягаться, а челюсти стискивались сами собою.
