Пошищение на двойку - Кораблев Артем (прочитать книгу TXT) 📗
Дверь в Белый зал была приоткрыта, и Костя тихонько просунул туда голову.
На поставленных полукругом стульях в полном молчании с серьезными лицами сидели Елена Михайловна и участники будущего представления. На сцене, вполоборота к Косте, стояла Машка. Он не видел ее лица, а только одно ухо. Ее правый локоть плавно скользил в воздухе, чуть поднимаясь и опускаясь в унисон с чистыми волнами прекрасной музыки.
Играла она. Елена Михайловна заметила Костину физиономию и молча закрутила одной рукой, как бы овевая себя ветерком, затем она прижала палец к сомкнутым губам, а в конце концов показала ему кулак.
На языке Елены Михайловны это означало: "Давай, заходи, только тихо, а то убью".
Костя отрицательно покрутил головой. Здорово играла Машка, Костя и не подозревал, что она занимается музыкой. Только делать ему в Белом зале все равно нечего. Чего он будет смотреть недоделанный спектакль… Вот если бы он в нем участвовал, тогда другое дело. Ведь буквально каких-нибудь две-три минуты назад он открыл в себе актерские способности.
Костя вернулся в мастерскую и помог Сашке Чернецову окончить уборку. Времени оставалось хоть отбавляй. Губин приедет не раньше чем через час. Они встретятся около метро. Костя передаст ему информацию. Потом пойдет в клуб. Потом совершит вечернюю прогулку с Рутой, а то Элеонора Витольдовна последнее время сама пасет ее под окнами. Потом… Потом видно будет.
Глава VII
НА ДЕРЕВНЮ К ДЕДУШКЕ
Из дневника Саши Губина:
отец приехал сегодня днем. Когда я вернулся после встречи с Костей, он был уже дома. Устал, но весел. Какие-то его дела прокрутились в лучшую сторону. Такой он мне и был нужен. Но прежде чем заводить серьезный разговор, я все-таки обмозговал данные, полученные от Кости.
Получалось, что Аликанов вроде бы и не мог подкинуть сумку в ночь перед тем днем, когда она обнаружилась в лаборантской. Дежурил в ту ночь кто-то другой. Я не знал кто. Костя списал только график дежурства Аликанова. А вот подложить директору записку мог вполне. Правда, он не дежурил и предыдущей ночью, но зато заступал на дежурство на следующий день с семи часов утра, когда в лицее еще никого не было. Выходило с серединки на половинку. Обидно. Но делать нечего — я пошел к отцу сдавать дело.
Он отдыхал — смотрел по видаку какой-то вестерн. У него к таким фильмам пристрастие с детства, и нам он накупил их целую кучу. Однако, когда я сказал, что он мне очень нужен, отец сразу выключил видик, и тут я его озадачил.
Рассказав все, что знал, я еще отдал ему тетрадку со своими версиями.
Как я и ожидал, отец отнесся ко всему серьезно. Он еще немного порасспросил меня. Сказал, что график дежурств Аликанова ничего не доказывает, и сразу стал звонить куда-то. И тут же стал надевать плащ.
Мама выскочила в прихожую чуть ли не в гневе. Еще бы, не успел приехать — уже опять уходит.
— Ну ты же знаешь, что я ничего не могу поделать, — ответил ей папа, — да, опять вопрос жизни и смерти. Такая работа.
Мы с ним переглянулись, и мама заметила это.
— Опять что-то замышляете? грозно спросила она. — Этот тебя втянул? — мама указала на меня пальцем.
Папа отмахнулся.
— И без него дел хватает.
А мне все-таки подмигнул украдкой.
Мы с мамой опять остались дома вдвоем.
— Теперь и воскресенья не будет, — грустно сказала мама, — Господи, что за жизнь! Когда все это кончится?"
Все-таки родители вдвоем одолели Костю. Да и он начал догадываться, почему отец с матерью хотят его сбагрить на деревню к дедушке. Они просто боятся. Боятся за его жизнь. Отец-то так и не вышел из-под подозрения у сыщиков, нанятых Ежовым. За ним непрерывно кто-то следит, по пятам на улице ходит. Костя сам это видел. И Костю отец провожал в клуб и встречал тоже. И только тем, что мама еще не совсем проснулась, когда Костя в субботу уходил в лицей, объяснялось то, что его туда отпустили без провожатых. Отец к лицею все-таки приперся, только Кости там уже не было. Он в это время встречался с Сашей Губи-ным, а потом гулял с Рутой. Когда Костя возвращался с прогулки, то встретил отца у подъезда. Он опять курил и смотрел в одну точку, и снова там, куДа он смотрел, маячила подозрительная фигура.
Едва Костя вечером вернулся из клуба, конечно, под охраной отца, родители немедленно начали массированную психическую обработку. Они действовали заодно. Мама устанет, отец начинает. В конце концов Костя понял, что родители не успокоятся, пока не отправят его к деду, и сдался. Он позвонил Саше, сообщил ему эту прискорбную новость и пошел собираться.
Собирать-то в принципе было нечего. Костя уложил в походный рюкзак несколько книг, чтобы было чем занять время в осенней деревне; учебники — все равно мама засунет; плейер с тремя любимыми кассетами и перочинный нож. Остальное пусть мама собирает сама, ее же затея.
Спать он лег не в лучшем настроении. Просто в тоскливом. Однако со своей судьбой он смирился.
Из дневника Саши Губина:
"Отец вернулся за полночь. Но мама еще не спала и вышла его встретить. Я тоже хотел было сразу узнать, как обстоят дела, да ничего не получилось. Отец сказал мне, что все станет ясно только завтра.
Еще перед приходом отца, часов в одиннадцать, звонил Костя. Сказал, что его ссылают в какую-то деревню к деду. Ну да ладно, он здесь больше не нужен. Пусть отдохнет и вернется, когда уже все закончится. Может, оно и к лучшему…
Когда я проснулся утром, отца опять не было дома. Мама сказала, что он ушел в полшестого. Что ж, решил я, придется подождать, все-таки мне не безразлично, чем окончится дело. Ждать на сей раз пришлось недолго, уже в двенадцать часов отец приехал. Прямиком, только скинув верхнюю одежду, он зашел ко мне в комнату и, надо сказать, огорошил.
Дело, оказывается, обстоит вот как. Вчера отец связался со своими знакомыми в милиции. Их у него полно, все-таки сам десять лет отработал в РУОПе. Пообщался он и со следователем, ведущим дело Глобуса. Они вместе побывали у Ежовых на квартире. Разобрались с частным детективом, нанятым Ежовым-старшим. Оказалось, что он следил за отцом Кости только вначале, теперь за ним кто-то другой ходит. Кто — он не знает. Пробовал выяснить, но теперь у него самого фингал под глазом.
Потом отец и его знакомые нагрянули к Аликановым. Оказывается, в Ясеневе живет только один из братцев, младший, с родителями. А у старшего своя квартира в Теплом Стане. Съездили и туда, забрали старшего, а потом уже все вместе отправились по тому адресу, который мы разнюхали с Костей. Там Аликаны и раскололись. Младший — почти сразу, а старший сначала упирался, но когда ему сказали, что его отпустят и он будет иметь дело с людьми Ежова, Аликанов сразу сник и выложил все, как было.
Многое оказалось именно так, как я и предполагал. Действительно, они задумали провернуть аферу, а не настоящее похищение. Говорят, что разработал план сам Митька Ежов, но, наверное, уж не без влияния Алика-старшего. По крайней мере, отец так считает и хочет вывести старшего Алика на чистую воду. Кстати, зовут его Игорь.
Придумано все было не очень ловко, но нагло. Этот Игорь снял однокомнатную квартиру в том же доме, где и жил Митька, да еще так, что из ее окон был виден Митькин подъезд. Так что Глобус, сидя у окна, мог даже видеть своих родителей. Потом они втроем разработали план имитации похищения Глобуса. Он просто должен был не пойти в лицей, а запереться в этой самой квартире. Дальше все замыкалось на Аликанах. Они должны были вытребовать деньги с Ежова-старшего. Каким образом? Это дело техники. У них и здесь был разработан планчик. Они и не рассчитывали, что папаша Глобуса сей же миг выложит им требуемую сумму. Такой человек, как Ежов-старший, просто так не сдастся. Будет сам своего сына разыскивать. Небось Глобус-то уж неплохо знает своего папашу. Поэтому аферистам надо было отвести от себя подозрения. И Глобус указал на кого, да, наверное, сам и придумал, как это сделать.
