Муха и сверкающий рыцарь (Муха – внучка резидента) - Некрасов Евгений Львович (читать книги без сокращений .txt) 📗
Теперь самое интересное: когда подошла очередь Самосвала, он только поговорил с приемщицей, а пленку не отдал. И вышел из универмага вдвоем с Триантафилиди! С тех пор Петька его не видел…
Сейчас, когда известно, что Триантафилиди — главарь грабителей Седой, можно догадаться о многом.
Во время испытаний подводной лодки Триантафилиди-Седой был в Укрополе. На берегу безымянной бухты собралось полгорода. Конечно же, старый грабитель тоже стоял в толпе. Появление подводной лодки неподалеку от Черной Скалы было слишком тревожным событием, чтобы его пропустить.
Услышав о сверкающем рыцаре на дне моря, Седой прекрасно понял, что Самосвалов нашел доспехи из музея. А желтый фотик у милиционера видели все, кто был на пристани… Рассчитав, что Самосвал сразу побежит печатать снимки, Седой подкараулил его в универмаге.
Самосвал торопился сделать карточки, чтобы не с пустыми руками ехать к ученым академикам. Но в Укрополе нет автомата для фотопечати. Пленки куда-то увозят и выдают готовые карточки только на следующий день. Видно, Самосвалов об этом не знал и надеялся, что ему сделают снимки за час, как в больших городах.
Тут к нему и подошел Триантафилиди-Седой. А начальник укропольской милиции очень внимателен к приезжим. Он всех курортников знает по именам. Познакомиться с ним Седому было нетрудно. Тема для разговора сама напрашивалась: подводная лодка, сверкающий рыцарь. Седой, понятно, спросил, что Самосвал тут делает, а Самосвал не стал скрывать, что сфотографировал рыцаря и хочет сдать пленку.
С этого момента его участь была решена. Преступник не мог отпустить милиционера с такой важной уликой.
Самосвалов тем временем узнал от приемщицы, что карточки будут готовы только завтра. Он уже приготовился ехать к ученым, даже парадную рубашку надел. Откладывать поездку не хотелось: завтра выходной, ученых не найдешь. Взяв пленку, чтобы напечатать карточки в Сочи, Самосвалов сел в свой «уазик». А Седой напросился к нему в попутчики.
Остальное легко угадать. Седой сказал, что собирается к племяннику в Лазаревское. Это пригород Сочи, Самосвалу было по дороге. Потом Седой как-то заманил его в дом к «племяннику». Может, пообещал холодного кваску или разыграл приступ какой-нибудь стариковской болезни. Словом, ментавр попался на удочку и теперь сидит под присмотром Кашля, а пленка с рыцарем, конечно, засвечена.
Опасный свидетель был выведен из игры. Но, к несчастью для грабителей, он успел разболтать о рыцаре. Поэтому Триантафилиди спешил окончательно перебраться в Укрополь, поближе к сокровищам. В тот же вечер, наняв мебельный фургон, он переехал в Макарихин дом.
Странный это был переезд. Среди вещей огородника-новосела не оказалось ни ведер, ни садовых инструментов, ни стола и стульев, ни даже кровати. Зато была маска для подводного плавания и ласты. Понятно, что Седой не собирался задерживаться в Укрополе. При первой же возможности он достанет сокровища со дна моря и уедет. А мебельный фургон, старый шкаф, набитые неизвестно чем узлы и чемоданы — всего лишь обманка для любопытных: «Смотрите все: огородник Триантафилиди поселился здесь надолго!»
До этого момента Маше с Петькой все было ясно, а дальше начинались загадки.
У Макарихиного дома Триантафилиди встретил Витьку и зазвал его в гости. Слово за слово, Витька наврал, что скоро поплывет в Турцию. Триантафилиди сообразил: вот кто может продать монеты за границей! И сам наврал про племянника, который ждет не дождется овощей от дяди. Непохоже, что в тот момент он куда-то спешил,
А на следующее утро Триантафилиди вернулся на такси из Сочи. Где он был ночью — непонятно. Если бы ездил проведать Кашля, то не стал бы потом отправлять ему записку в банке с монетами. Мог бы и на словах обо всем договориться.
Куча неясностей связана с монетами и с итальянской маской на острове Черная Скала.
С утра у Триантафилиди не было времени выловить монеты из моря, побывать на острове и потерять маску. На обратном пути он обязательно попался бы на глаза Маше, Деду и Петьке. Может, преступник заметил. их первым и все время был рядом, прячась на острове за камнями? Но тогда кто следил за ними с берега в бинокль?
Получается, что преступников было не двое, а больше.
Седой пвдглядывал в бинокль за Машей, Дедом и Петькой. Потом он побежал договариваться с пограничниками, чтобы те узнали их адрес.
Кашель в Лазаревском стерег плененного Самосвалова.
К Третьему Седой ездил ночью. (А Кашля не видел, поэтому и написал ему записку.
Четвертый (или тот же Третий?) поднял монеты со дна моря и потерял на острове маску. Это было или рано утром, или незадолго до того, как Маша, Дед и Петька подплыли к острову. Если у преступника был акваланг, он мог уйти под воду и остаться незамеченным.
Надо спасать Самосвала, — подвел итог Петька. — Седой нервничает, вон, монеты отдал Витьке раньше времени. Вдруг он решит, что Самосвала пора кокнуть?
У нас две монеты, — напомнила Маша. — С монетами нам поверят. Если телефоны еще не заработали, то сядем в автобус, поедем в Сочи… — Она говорила, а Петька упрямо сжимал губы в ниточку. Он стал похож на лягушонка. Маша прекрасно знала эту гримасу и не ожидала ничего разумного от «укропольского егеря». — Или к Славе-сержанту пойдем, — просительным голосом закончила она.
Ага, — поддакнул Петька, — и в ямку закопал, и надпись написал.
Какую надпись? — не поняла Маша.
Что у попа была собака, он ее любил, она съела кусок мяса, он ее убил! — Круглая Петькина физиономия сияла: попалась, попалась!
Ты можешь быть серьезным?! — взорвалась Маша.
Я-то серьезный. Я очень серьезный, а ты глупости болтаешь. «Сядем в автобус!» — гнусаво передразнил Петька. — Прикинь, за нами целый день в бинокль следили, нас, может, пять преступников знают в лицо. А мы знаем одного Триантафилиди. Да нам нельзя носа показывать ни у автобусной станции, ни у милиции. Только сунемся, а нас — цап-царап!
Тогда пойдем на шоссе и будем проситься в попутки, — предложила Маша.
«Укропольский егерь» ехидно улыбался. Да, она сморозила глупость. Разве узнаешь, кто согласится тебя подвезти — добрый человек или преступник?
Сдаваться не хотелось. Маша была уверена, что Петька сейчас предложит свой план, похожий на кино с погонями, драками и, возможно, взрывами.
— А где Динамит? — спросила она, чтобы потянуть время.
Петька побледнел:
— Насос! Я насос не выключил из розетки. А Динамит ПРИГЛЯДЫВАЛСЯ, когда я его разбирал!
Они бросились по комнатам.
Динамит спал, свернувшись калачиком на сыром полу. В кулаке у него была зажата Петькина отвертка, а рядом валялся разобранный по винтику насос.
ГЛАВА XXI
ПЛАН «УКРОПОЛЬСКОГО ЕГЕРЯ»
Мопед ревел, булькал и кашлял. Когда он с разгона врезался в лужи, поднимая тучи брызг, Маша прятала лицо за Петькиной спиной. Грязь из-под колес обдавала ей бока и спину, брызгала на голую шею и сползала за шиворот.
Она сама не верила, что согласилась участвовать в этом сумасшествии.
Вершиной глупости был колотивший ее по спине автомат для пейнтбола. Это игрушечное оружие, специально придуманное так, чтобы никого не ранить, все же немного добавляло Маше уверенности. Петька переделал боеприпасы к автомату: шприцем вытянул из шариков краску и вместо нее впрыснул нашатырного спирта. Таких вонючих шариков получилось ровно десять.
План «укропольского егеря» был прост и опасен, как топор. Приехать в Лазаревское, найти «племянника Триантафилиди» и по-преступницки сказать ему: «Привет, Кашель. Пахан тебе маляву прислал».
Тут в плане была тонкость, психологический расчет, которым Петька очень гордился. С одной стороны, Кашель не станет держать на крыльце посланца Седого. Ему придется впустить Петьку в дом. Но, с другой стороны, нельзя ждать, что матерый преступник доверчиво потащит его смотреть на пленного мента. Нет, Кашель останется с Петькой в прихожей или поведет его еще куда-нибудь, НО НЕ ТУДА, ГДЕ СПРЯТАН САМОСВАЛОВ.
