Кот, который сдвинул гору - Браун Лилиан Джексон (читать полную версию книги txt) 📗
– Вы были там?
– Нет. Он уже умер, когда мне сообщили об этом. Ужасно! Три дня я находилась под наблюдением врачей. – Теперь она уже обмахивалась брошюрой, взятой из сумочки.
– Вы говорите, что Уилсон собирался давать показания в пользу обвинения? А вы не знаете, о чём он хотел говорить?
– Думаю, об угрозах, – сказала она, слегка задыхаясь. – Не знаю точно. Он не говорил со мной об этом. Мы оба были очень расстроены.
– Вы имеете в виду угрозы Фореста Бичема?
– Я так думаю… Да… Но тогда я ничего не хотела слышать о них.
– Вы не знаете, угрозы были письменные или устные?
– Можно мне стакан воды… холодной?
Пока Квиллер добавлял в стакан кубики льда, сиамцы, проснувшись, спустились сверху и прошествовали в кухню в поисках какой-нибудь еды. Это был танец волнообразных движений тел и переплетенных хвостов, исполненный ими вокруг ножек кресел и стола.
– У вас… их три? – спросила она между глотками воды.
– Только два, Коко и Юм-Юм.
– Я думаю… у меня двоится в глазах, – сказала она. – Помогает холодная вода? – спросил он озабоченно.
– Эта из-за кофе… Мне лучше отправиться домой. – Она встала, но тут же опустилась на стул, при этом лицо у неё опасно покраснело. На бровях и на подбородке появились капельки пота.
– Вам нехорошо? Может быть, приляжете? Съешьте пирожное.
– Мне нужно… подышать свежим воздухом, – ответила она. – Где моя шляпа?
Она криво нахлобучила шляпу на голову, и он помог ей выйти на веранду, как мог, учитывая его собственное неустойчивое положение. На большее он был сейчас неспособен. Отвезти её домой он не мог. Не исключено, что ей придется остаться. И даже придётся вызвать врача…
Они медленно передвигались по длинной веранде: Квиллер, хромая и опираясь на палку, и Ванда – неуверенно ступающая, опирающаяся на него. В прошлом бывало, что на некоторых гостей Квиллера алкоголь оказывал неблагоприятное воздействие, но он впервые видел, чтобы подобное воздействие оказывал кофе.
Когда они подошли к главному фасаду дома и остановились у лестницы в двадцать пять ступеней, миссис Уикс дышала нормально. Лицо её приобрело естественный цвет, и казалось, она уже пришла в себя настолько, что стала поправлять шляпу на голове.
– Мне уже лучше, – сказала она, глубоко дыша. – Простите мне этот небольшой приступ. Нервы, знаете ли…
– Ничего, – ответил он. – Это моя вина – подал очень крепкий кофе. Вы уверены, что сможете вести машину? – Она искала в сумочке ключи от автомобиля.
– Да, конечно, я абсолютно нормально себя чувствую и прекрасно знаю дорогу.
Он стоял и смотрел, как она отъезжает. Дождь прекратился, и она забыла зонт, и шарф тоже, как он позднее обнаружил. Что ж, при возвращении их у него будет прекрасная возможность задать ещё несколько вопросов, подумал он, поглаживая усы.
Квиллер наложил арест на кошек и закрыл их в кухне, готовясь к визиту врача. Иначе они, учуяв запах больницы, мгновенно унесутся в самый дальний угол дома. Медленно взбираясь по лестнице, он гадал, кто из врачей приедет. Он надеялся, что это будет Инесса, -возможно, женщина более успокаивающе подействует на чувствительную Юм-Юм. А ещё он думал о том, не должен ли он пить поменьше кофе. Полли убеждала его не варить такой крепкий кофе, и рассказ о внезапной кончине Уилсона Уикса попал в цель.
В пять пятнадцать Появился Джон Уикис, мужчина в больших очках, выглядевший и говоривший очень серьёзно.
– Небольшие неприятности? – спросил он мягко. Квиллер описал поведение Юм-Юм.
– Где она?
– Они закрыты в кухне. Пойдёмте со мной.
Сиамцы сидели на столе, сторожа оставшиеся шоколадные пирожные – холмики из кусочков ореха и шоколада. Всё остальное было уничтожено. Увидев маленькую чёрную сумку врача, Юм-Юм взметнулась вверх и оказалась на кухонном шкафу. Коко, инстинктивно понимая, что термометр и игла не для него, даже ухом не повёл.
– Не трогайте её, – спокойно сказал Уикис. – Она спустится, когда будет к этому готова.
– Тогда садитесь к столу и немножко подкрепимся – пять часов, – предложил Квиллер. – Виски? Вино?
– Немного виски. Сегодня был тяжёлый день: туристы приходили с больными кошками и собаками, обычные пациенты – делать прививки, обрезать уши, кастрировать и т. д., плюс срочные операции. Инесса делала сегодня кесарево сечение кошке, а мне пришлось оперировать кота. Поэтому… да, немного виски – как средство от плохой погоды.
– Здесь у вас всегда так дождливо?
– Нет, это очень необычно и несколько пугает, – ответил врач, сохраняя ровный голос, – Уровень воды в реке поднялся настолько, что нам пришлось закрыть мешками с песком больничное имущество, а здесь на горе меня беспокоит озеро Батата. Оно искусственное: река перегорожена дамбой у водопада Батата. Если эти ливни не прекратятся, озеро прорвёт ограждения и хлынет по склону горы. Мы с Инессой уже приготовились эвакуироваться, если возникнет такая необходимость.
Подобный комментарий – деловой, бесстрастный – сильно обеспокоил Квиллера.
– Вы серьёзно это говорите, Джон?
– Абсолютно серьёзно.
– Кто превратил водопад в озеро?
– Хокинфилд, примерно десять или пятнадцать лет назад.
– Он получал разрешение?
– Сомневаюсь, что он считал это необходимым.
– Насколько хорошо вы его знали?
– Я купил у него участок и лечил его собак. Дальше этого я не хотел заходить.
– Думаю, Люси – одна из них, – сказал Квиллер.
– Доберман? Это его последняя собака. Она что, приходит сюда?
– Один раз она вывела меня из леса, когда я заблудился, за что я ей очень благодарен, а второй раз Люси приходила выпрашивать еду, хотя сама толстая, как бочка.
– Люси всегда страдала ожирением. Я пытался убедить Хокинфилда, что не стоит перекармливать собаку – вредно, но он не слушал меня. Настаивать же на своем, тем более решительно, неблагоразумно. Хокинфилд не терпел этого и мог отомстить.
– Где были вы и Инесса, когда узнали об убийстве?
– Где мы были? – задумался он. – Мы проводили День отца в долине с нашими сыновьями и их семьями. Об убийстве кто-то сообщил нам по телефону, и не могу сказать, что сообщение это сильно огорчило нас. Джон Дж., приятель сына, не доволен работой совета по образованию, а мой сын открыл приют для животных округи. Оба они не хотели плясать под дудку Хокинфилда, за что он преследовал их в своих статьях. У этого человека были абсолютно расшатаны нервы, но он имел власть. Самый худший тип людей.
– Я понимаю так, что вы родились в долине, – уточнил Квиллер.
– Да, я родился в долине, но по происхождению мы все бульбики. Мои предки, спустившись с гор, приспособились к жизни в долине – и к менталитету живущих в долине. – Он осушил стакан.
Так как Юм-Юм не выказывала намерения покинуть свой насест, Квиллер снова наполнил стакан.
– Ванда Уикс посвятила меня в родословную вашей семьи, – сказал он.
– Да, независимо от того, как пишется наша фамилия, все мы происходим от плодовитого предка пятнадцатого века. Один из его потомков поселился здесь в начале девятнадцатого столетия и имел мельницу, в основном для помола кукурузы самогонщикам. Среди первопроходцев изготовление домашнего виски было традиционным занятием, знаете, как домашнее лекарство. И до сих пор на Малой Бульбе кое-кто занимается этим.
Тут послышались два глухих стука – Юм-Юм спустилась со своего поста. Спокойно и грациозно, мягко касаясь пола бархатными лапками, она прошла мимо кухонного стола. Врач ласково поднял её и начал неторопливо осматривать, при этом что-то тихо напевая ей на неизвестном языке. Она полностью попала под его обаяние и не вырывалась, даже когда он измерял температуру и делал укол.
– Вот таблетки, – сказал он. – Дозировка указана на упаковке.
– Вы просто сказочно, Джон, ухаживаете за больными, – восхищённо произнёс Квиллер.
Врач движением бровей и мелькнувшей улыбкой отклонил комплимент и спросил:
– Как ваша лодыжка?
– Проходит. Я очень благодарен за то, что вы приехали сюда.
