Тайна рыжего кота. Роман-детектив для детей от 7 до 107 - Таск Сергей Эмильевич (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
– Подумаешь! – говорил он. – Скоро я стану самым настоящим детективом и буду проникать всюду-всюду, куда только захочу. Хоть в картину.
Простился со всеми и доктор. Он дал каждому свою визитную карточку и сказал, что ему можно звонить в любое время дня и ночи.
Неожиданно из дыры в заборе вылезли коротышки. Такли толкнул Сякли, Сякли толкнул Такли, и они вместе объявили:
– «Жалостная песня»!
Привожу текст по памяти, правда, за точность я не могу вам поручиться.
Жалостная песня
Кэнди рассмеялась:
– Какая же она жалостная?
– Раз есть «жало», значит, жалостная. – Близнецы вручили ей по букетику маргариток.
А потом…
Фикс подал руку Камилле, и она прошла в его кабинет. Сыщик осторожно взял пинцетом бабочку – это была «ночная красавица» – и поднес к свету. Дэвид издали увидел, как переливались хрупкие крылья. Да, в кабинете сыщика было на что посмотреть. Фикс распахнул другую дверь, и они вышли. Кабинет снова обрел холостяцкий вид. Впрочем… на рабочем столе Фикса лежала женская шляпка.
Бьюти и Кэнди уходили по тропинке к своему замку. Чард шел чуть впереди, прорубая мечом путь сквозь заросли бурьяна и чертополоха. Как же здесь все запустело, пока их не было дома! Дэвид глядел им вслед, пока они не скрылись из виду. На картине осталась едва заметная в густых зарослях тропка.
– Пора и сне, – сказал Лир, поправляя перед зеркалом воротничок. – Слышите?
Да. Все отчетливо услышали звон бубенчиков. Веселый и мелодичный.
– Вернулись, – обрадовался Лир.
– Кто? – спросил его Тимоти.
– Куропятка и Поббл, и Дудок, и Канарей с Канарейкой… а вот – слышите? – затопотал слон… не какой-нибудь – африкано-ушастый, без хобота! Ну, теперь ему там не скучно.
– ВЫ говорите…
– О Квинтере Финтере Жосе, которого я помню во-от таким. Впрочем, с тех пор он нисколечко не подрос, хотя прошло сто с лишним лет.
– Сто лет? – ахнула Флокси.
– Увы, мадам. Время летит быстро. Не успеешь мяукнуть, как надо выдумывать новую историю.
– Вот уже не думал, что когда-нибудь познакомлюсь с самим Эдвардом Лиром, – сказал Тимоти. – То есть знаком я с вами давно, сэр… по книжкам.
– Я их в детстве зачитывала до дыр, – смущенно призналась Флокси.
– Оно и видно, – сказал Лир. – Ни одной книжки в доме! Была одна, в старинном переплете… я ее подарил вашей прапрабабке, которая не рискнула выйти за меня замуж – наверное, боялась, что я до конца своих дней буду прыгать на одной ножке. Не книжка была, а сплошной нибумбум с тирлямчиком! И как вы с ней обошлись? Упрятали в сундук! Подальше от Дэвида! Разве мог я спокойно сидеть в своем уютном кабинете и сочинять новые стихи, когда ваш сын не читал старых? Не видел ни одного моего рисунка! Хм… что это я так раскипятился? Все о себе да о себе! Давайте лучше, милая Флокси, поговорим о ваших картинах.
– Мистер Лир, скажите, а какой вам, из века минувшего, видится современная живопись? – не то в шутку, не то всерьез спросила Флокси.
Лир расхохотался. Вот так смех: словно голубь воркует.
– Гр-р-р-р. Да, не каждому выпадает удача смотреть с таком дистанции. Я вам отвечу: если современная живопись позволяет удрать с картины, чтобы провести часок-другой в приятной компании, то такая живопись мне нравится. Вы, милая, устроили мне настоящий праздник. И не только мне. Вот Афрозина… вы ее изобразили так убедительно, что она выпрыгнула из рамы и как пошла куролесить!
– Было дело, – без ложной скромности поддакнула в раме ведьма, подпиливая ноготки.
– Или мистер Фикс, – продолжал Лир. – Только художник своим воображением мог создать лучшего сыщика Соединенного Королевства. Не скрою, вы заставили меня побегать. Кем я только не прикидывался, чтобы кое-кто – вы понимаете, о ком я говорю, – меня не узнал! И Пипом, и рыжим котом, что жил у меня сто пятьдесят лет назад…
– Фоссом? – спросил Дэвид.
– Ты угадал. Да, трудновато мне пришлось, зато какие приключения! Даже немного жалко возвращаться в картину.
В разговор вступил папа Тим:
– Скучновато вам там придется.
– Скучновато? О, вы ошибаетесь. Я выучил шесть иностранных языков, не говоря уже о птичьем и рыбьем, но даже их мне не хватает, чтобы наговориться с самим собой.
Вспыхнул экран телевизора, и все замолчали, чтобы послушать Камиллу.
– Сегодня в замке Ньюкасл открылся культурный центр…
На экране возник старинный замок Бэрров. Дэвид смотрел и не мог понять: все знакомо и все не так.
– Пройдемся по замку… Кинотеатр «Иллюзион», где зрители, надев черные или розовые очки, смогут увидеть то, что происходило в этом замке сто лет назад… подземный лабиринт… удивительная зеркальная комната… веселый аттракцион под названием «Черт ногу сломит»… и, наконец, уютный ресторанчик Сквоша, где вам предложат тыквенную кашу с лепешками по-свински и королевскую уху в трех частях.
А камера уже показывала галерею парадных портретов. Ее завершал… портрет великого магистра.
– Вы видите портрет последнего владельца замка, – комментировала Камилла. – Лицо классического злодея середины прошлого века. Не правда ли, впечатляет?
Экран погас.
– Допрыгался, – хихикнула Афрозина, с интересом следившая за телевизионным выпуском.
– Ох, Зина, Зина, – сказал Лир, решительно направляясь к картине.
Вы уже догадались? Афрозине чертовски хотелось побыть как можно дольше настоящей ведьмой, а не нарисованной, и тогда она как бы невзначай высунула из рамы кончики туфель. А тут она от неожиданности поджала ноги да так и застыла в кресле-качалке.
Флокси взяла с полки журнал комиксов и положила его ведьме на колени.
– Все-таки повеселее, – улыбнулась она приунывшей Афрозине.
– Вот теперь и вправду пора. – Лир постоял в раздумье перед холстом с подписью ФОСС в правом нижнем углу. Взял тряпку, намочил ее в скипидаре и стер подпись. На холсте были один стеллажи с книгами да старинной работы бюро с чернильницей, пером и стопкой чистой бумаги.
– Хватит бить баклуши, мистер Лир, – сказал он сам себе. – Ваша чернильница, наверно, умирает от жажды.
Дэвид печально вздохнул.
– Я с вами не прощаюсь, – сказал Лир, вошел в раму и сразу подсел к бюро. Он обмакнул перо в чернильницу – на его лице выразилось изумление.
– Чем я еще никогда не был, так это яйцом, – произнес он. – А приятное, должно быть, ощущение: ты яйцо, из которого вот-вот что-то вылупится! Гм… ну вот, кажется, наклевывается.
Он пододвинул к себе чистый лист, почесал нос толстым концом пера… и вдруг застыл.
– Вот и все, – сказала Флокси.
– Да, – в тон ей сказал Тимоти. – В один прекрасный день чудесам приходит конец. Ты не хочешь перед сном пройтись, дорогая?
– С удовольствием.
– А ты, Дэвид?
– Ой, смотрите! – Дэвид показывал на картину.
– Да, странно…
Лир по-прежнему сидел вполоборота за высоким бюро, нацелясь пером в потолок… когда же успел появиться у него под ногами этот исписанный листок? Тимоти готов был поклясться: минуту назад его там не было!
– Устали, вот и мерещится бог знает что, – сказала Флокси и повторила вопрос: Так ты идешь с нами, Дэвид?
– Нет, – рассеянно ответил мальчик.
– Ну, как знаешь.
Мама с папой вышли из мастерской. Дэвид услышал, как скрипнули две ступеньки, тринадцатая и седьмая. Впрочем, он это отметил совершенно непроизвольно. Взгляд его был прикован к картине. Право же, он ни на секунде не отвлекся и все-таки… и все-таки проглядел, когда на пол упал второй исписанный листок.
– Ух ты! – сказал он с восхищением и засмеялся, вспомнив, что точно так же восклицал Ух.
