Троглодит - Щеглов Дмитрий (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
– Ну, тогда, значит от души!
А Данила повел меня в сарай показывать свой ответный подарок. Он распахнул дверь сарая и воскликнул:
– Выбирай!
Я оторопел. Дальний угол сарая был полностью завален лыжами. Словно рота егерей устроила склад. Лыжи, естественно, были не новые, но такое количество? Где он взял? Лыжную базу ограбил, что ли? Я посмотрел на потолок. Здесь же гроздьями висели и ботинки. Ботинок, правда, было намного меньше. Довольный произведенным на меня впечатлением, Данила похвастался:
– До конца жизни хватит!
Копался я с час не меньше, пока не подобрал себе удобную пару, с палками, с ботинками.
– Насчет охоты ты серьезно или так болтанул? – спросил я его.
Вопрос мой был вполне резонным. С чем идти на охоту? У Данилы была старенькая одноствольная тулка шестнадцатого калибра. Ружье вроде бы! Но какое ружье? Кто его видел за спиной у Данилы, тот еще долго оглядывался. Ствол у этого старого ружья был слишком длинен, раза в два длиннее обычной двустволки. Его у Данилы не отбирали даже охотоведы-егеря, потому что из него можно было сделать только один выстрел. Одна латунная гильза была у Данилы к этому ружью. Прикупить в магазине новые он не мог. Они не подходили по размеру, магазинные были длиннее и шире в диаметре. Поэтому, если он промахивался, то второй раз уже не мог выстрелить. Должен был сначала из гильзы вытащить стреляный капсюль, вставить новый, отсыпать пороху, вставить пыж, насыпать дробь и так далее. Чуть ли не кремневое у него было ружье. Егерь у него хотел один раз его отобрать, да Данила сказал, что он из зависти к нему прицепился.
– Из какой зависти? – не понял егерь.
– Что лучше тебя стреляю! Я из нее попаду туда, куда ты из Зауэра своего, на таком расстоянии сроду не попадешь.
Если бы егерь был один, то может быть, его и не заели бы слова Данилы. Но Данила возвращался с зайцем, а они охотнички, пустые. В наше время охота стала уделом трех «Б» – банкиров, бандитов и бизнесменов. Особого различия местное населения между этими тремя категориями не делало. Так вот, в тот злополучный день, егерь должен был организовать охоту местным браткам на кабанов.
Только вожак увел стаю. Вместо кабанов братки полторы тысячи патронов расстреляли по воронам и теперь были рады новому развлечению. Как же, на их глазах, сопля-малец грозился уесть хозяина местных лесов. И идет он из леса с добычей, с зайцем, а не как они, с обещаниями.
– Только, если я окажусь метче тебя, ты мне мою переломку оставь! – стал уговариваться Данила. – Стрелять будем влет, или по неподвижной цели?
Это уже была наглость, форменное издевательство. Егерь в районе был первый стрелок и тут какой-то мальчонка с фузеей будет его конфузить перед серьезными людьми. Еще минуту назад он собирался отпустить Данилу вместе с ружьем. А теперь передумал.
– Отдавай ружье, я его конфисковываю! – заявил он моему дружку протягивая руку за тулкой, – а когда домой придешь, еще штраф заплатишь!
Несправедливость и обида жгли сердце Даниле. В городишке все отлично знали, что егерь пользуясь безнаказанностью последнего времени закрывал глаза на браконьерство, а то еще и сам его организовывал. Вон сегодня, толпа какая с ним, лбы, один другого круче, они что лицензию имеют на кабана или лося? Пусть кому-нибудь другому расскажет. А на мальчишке решил отыграться, власть показать. Приблизительно так думал Данила, так же как и он, думали братки. Неудачная охота сделала их злыми на язык. Один из них со смехом спросил егеря:
– Кузьмич, ты что испугался?
Второй подошел к Даниле и попросил показать добычу. Данила снял рюкзак. В нем лежал заяц. Братки рассмеялись.
– Сколько раз стрелял?
– У меня только один патрон! – мой дружок показал, пустую гильзу и прихвастнул. – Я всегда пулей бью прямо в глаз, чтобы шкурку не попортить.
Врал он почище барона Мюнхгаузена. Сегодня он вообще первый раз убил косого. А то, что пуля попала в глаз, было случайностью.
– Как один патрон? – не поняли горе охотники, жарившие целый день в белый свет, как в копеечку.
Мой приятель пояснил:
– Если Кузьмич не забоится стреляться, заряжать еще мне его придется!
Бандиты с удивлением рассматривали дореволюционное ружье моего приятеля.
– Эй, Бык иди глянь из чего, малец убил зайца.
– В натуре, пищаль какая-то.
– Кузьмич! Бери его в помощники! – начались смешки. – Глядишь фортуна попрет! А то у тебя снасть импортная, червяки из Франции, ружья из Голландии, все шик – а результат, пшик!
– Кузьмич. Малец тебе стрелку забивает.
– Докажи, что ты круче!
– И. го. го. го!
Бесплатный цирк устроил на опушке леса мой дружок. Бандиты заставили егеря стреляться с Данилой на условиях последнего и даже повысили ставки. Кузьмича заело.
– Если ты щенок окажешься круче меня, – зло заявил егерь, – пока в лесу я хозяин, я тебе разрешу в нем без билета до конца жизни охотиться, но если ты промажешь, я штраф на тебя наложу, и не только фукалку у тебя отберу, но отберу и зайца. Понял?
Зачем ему заяц нужен был, кто-нибудь бы его спросил? Дальше началось то, что потом обросло невероятными слухами. Во-первых, Данила стал заряжать пулей свою единственную гильзу. Выбил старый капсюль, вставил новый, засыпал порок, заткнул пыжом, закатил круглый, стальной шарик из подшибника и снова заткнул гильзу пыжом. После этого священнодействия, на которое братки смотрели с неподдельным уважением, он вставил гильзу в патронник, щелкнул затвором и сказал, что он готов. Устанавливать мишень никто не захотел. Работа для братков – западло!
– Я сбегаю! – вызвался Данила. Метрах в ста пятидесяти недавно кто-то высыпал машину мусора. Мусор вывезли из больницы или детского сада, потому что половина его была пустые банки из-под сгущенного молока. Так вот именно здесь неделю назад с близкого расстояния Данила очередной раз пристреливал свое ружье. Он поставил перед стволом корабельной сосны одну из банок и с пяти метров произвел выстрел. Пуля банку пробила, но в дерево вошла слабо, всего на один сантиметр. Данила, шарик из ствола не стал выковыривать, лишь на будущее решил увеличить порцию пороха. А банку он помнится, пнул ногой. Она, где-то рядом должна валяться.
Данила бежал и думал, вот бы ее сейчас найти. Как только он доглядел, свою, давешнюю, простреленную мишень, у него мгновенно созрела хитрая мысль, под свой выстрел, подставить уже простреленную банку. Только бы никто не догадался! Только бы… Есть же бог на свете! Если у него выгорит, тогда… Не хотелось даже думать и мечтать. А пока Данила у основания сосны установил нормальную банку и злорадно ухмыльнулся. Пусть попробует егерь в нее попадет с такого расстояния!
Данила быстро вернулся. Для стрельбы все было готово. Банка из под сгущенки сине-белым пятном выделялась на темном фоне ствола сосны.
– Не далековато ли поставил? – недовольно спросил егерь. До мишени было метров сто пятьдесят.
– Мне в самый раз! А тебе могу и поближе перенести! – сказал Данила, чем вызвал одобрительный смех братков. Егерь долго выцеливал из немецкого дорогого ружья имеющего нарезной ствол и, наконец, выстрелил. Хорошо было видно, как пуля вздыбила землю, в сантиметре от банки. Хороший был выстрел, но егерь в мишень не попал.
– В молоко!
– Ха. ха!
– Языком больше стрелок!
Данила вскочил и понесся к мишени. Вернувшись назад, он демонстрировал зрителям пустую, не простреленную банку.
– Видали? – с деловым видом спросил он окружающих. – А теперь Кузьмич я буду стрелять. Учись!
Он убежал обратно ставить мишень-жестянку на место, а егерь в это время по-тихому оправдывался перед бандитами:
– Уж очень далеко. С трех выстрелов, одним я точно попаду.
– А как же малец? – спросили его.
– Да ему из его огнестрельной палки даже рядом не попасть! – уверенно заявил Кузьмич. Он неспешно закурил. А в это время Данила возился с мишенью. Он незаметно выкинул целую банку подальше и поставил, перед картоном другую, простреленную неделю назад. Поставил ее так, как она стояла неделю назад. Он совместил пулю, шарик, застрявший в стволе, с дырками в банке. Еще не стреляя, он имел попадание в яблочко. Теперь оставалось только пальнуть из ружья, в любую сторону, хоть прямо в противоположную сторону, и показывать стопроцентный результат.
