Ловушка для Буратино - Роньшин Валерий (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
Глава VI После дождичка в четверг
Едва прозвенел звонок, как Ромка тут же подошел к Лике и пригласил ее в ТЮЗ.
— Ну ты даешь, Орешкин, — сказала Лика. — Вчера на прогулку приглашал, сегодня в театр…
— А завтра он тебя в загс пригласит! — крикнул пробегавший мимо Молодцов.
Ромка успел огреть друга сумкой по спине и снова повернулся к Соломатиной.
— Так пойдем?
— Пошли. А как спектакль называется?
— Да какая разница?
— У тебя что, еще билетов нет?
— Не-а, — расплылся Орешкин в улыбке.
— Артист! — засмеялась и Лика. — Ладно, купишь билеты — позвони. — И она сказала Ромке номер своего телефона. Ну а Орешкин соответственно сообщил ей свой.
После уроков Ромка погнал в ТЮЗ и купил два билета на спектакль, название которого ему ни о чем не говорило. Потом он побежал домой, позвонил Лике, и они условились встретиться у входа в театр. Затем, забрав у сестры две пары черных колготок, он опять побежал домой.
Катьки уже дома не было. Орешкин быстро сделал уроки, сгонял в магазин за картошкой, вынес мусор и подмел пол. После этого он сел в кресло и задумался. Не слишком ли много беготни получается из-за какого-то поцелуя?
«Нет, — поправил себя Ромка, — не из-за какого-то, а из-за Ликиного».
Время тоже не стояло на месте. И пока Орешкин гонял туда-сюда, оно все шло и шло. И вот уже надо было снова ехать в ТЮЗ.
Лика пришла в театр в темно-зеленом платье. На правом запястье у нее блестел золотой браслет.
Прозвенел третий звонок, и они поспешили в зрительный зал. Свет медленно погас. Зазвучала бодрая музыка. Спектакль начался.
На сцене артисты разыгрывали веселую музыкальную комедию. В зале то и дело раздавались аплодисменты и смех. Лика смеялась вместе со всеми, а Ромка сидел рядом и мучительно решал сложную задачу: брать Лику за руку или не брать?.. Хорошо, если она в ответ на его пожатие тоже ответит пожатием. А если наоборот — вырвет свою руку из его руки, да еще скажет: «Убери лапы, Орешкин». Конечно, не должна была Лика такое сказать. Ну а вдруг…
В антракте Ромка пригласил Лику в буфет. В буфете они ели пирожные и пили кока-колу. Потом гуляли по фойе, рассматривая фотографии артистов.
После антракта Орешкин снова стал решать сложную задачу: брать ему Соломатину за руку или не брать. Так он и прорешал эту задачу до конца спектакля.
Пока на сцене шло веселое представление, на улице шел нудный дождь. Но с окончанием спектакля дождь тоже кончился. И когда Лика и Ромка вышли из театра, погода была просто великолепная.
— Давай немного прогуляемся, — предложил Орешкин.
Лика в нерешительности топталась на месте.
— Да я не знаю, Рома. Понимаешь, я обещала маме, что приду домой не позже одиннадцати.
— А ты ей скажешь, что спектакль поздно закончился.
— Она не знает про театр. Я ей сказала, что иду к подруге на день рождения.
— Тем более. Скажешь, что у подруги замок заклинило. И пришлось слесаря вызывать.
Лика засмеялась.
— Юморист ты, Орешкин. Ладно, давай пройдемся. Только недолго.
— А пошли вон туда, — беспечно показал Ромка на дорожку, ведущую к Звенигородской улице.
Они не спеша двинулись в глубь сквера.
— А почему ты сказала матери, что идешь к подруге? — спросил Орешкин.
Лика слегка поморщилась.
— Да ну ее. Она меня уже достала. То нельзя, се нельзя. Как будто мне три года. Если б я ей сказала, что с мальчиком иду в театр, начались бы бесконечные расспросы. Что за мальчик, какие у нас отношения…
— А ты с подругой договорилась? Вдруг мать ей позвонит.
— Не позвонит. Подруга в новом районе живет. У нее пока нет телефона.
Кусты становились все гуще.
— Вот отец у меня что надо, — сказала Лика. — Он меня понимает. Мы с ним прямо как две подружки.
— А он знает про театр?
— Не знает. Папка в Брюссель улетел. На международную конференцию. — Лика тревожно огляделась. — Слушай, Орешкин, пошли обратно. Смотри, кругом никого.
— Да сейчас сквер уже кончится… А у тебя бабушка с дедушкой в Питере живут? — продолжал Ромка заговаривать Лике зубы.
— Со стороны отца у меня нет ни бабушки, ни дедушки. Папа в детдоме воспитывался. Вместе с Гошей. Помнишь, я тебе про Гошу рассказывала?
— Помню, — рассеянно ответил Орешкин, поглядывая на темные кусты. Где же Димыч с Толстиковым? Пора бы уже нападать…
— …А мамины родители в Москве живут. Между прочим, они потомственные дворяне. А значит, и мы с мамой дворянки. Нам об этом тетя Лиза сказала.
— Какая тетя Лиза? — нарочно громко спросил Ромка, чтобы привлечь внимание Димки и Леши, если те потеряли их с Ликой.
— Наша дальняя родственница, Елизавета Аркадьевна Горохова-Данилова. Когда она была маленькой девочкой, ее родители эмигрировали во Францию. И тетя Лиза всю жизнь прожила в Париже. Все ее тамошние родственники умерли. И она через французское посольство разыскала нас…
— А зачем она вас разыскала? Наследство хочет оставить?
— Какое наследство? Тетя Лиза обыкновенным библиотекарем работала. А сейчас они с Франсуа на ее скромную пенсию живут.
— А кто такой Франсуа? Муж? Лика рассмеялась:
— Франсуа — это говорящий попугай. Он мне все время говорит: «Дур-р-ра! Дур-р-ра!»
— Как это — тебе?
— А тетя Лиза к нам в гости приехала. И Франсуа привезла.
Слева, в кустах, послышался громкий шорох. Лика испуганно вскрикнула:
— Ой! Там кто-то есть!..
Из кустов выскочила кошка. Она была напугана не меньше Соломатиной. Лика облегченно вздохнула.
— Знаешь, Орешкин, — сказала она, — мне такая прогулка не нравится. Зашли непонятно куда. Еще какой-нибудь маньяк привяжется. Я боюсь.
— Со мной тебе нечего бояться.
Лика посмотрела на худенького Ромку.
— Да?.. А ты хоть драться-то умеешь?
— Еще как умею, — ответил Ромка, который последний раз дрался в детском саду. «Вот бы сейчас и выскочили Димыч с Толстиковым», — подумал он.
В ту же секунду из кустов выскочили два человека в черных масках. Один из них ударил Орешкина по голове. Перед глазами у Ромки все завертелось, и он потерял сознание.
Глава VII Лика исчезает
Очнулся Орешкин от того, что кто-то легонько хлопал его по щекам.
— Ромыч, очнись, — услышал он знакомый голос.
Ромка открыл глаза. До него не сразу дошло, где он и что с ним. Он лежал на скамейке и смотрел на небо. А с неба на него смотрела бледная луна.
Рядом со скамейкой стояли Димка и Леша.
Орешкин приподнялся и сел. Голова гудела.
— Ну как ты? — участливо спросил Молодцов.
— Как, как, — морщился Ромка от головной боли. — Вы что, офонарели?! А ну признавайтесь, кто из вас меня по башке звезданул?
— Мы тебя по башке не били, — сказал Димка.
— Да, да, — подтвердил Леша, — не били. Мы вообще дорожки перепутали. Мы вон в тех кустах сидели. — Махнул он рукой в сторону. — Сидели, сидели, а вас нет и нет. Ну, Дима и пошел на разведку.
— Ага, — подхватил Молодцов. — Пошел я на разведку, гляжу — ты на земле валяешься. Мы тебя на скамейку перенесли.
— А Лика где? — тупо спросил Орешкин.
— Откуда мы знаем? — пожал плечами Толстяков. — Мы ее не видели.
До Ромки наконец дошло.
— Так это были не вы?! — Он возбужденно вскочил со скамейки. — Представляете, пацаны, на нас бандиты напали! В черных масках!.. Выскочили из кустов — бац меня по черепушке! Я и отрубился!
Молодцов сразу же почувствовал себя сыщиком.
— Идем на место преступления, — решительно сказал он. — Надо посмотреть, не остались ли там улики.
— Какие улики, Дим? — не понял Леша.
— Улики бывают всякие, Толстый.
— Ну например?
— Например, труп в кустах.
— Чей труп? — одновременно спросили Ромка и Леша.
— Соломатиной, конечно.
— Да ты что, Димыч, — испугался Орешкин.
