Секрет потрепанного баула - Вильмонт Екатерина Николаевна (лучшие книги онлайн TXT) 📗
– Как это?
– Да она так ими заинтересовалась, что стала просто классным специалистом по драгоценным камням. Институт окончила, докторскую диссертацию в результате защитила. И теперь она, хоть и немолодая, но продолжает трудиться, и с ней лучшие специалисты мира, бывает, консультируются. Вот так!
– До чего ж интересно! – восторженно произнес Петька.
– Так что не исключено, что этот ваш баул тоже какую-то тайну скрывает. Поэтому вы его не выбрасывайте, а берегите пуще ока, как говорится, кто знает, может, что интересное и обнаружится рано или поздно. А то вот у меня у самого случай был… Я смолоду начал старинными вещами интересоваться и попал таким макаром в скупку работать, были тогда такие заведения, скупки. Ох и дела там творились! Уж как старух несчастных объегоривали, вспомнить тошно… Приносит, к примеру, старушонка, божий одуванчик, брошечку, всю в камнях драгоценных, работы сказочной, а скупщик ей и втолковывает, мол, подделка это, милая дама, очень хорошая подделка. Бывает, старушка не поверит и уйдет. А случалось, что и верили. Платили им за подделку вроде бы и неплохо, а на самом деле грабили безбожно, а брошку перепродавали за бешеные деньги.
– И вы тоже этим занимались? – довольно сурово осведомилась Даша.
– Да что греха таить… бывало, только не по своей воле, как говорится. Но долго я там не выдержал и ушел.
– А какая с вами-то история произошла? – полюбопытствовал Петька.
– А, да… Дело было зимой. Приходит ко мне молодой парень, приносит зеркало старинное, туалетное.
– Это что значит – туалетное? – спросил Петька.
– Ну, у дам на туалетном столике обычно лежало зеркало на длинной ручке, чтобы дама могла с его помощью осмотреть свою прическу сзади, например…
– А, я знаю, у моей мамы есть такое! – воскликнула Даша. – Только оно фарфоровое.
– Вот-вот, а тут серебряное. А тогда драгметаллы в антикварные магазины не брали!
– Так вы ж сказали, что в скупке работали! – напомнил Петька.
– Да нет, это возраст, память подводит, нет, к тому моменту я уж в антикварном магазине на Арбате работал. Так вот, смотрю я на это зеркало, и так оно мне нравится… работа такая тонкая, венецианская… Но говорю парню: не могу взять, не имею права. А он просто умоляет! Деньги позарез нужны! Я ему советую: «Отнеси в ломбард», а он ни в какую, не хочу, говорит, в долги залезать, да и что там в ломбарде дадут, так пристал, купи да купи, заметил, видно, что я просто глаз оторвать не могу от вещицы. Ладно, говорю, куплю у тебя зеркало, только частным образом, и предлагаю ему хорошие деньги, ну, может, не столько, сколько вещь стоит, но кто б ему столько дал? Он просто в восторге. Мы договорились после работы встретиться и совершить, так сказать, сделку. Он убежал, а я вдруг испугался. Что, если это подстава? Вдруг менты или комитетчики меня на понт берут? Но что-то мне подсказывало, что нет, паренек этот от чистого сердца… У него жена рожать должна была… Ну, короче, пошел я на ту встречу, отдал ему деньги, получил свое сокровище – и скорее домой. Я тогда еще один жил. Смотрю, насмотреться не могу. Такая красота! Потом думаю – почистить бы надо. Взял я тряпочку, кисточку, порошок зубной и стал чистить.
Даша с Петькой слушали с замиранием сердца.
– А оно, надо сказать, давно нечищенное было. То есть протерли его слегка, перед тем как в магазин нести, и все, а я уж как следует все отчистил. Там в правом верхнем углу на обратной стороне зеркала амурчик был с луком натянутым. Вот гляжу я на этого амурчика и думаю: а куда ж это, интересно знать, он, голубчик мой, целится? Совсем даже не в красавицу, что там изображена, а словно бы под ноги ей, в левый нижний угол… присмотрелся я в лупу и вижу – батюшки, да там, похоже, секрет!
– Какой секрет? – в один голос крикнули Даша и Петька.
– Ну, тайник, что ли. Зеркальце-то с секретом оказалось! Там вроде бы трава росла, а в траве птичка сидела. А у птички глазик такой выпуклый… Я взял иголку, на этот глазик нажал, и вдруг зеркальце-то и открылось! А там…
– Что? Что там было?
– Там было… Два письма любовных на французском и прядка волос, каштановых таких волос…
Лицо у старика стало мечтательным.
– И так меня это разволновало, так тронуло…
– Ну, я думал, там тоже драгоценности были… – разочарованно проговорил Петька.
– Дурак! Много ты понимаешь! – фыркнула Даша. – А что, что в этих письмах было, вы узнали?
– Что там было? А что там могло быть? Любовь… Чужая старинная любовь… Какой-то офицер клялся в любви замужней женщине… И вот с тех пор старые вещи для меня ожили… Понимаете?
– Конечно, – воскликнула Даша. – Еще как понимаю! А это зеркало, оно у вас сохранилось?
– Ну конечно! Разве я мог его выпустить из рук? Нет, оно у меня лежит, все такое же красивое.
– А вы что-нибудь коллекционируете или просто торгуете старинными вещами?
– Да нет, я не коллекционер, но старину люблю. Смолоду мечтал иметь свой магазинчик, но в те времена об этом и думать-то было невозможно. А теперь вот… Хоть и трудно мне приходится, но все равно…
– А почему «Ноев ковчег»? – полюбопытствовал Петька.
– Да потому что меня зовут Ной Григорьевич, вот так! Смешно, правда?
– Да нет, отчего же…
– Ну и еще тот Ной, исторический, вернее, библейский, он на свой ковчег собрал, как говорится, всякой твари по паре, ну а я собираю хоть не тварей, но вещи… память былых времен, тоже нелишнее дело, вы не находите?
– Здорово! – воскликнула Даша. – Мне ваш ковчег ужасно нравится!
Старик расцвел от ее слов. Даша заметила это. И решила закрепить успех.
– Ной Григорьевич, скажите, пожалуйста, а вы, наверное, многих коллекционеров знаете?
– Надо думать! Я большинство их знаю. Сколько лет в этом, как теперь говорят, бизнесе. А кто вас интересует?
– Его зовут Михаил Семенович, больше нам ничего не известно.
– Это тот псих, который вам двести долларов предлагал?
– Именно!
Ной Григорьевич задумался.
– Михаил Семенович, говорите? Так, так… Ну, двоих я знаю. Михаил Семенович Круглов и Михаил Семенович Нартузов. Только, боюсь, это все не ваши клиенты! Круглову уж за восемьдесят, он и из дому почти не выходит, а Нартузов собирает в основном бронзу и такой вот чепухой заниматься не стал бы. Нет, тут что-то другое… А как это вы с ним встретились?
Ной Григорьевич от нечего делать здорово заинтересовался их историей. У него даже глаза заблестели.
Петька и Даша переглянулись.
– Понимаете, я… – начала Даша, – я получила в наследство этот баул…
– От кого, можно спросить?
– От бабушкиной соседки.
Ной Григорьевич засыпал Дашу вопросами, и в результате она ему почти все рассказала, умолчав только о камее. А почему, и сама не знала.
– Да, интересно… А как ту старушку звали?
– Евгения Митрофановна Запольская.
– Никогда не слышал. Но, строго говоря, она все-таки не совсем тебе это завещала…
– Конечно, я так уж, на худой конец… – согласилась Даша.
– Значит, вряд ли этот Михаил Семенович знал о наследстве. Скорее, уж он и вправду псих… А скажи мне, Даша, твоя бабушка не говорила, на каких условиях она должна была отдать этот баул предполагаемому наследнику?
– Как это? – не поняла Даша.
– Ну, предположим, является к ней какой-нибудь громила и говорит: «Здрасьте, я за наследством Евгении Митрофановны». А твоя бабушка так прямо и отдает ему наследство или все-таки спрашивает, ну, предположим…
– Вы хотите сказать, что мог быть какой-то пароль? – закричал Петька.
– Ну да, именно. Знаете, я вчера как раз видел в одном фильме… Там похожая история была. Явилась дама за наследством, так ей целый список вопросов заготовлен был…
– Бабушка ничего такого не говорила, но можно спросить…
– Давай, позвони бабушке! – загорелся Ной Григорьевич.
Он провел Дашу в подсобку к телефону, а сам вернулся к Петьке.
– Ты, наверное, смеешься в душе: вот старый дурак пристал, да?
