Тёмный Эдем. Начало - Карман Патрик (библиотека книг txt) 📗
Вот ты где, Уилл Бестинг. Я видел, как ты бежишь. Тревога! Нарушитель! Тревога! Нарушитель!
Я потряс головой и прислушался к тишине. Сейчас любой звук может подсказать, что делать дальше. Я достал диктофон и принялся водить им из стороны в сторону. Может, в Бункере живут и другие люди, которые до сих пор просто не показывались? Может, у миссис Горинг есть безумная приёмная дочь, которая постоянно носит белое платье для выпускного бала и не расстаётся с металлической линейкой или бейсбольной битой? Если бы она существовала на самом деле, то я бы, наверное, услышал, как она стучит по спинке кровати своим оружием. Но я ничего не слышал. На мгновение показалось, что я различаю чьё-то дыхание и что кто-то фыркнул, как это делает крупное и недружелюбное животное, но потом понял, что это я сам шмыгаю носом от холода.
Итак, Бункер — это безмолвное место с бетонными стенами и редко расставленной мебелью. Даже часы не тикают. Тишина уже действовала мне на нервы. Здесь тоже было довольно холодно, наверное, поэтому миссис Горинг и рубила дрова, пока я бежал по поляне к двери.
Я прошёл по узкому коридору, тёмному и неприветливому, ожидая, что миссис Горинг вот-вот вернётся. Я боялся, что у меня под ногами заскрипят половицы, но, похоже, из бетона здесь были сделаны даже полы. Я двигался бесшумно, и это меня пугало. Если я не издаю никаких звуков, то другие люди — и подавно. А что, если в Бункере действительно обитает какой-нибудь сумасшедший? Я даже не услышу, как он замахивается ломиком у меня за спиной, пока не станет слишком поздно.
Внутри было меньше места, чем я ожидал, — наверное, из-за очень толстых, где-то метровых, стен. Слева находилась гостиная, где стояли два потрёпанных кресла. Освещала её керосиновая лампа, похожая на ту, что мой отец много лет назад купил на распродаже, собираясь в поход. Поход отменили, потому что Кит уехал в бейсбольный лагерь, и теперь лампа висит в гараже, покрываясь паутиной.
Неужели в Бункере нет электричества? Если нет, то как миссис Горинг собирается готовить для Марисы и остальных?
В углу комнаты находилось зияющее, словно огромная пасть, углубление с тёмными следами сажи по бокам и сверху — камин.
Я прошёл дальше, заглянув в спальню, где бок о бок стояли две кровати, похожие в темноте на два гнилых зуба. Напротив спальни находился туалет, но туда я заглядывать не стал. Обернувшись, я посмотрел на входную дверь, почти теряющуюся в темноте. Другая половина Бункера казалась зеркальным отражением первой. Две комнаты — кухня и прачечная — со старыми, но, скорее всего, работающими электрическими приборами. Значит, электричество тут всё же есть.
Я вернулся к гостиной и снова заглянул внутрь. Тут мне в голову неожиданно пришли две беспокойные мысли.
Во-первых, мне негде здесь спрятаться, и я уж точно не смогу прожить здесь до тех пор, пока не вернётся доктор Стивенс и не заберёт нас обратно.
Во-вторых, что гораздо хуже, дверь Бункера вот-вот откроется и меня увидят.
Я побежал на кухню, потому что, как мне казалось, миссис Горинг зайдёт сюда в последнюю очередь. Сначала она должна развести огонь в гостиной и, вероятно, немного отдохнуть, скинув тяжёлые ботинки. Я осторожно прокрался по гладкому полу, стараясь не наткнуться на что-нибудь, что звякнуло бы или упало, и присел за каменной стойкой в углу. Когда я собрался прижаться спиной к стене, обнаружил, что это вовсе не угол и что тут есть проход фута в три шириной, ведущий в темноту.
В кухню почти влетела миссис Горинг — бесшумно, как привидение. Очевидно, она уже сняла ботинки, как я и предполагал. Повариха зажгла фонарь, и я покрепче прижался к стене, стараясь скрыться в танцующих тенях. Потом осторожно перебрался на другую сторону и оказался у начала пандуса, ведущего в подвал. Я почему-то удивился, что у Бункера есть подвал, хотя это вовсе не удивительно — ведь когда-то это строение, по всей видимости, было частью форта.
— Готовь ещё для этих идиотов, — громко пожаловалась миссис Горинг стенам.
В её голосе не было и намёка на доброту. У входа в форт Эдем её тон казался мягче — командный, но почти вежливый. Сейчас же, в Бункере, её никто не слышал, и ей не нужно было прикидываться обходительной.
Миссис Горинг вышла, чтобы проверить камин, а я подумал о том, в каком отчаянном положении оказался. Я в лесу, в какой-то глухомани. От города меня отделяют шоссе, гравийная и грунтовая дороги в ужасном состоянии и тропа. Но в подвале будет ещё хуже — там темно и мрачно. Словно волшебная кроличья нора, в которую я залез при ярком солнечном свете, привела меня в подземелье, где никто не услышит моих криков.
Я достал из кармана фонарик-ручку и нажал на кнопку, освещая путь вниз. Это действительно оказался пандус, какие бывают в складских помещениях, и вёл он к открытой двери.
Выбора у меня практически не было: спуститься по скату или выйти в коридор и встретиться с миссис Горинг.
«Не торопись, шаг за шагом», — повторял я про себя, и неизвестно, сколько простоял бы в нерешительности, но тут миссис Горинг вернулась на кухню, и я заторопился. Как раз вовремя — я слышал её шаги у себя за спиной.
Когда она спускалась по пандусу, я уже ощупью прокладывал себе путь между полками и искал, где бы спрятаться. Фонарик я выключил, и всё вокруг погрузилось в полную тьму. Я вытянул руку, чтобы ничего не столкнуть, и двинулся вдоль стены.
Над головой неожиданно вспыхнули флуоресцентные лампы, залив помещение бледно-жёлтым светом. Тут было три ряда стеллажей, и на тех, между которыми я притаился, хранились продукты. Пекарский порошок, мешки с мукой, банки с консервированными помидорами и супом…
— Горячий шоколад, вот что мне нужно. Хоть согреюсь, — сказала миссис Горинг.
Она стояла у полки справа, осматривая консервные банки и бормоча себе под нос. Если бы она целенаправленно искала подростка, спрятавшегося в подвале, то обязательно бы меня увидела. Но я замер и не дышал, пока она не нашла банку шоколада и не вышла из подвала, погасив свет.
И тут повариха сделала кое-что, чего я не предвидел. Кое-что вполне обычное, но в сложившихся обстоятельствах едва ли не роковое.
Она плотно закрыла за собой дверь и, насколько я услышал, заперла меня снаружи.
Я оказался в ловушке.
Стол для аэрохоккея стоял у нас в подвале, где вдоль низкого потолка шли узкие вытянутые окна, через которые внутрь проникал дневной свет. Мама постоянно ставила на этот стол корзину с бельём, что сводило нас с братом с ума. Иногда, проиграв пять-шесть раз подряд, Кит придумывал новые правила, и тогда аэрохоккей превращался в настоящее безумие.
Стойка на руках!
По ушам!
Удар с локтя!
Дурацкие правила, которые придумывал Кит, говорили сами за себя. Он отчаянно пытался обыграть меня самыми разными способами, а я не давал ему спуску. Сейчас я думаю, что тем самым даже помогал ему подготовиться к настоящему выживанию в школе, когда у него начнутся серьёзные спортивные состязания. Наверное, мне и самому нужно было основательнее тренироваться.
Я вспоминал Кита и то, как мы боролись, сидя в темноте подвала Бункера, в котором жила миссис Горинг. Есть ли тут окна у потолка, как в нашем подвале? Это важный вопрос, потому что я не хотел рисковать и выдавать себя, включая свет. Может, миссис Горинг сидит сейчас на крыльце, отпугивая койотов? Как она поступит, увидев свет из подвала? Она сразу же поймёт, что туда забрёл чужак. А ещё рядом стоит форт Эдем, до его забранных решётками окон совсем недалеко. Оттуда тоже увидят свет. Может, они подумают, что это миссис Горинг, а может, и нет.
Я тщательно прислушивался. В подвале царила могильная тишина. Я не слышал ни треска камина сверху, ни шагов миссис Горинг. Не доносилось никакого звука стиральной машины или шума от кипящего чайника. Шелеста деревьев или завывания ветра снаружи тоже не было слышно.
С одной стороны, это хорошо, а с другой — плохо. Я поднялся с пола и снова зажёг фонарик. Хорошо — потому что, если я что-то столкну с полок, этого никто не услышит. А плохо — потому что никто не услышит моих криков о помощи. Я тщательно осмотрел потолок. Вдоль стен шли бетонные балки, но никаких окон не было. Я подошёл к двери и нашёл выключатель. Подёргал за ручку, убедился, что дверь действительно заперта снаружи, как я и боялся.
