Синий город на Садовой (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (электронные книги бесплатно .TXT) 📗
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Синий город на Садовой (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (электронные книги бесплатно .TXT) 📗 краткое содержание
В очередной авторский сборник вошли повести В. Крапивина, написанные в последние годы. Сказочная фантастика сюжетов переплетается с реальными, порой достаточно суровыми проблемами школьной жизни.
Герои повести Синий город на Садовой создают любительскую киностудию и бесстрашно вступают в борьбу против произвола школьных властей и милиции, за здоровье, честь и достоинство своих сверстников...
Митя Зайцев был несправедливо обвинен в ложном сообщении о террористическом акте. И кто знает, чем бы закончилось дело о ртутной бомбе, если бы вовремя не пришла помощь...
Школьница Зина, героиня повести Тридцать три — нос утри, никогда не узнала бы ни о магических тайнах числа 33, ни о таинственных и порой страшных приключениях Виньки и его друзей, если бы ее несовременный дедушка не купил подзорную трубу.
Синий город на Садовой (сборник) читать онлайн бесплатно
Владислав КРАПИВИН
«Синий город на Садовой»
СИНИЙ ГОРОД НА САДОВОЙ
Повесть 1991 года
Первая часть
ДТП
ТРЕСКУЧЕЕ ЗНАКОМСТВО
Ваза была высотой в полметра, крутобокая. Из фарфора или фаянса. На выпуклой поверхности художник изобразил синей краской городской пейзаж. Тесно стояли дома с острыми голландскими крышами, упирались в круглые облака башни и колокольни, раскидывал голубые струи фонтан с русалками, кудрявились деревья, и вилась между ними горбатая, выложенная булыжниками мостовая. А над крышами и в конце улицы поднимались мачты с подобранными парусами и длинными флагами.
Стояла ваза на тумбочке, вровень с подоконником, и хорошо была видна прохожим сквозь чистое стекло. Когда Федя проезжал здесь на велосипеде, она оказывалась на уровне его глаз. Маленький синий город написан был тонкой кистью, с множеством всяких деталей, и каждый раз Федя успевал заметить какую-нибудь новую подробность: то флюгер-кораблик над башенкой, то рыбака под аркой каменного мостика, то двоих мальчишек, прилаживающих вертушку на гребне крыши…
Окно с нездешним городом было крайним в большом ряду. Дом был длинный, одноэтажный, старинный. С украшениями в виде строгих женских масок под карнизом. Время прошлось по алебастровым маскам неласковой рукой, и теперь каждая из них жила со своим выражением…
Улица здесь называлась хорошо — Садовая. Кстати, много лет носила она другое имя — Жданова. Но недавно ей вернули прежнее название, полученное еще лет двести назад. Говорят, в ту пору здесь росло множество садов.
Улица и сейчас была зеленая. Над крышами подымались косматые вековые тополя. И поэтому здесь не было зноя даже в такую жару, которая навалилась на областной город Устальск нынче, в середине июня…
Федя открыл для себя Садовую весной этого года, когда стал уезжать на велосипеде подальше от дома. То есть он бывал на этой улице и раньше, но редко и не замечал, какая она хорошая. А недавно, в конце апреля, увидел в окне вазу, и Садовая сделалась для него… ну, будто сама она — частичка того Синего города. Даже Борису он ничего не сказал о таком открытии. Слишком уж это было… свое, что ли. Нет, Борис поймет, конечно, только кто знает, сумеет ли ощутить себя в н у т р и этого Города?.. И Федя стал заходить и заезжать сюда один. Любым случаем пользовался, чтобы путь его пролег по Садовой.
Машины здесь почти не ходили, не грозили мальчишке-велосипедисту. Не встречались и компании, готовые завопить: "Чё тут разъездился, а ну, вали с не своей улицы!"
Проехав мимо окна с вазой, Федя уже не вертел педали, позволяя велосипеду самому ехать под уклон по тропинке между асфальтом и деревянным штакетником. Скорость постепенно нарастала, но в конце спуска и поворота Федя обязательно оглядывался через плечо. На пустынной улице это не страшно. К тому же в свои двенадцать лет он был человеком постоянных привычек. Этот секундный взгляд через плечо тоже стал привычкой: "Посмотрю еще раз на оставшийся за спиной Город".
Конечно, вазы в дальнем окне уже не было видно, только поблескивало стекло. Но сама Садовая казалась отсюда удивительной и даже немного таинственной. Как средневековый замок, ощетинивался кирпичными башенками дом, в котором помещались всякие конторы вроде "Облкниготорга". Торчала над кленами старая и красивая пожарная вышка, правее ее краснела готическая колокольня костела, который давным-давно построили в Устальске ссыльные польские повстанцы. Все это вместе с мезонинами, тополями, чердачными будками, жестяными узорами дымников над печными трубами создавало мгновенную, как в мелькающих кадрах кино, картину неведомого города. И ничуть не было похоже на мир одинаковых многоэтажек, в которых обитал Федя…
Посмотрев назад, Федя пригибался к рулю и давил на педали, чтобы не потерять скорости. И не случалось ни разу, чтобы кто-то оказался на пути. Да и как этот "кто-то" мог возникнуть на тропинке за одну секунду?
Но сегодня случилось небывалое.
Глянув через плечо, Федя вновь обратил вперед сощуренный взгляд наездника — и… сердце ухнуло в желудок. Перед ним метрах в трех торчала девчонка. Стояла боком к велосипеду и держала коробочку размером с портсигар…
Конечно, палец вдавился в кнопку звонка, а ноги рванули педали назад, на тормоз! Да толку-то… И одно оставалось: крен, рывок руля и — передним колесом в штакетник…
Хрустнули рейки. Инерция плавно сняла Федю с седла, пронесла головой сквозь ветки желтой акации и аккуратно уложила в развилку крепкого клена. Пару секунд Федя висел в этой великанской рогатке, мысленно прощупывал себя — все ли цело? — и дивился своему везению (ведь гораздо больше шансов было башкой о ствол). Затем задрыгал ногами, упал в траву и вскочил, подтягивая трусы. При застревании в клене они съехали, лишив Федин поступок всякой окраски героизма и жертвенности. Хорошо, хоть не совсем. Резинка тугая…
Он, закусив губу, посмотрел на виновницу аварии. Та отскочила с тропинки к забору. Прижимала к губам костяшки согнутых пальцев и растерянно таращилась на Федю.
Федя наградил девчонку соответствующим взглядом и пошел к велосипеду. Как и следовало ожидать, тот выдержал испытание. Подумаешь, какой-то реечный штакетник! Их с Борисом верный "Росинант" видал и не такое. Федя поставил задребезжавшую "конягу" на колеса, оперся о руль и опять глянул на девчонку. Теперь действию полагалось покатиться по привычному сценарию. Следовало сказать что-нибудь вроде: "Дура сосновая, торчит тут на дороге, как одноразовый шприц в витрине, а люди должны шею ломать…" И в ответ услышать об ушибленных в детстве "ковбоях", которые разиня рот несутся сослепу, как бочки с горы… После чего и расстались бы.
Но… Федя глянул и не стал ругаться.
Искушенный читатель небось подумает, что мальчишка встретился с беззащитным взглядом юной красавицы, испытал незнакомое ранее смущение и потерял дар речи. Вот уж нет! Девчонка была самая обыкновенная. Со слипшимися прядками короткой стрижки, с мелким, без всякой красивости, лицом (такое и не запомнишь сразу). Если бы не вельветовая, мышиного цвета, юбка и не капельки-сережки, можно было принять ее за пацана, Фединого одногодка. Такая же голенастая, тонкошеяя, уже с загаром. В мальчишеской майке с надписью: "Автоспорт". Она смотрела на Федю с боязливой вопросительностью, но уже без прежнего большого испуга. Вытянутыми и в дудочку губами дула на костяшки пальцев. И ждала т е х с а м ы х слов. А поскольку ждала, какой смысл их говорить? Да и главное, что оба целы: и "Росинант", и он сам…
И, глядя поверх девчонкиной головы, Федя со снисходительным вздохом произнес раздельно:
— Дэ-тэ-пэ…
— Что? — нерешительно откликнулась девчонка.
— "ДТП", говорю, дорожно-транспортное происшествие. Все виновники и участники живы и в госпитализации не нуждаются. Будем вызывать ГАИ? Взаимные претензии есть?
Девочка наконец улыбнулась:
— У меня нет… Я только перепугалась.
— Думаешь, я не перепугался? — сумрачно признался Федя. — Ладно, на этом разбор происшествия закончен. Больше не торчи на проезжей части… — Он встал на педаль, толкнулся, перекинул ногу и покатил, ощущая спиной девчонкин взгляд. И как бы все еще видя ее перед собой: серьезно-виноватую, со сжатым костлявым кулачком у губ, с качающейся под локтем на ремешке черной коробочкой (фотоаппарат, что ли?). А на остром локте блестит влажно-красный рубчик…
Это алое пятнышко сперва царапало сознание подспудно, без всяких мыслей. Потом появилась и первая тревожная мысль. Федя от нее отмахнулся: "Да ладно тебе! Ты, что ли, виноват?" Однако беспокойство зацарапалось ощутимее, и Федя понял, что так просто теперь от этого не отвяжешься. Он себя знал. "Хватит тебе! — попробовал он еще огрызнуться. — Подумаешь, царапина. Придет домой, смажет, забинтует…"