«Т-34». Памятник forever - Веркин Эдуард (прочитать книгу txt) 📗
Витька и Жмуркин дожевали чипсы, взяли мешок с цементом и потащили к Генке. Генка срезал ножом верхушку и высыпал часть цемента в жестяную ванну. Затем добавил несколько лопат специально просеянного песка и стал тщательно перемешивать.
– Перемешивание – это главное, – приговаривал Генка. – Только хорошо промешанный цемент будет держаться. Если плохо перемешать, все пойдет к чертовой матери… А вы тоже не стойте, выложите дно канавы гравием.
Когда дно канавки было выложено, ребята втроем перетащили ванну к будущей ограде.
– Теперь вода, – Генка взял пластиковую бутылку и вылил в ванну. – Лейте, а я буду мешать, а то застынет.
Витька и Жмуркин взяли пятилитровые бутылки и стали лить воду. Генка мешал цемент лопатой.
– Стоп воды, – велел Генка. – Теперь проверю.
Генка воткнул в цемент лопату. Лопата немного наклонилась в сторону.
– Пойдет. Консистенция нормальная. Выливаем.
Ребята снова взялись за ванну. В этот раз она оказалась вообще неподъемной, даже сдвинуть ее удалось с трудом. Оттолкав ванну к канавке, друзья опрокинули ее с помощью рычагов. Цемент вытекал плохо, и Генке пришлось выгребать его лопатой.
Канава наполнилась густой серой массой, Генка разровнял ее, потом подтащили первый валун. Камень с хлюпаньем вошел в цемент.
– Глубоко, – Генка попробовал, крепко ли сидит. – Пойдет. Другие камни – семь штук еще. Катите.
Витька и Жмуркин подтаскивали камни, Генка погружал их в цемент. Скоро все восемь камней стояли ровно в ряд.
– Фиг теперь выдерете! – крикнул Генка. – На века!
Глава 6
Могилы раскапывать не будем…
Еще в феврале Генка уговорил отца перетащить в гараж старый диван с кухни. И теперь Генка лежал на этом диване, строил на подлокотнике пирамиду из ореховых скорлуп и тренировался ни о чем не думать. Цели в этом строительстве у Генки особой не было, просто Генка эти орехи ел, а скорлупу выкидывать ему было лень. И он строил пирамиду.
В десять часов в гараж заглянул Жмуркин.
– Хенде хох, – выдал вместо приветствия Жмуркин.
– Ты чего? – спросил Генка. – Ку-ку?
– Ты посмотри на меня, а потом говори, что я ку-ку.
Генка повернул голову в сторону Жмуркина. Выглядел Жмуркин почти обычно – наглый и самоуверенный. Единственной необычной деталью являлась немецкая каска времен Второй мировой.
– Как? – Жмуркин заглянул в зеркало. – Как я тебе?
Генка показал большой палец.
– Только голову немного жмет, – пожаловался Жмуркин. – Надо под нее шапочку надевать.
– Я тоже себе такую же хочу, – позавидовал Генка. – Это здорово!
– Кучу бабок за нее отвалил.
В гараж вошел Витька.
– Хенде хох, – приветствовал его Жмуркин.
Витька долго к нему присматривался, потом сказал:
– Мне кажется, что разъезжать в такой каске и восстанавливать памятник героям войны – это слишком. Даже для тебя, Жмуркин. Ты что-то одно выбирай уж…
Жмуркин презрительно скривился.
– Ты, Витька, примитивно мыслишь, – сказал он. – Ты думаешь, если я надел такую каску, так я сразу фашист?
– Я ничего не думаю, но другие могут подумать.
– А мне плевать на других! – Жмуркин поправил каску на голове. – Я сам себе личность!
– Алексей Алексеевич может обидеться, – сказал Генка.
Жмуркин почесал себя по каске. Потом с сожалением снял и поставил на полку.
– Тут вы, мутанты, правы, – произнес он. – Придется опять подвергать свою жизнь опасности на вашей таратайке.
Генка молча вытащил из-под дивана оранжевый строительный шлем.
– На, пользуйся. Отрываю от сердца.
Жмуркин брезгливо взял шлем, понюхал, протер рукавом и надел на голову.
– Едем тогда, – скучно сказал он. – Вдруг там опять что-нибудь случилось?
Но с памятником было все в порядке. Ограда стояла на месте. Генка попинал камни. Камни сидели прочно.
– Слиплись друг с другом. – Генка даже запрыгнул на ограду. – Теперь если вытащат, то только все. А все можно лишь трактором выдернуть. До такого они не докатятся…
Витька подумал, что они могут докатиться до чего угодно. Даже до трактора. Время сейчас такое.
– В самом деле неплохо получилось, – Жмуркин похлопал по ограде. – Камни такие белые, а если еще на солнце как следует выгорят – вообще красотища получится. Как будто не мы делали…
– Мы не мы, – Генка зевнул и натянул перчатки, – нам еще целую кучу камней привезти и вмонтировать. Так что давайте пахать, время-то идет.
И ребята покатили на карьер.
В этот раз камни таскать было гораздо легче. Спина и руки ныли, но не так сильно, как раньше. Сами камни Жмуркин и Витька заготовили еще вчера, теперь Генка и Жмуркин грузили их в коляску, отвозили к памятнику и складывали в пирамиду наподобие пушечных ядер. Витька же в это время откапывал канавку, выкладывал ее дно гравием, размешивал цемент с песком и таскал воду. К моменту, когда с карьера привезли последний камень, памятник был окружен канавой с трех сторон – с боков и с кормы танка, с небольшими промежутками для прохода. Со стороны орудия и плиты с надписью «Героям, стоявшим насмерть» Витька канаву не стал копать – ставить ограду здесь Генка не планировал.
Генка проинспектировал канаву, проинспектировал цементную смесь и остался доволен.
– Ограда в любом доме самое главное, – сказал Генка. – Мой дом – моя крепость. Давайте заливать цемент.
Ребята налили в цемент воды, тщательно его перемешали, вылили раствор в канаву, вставили камни.
– Готово, – произнес Генка.
– Готово… – Витька смотрел на исцарапанные и избитые ссадинами руки.
– Не памятник, а сад камней. – Жмуркин вытер руки об опилки на земле. – Лучше, чем все эти решетки, – не украдут и не заржавеет. А голубые ели где брать будем? Я знаю одно прекрасное место на кладбище, там директора автобазы похоронили. А вокруг елок понасадили голубых до фига. На могилу сто лет никто не ходит, забыли уже все. Так что можно взять и выкопать.
– А ты откуда знаешь? – спросил Витька. – Ты чего на кладбище делаешь?
– Да так…
– Ты что, Жмуркин, и есть тот самый кладбищенский маньяк?
– Дурак ты, – Жмуркин отвернулся. – Я фамилии для сценария ищу. Говорят, это очень хорошая примета – искать фамилии для книг на кладбище. Это значит, что книжка получится.
– Могилы раскапывать не будем. – Генка чесал за ухом. – С елочками можно тоже придумать…
– Искусственные воткнуть, – предложил Жмуркин. – У нас в кинотеатре от Нового года остались.
– Выдерут, – заверил Витька. – Сейчас все выдирают, даже искусственные елки. Время такое.
– Есть выход лучше, – Генка запрыгнул на мотоцикл. – Садитесь, поедем.
Жмуркин хотел было поспорить для порядка, но потом плюнул и устроился в коляске. Витька уселся на сиденье за Генкой, ухватился покрепче. Генка выкрикнул что-то грозно-индейское, и мотоцикл покатил в сторону леса.
Выбравшись за город и съехав с шоссе, Генка долго блуждал по лесным и проселочным дорогам, поворачивал уж на совсем заросшие тропинки, иногда срезая углы прямо по лесу, благо проходимость у мотоцикла была высокой.
Потом дорога пошла в гору, мотоцикл стал буксовать в песке, и Генка заглушил двигатель.
Место было красивое. Синий мох, холм, сосны. Темно-зеленые можжевеловые кусты.
– Что это за холм? – Жмуркин попрыгал. – Земля какая-то странная… Каменистая. Дыры какие-то…
– А вы что, не знаете?
– Не… А может, знаем, да забыли…
– Тут был полигон. В лесу стоял снарядовый завод. После войны там разоружали списанные снаряды и подрывали их в лесу. Здесь. А ямы – это землянки, в них от осколков укрывались. Вот смотрите.
Генка свинтил археологическую лопатку и воткнул в землю. Лезвие вошло в песок со стальным скрежетом. Генка поддел грунт лопатой, выгреб. Среди песка обнаружились многочисленные железные обрывки.
– Осколки. – Генка поднял на ладонь неровную железную спиральку. – Тут вся земля пропитана железом. Поэтому тут и растет можжевельник.
