Приключения двух друзей в жаркой степи (Плюс тридцать пять градусов) - Квин Лев Израилевич
— О! — восторженно выдохнул зал.
— Да! Карьер — прежний правый берег реки. Вообще, здесь все выглядело иначе. Кругом были не степи, а леса, кишевшие зверем. Вот почему здесь и селились древние люди. Вода, рыба, дичь, земли плодородные — что еще им было надо? Правда, зима холодная, но они старались запастись припасами и жили в своих землянках, не высовывая носа наружу.
— Может, тогда климат был другой? — спросил кто-то.
— Особой разницы не было. Для климата три-четыре тысячи лет — сущие пустяки.
— А вот скажите, товарищ ученый, — опять поднялся с места бородатый вопросительный знак, — вы кости выкапываете, посуду ихнюю разную. А как если они от болезней липучих померли? Не пойдет ли зараза по Каткам? Вон у Марфы Липягиной намедни внучонка в больницу забрали — не оттого ли?
Зал шумнул и снова притих. Я тоже с интересом ждал. Что же ответит дядя Володя?
— Я знаю, почему вы спрашиваете. Тут, в деревне, кто-то мутит воду, распускает про нас разные нелепые слухи. Дескать, покой мертвецов нарушают, будет вся деревня в ответе. Или вот про болезни. Ерунда все это, вздорные выдумки невежественных людей…
Было еще много вопросов. Но теперь уже спрашивали о находках, что они дают для науки, интересовались, какие вещи находил дядя Володя в других местах.
А когда все закончилось и мы вышли из клуба, к дяде Володе подбежала толстая тетушка с корзинкой в руках.
— Уф! Боялась, опоздаю. Вот, возьмите, пожалуйста. — Она, тяжело дыша, протянула дяде Володе корзину. — Огурчики свежие. Пусть поедят ваши ребятки. Только что с грядки.
— Спасибо, спасибо! — дядя Володя долго тряс ей руку.
Всю дорогу домой он только и говорил, что об этих огурцах. Получалось, они не огурцы вовсе, а какой-то символ какого-то признания.
И все равно это были самые настоящие огурцы. Зеленые, крепкие, с симпатичными пупырышками. За завтраком каждому досталось полторы штуки. Студенты смачно хрустели ими, на все лады расхваливая щедрую тетушку и заодно сегодняшних дежурных по кухне, хотя, по-моему, их совершенно не стоило хвалить, так как перловую кашу они здорово пересолили.
Встали из-за стола веселые, довольные — вот как могут исправить настроение обыкновенные огурцы!
— Сегодня найдем! — провозгласил Слава и потянул воздух носом. — Пять горшков! Нюхом чую… Нет, шесть, — поправился он. — Один поменьше, я его не сразу учуял.
— Ну и спрячь в карман свой нюх, никуда он у тебя не годится, — сказал дядя Володя. — Сегодня ничего не найдем. Точно! Сегодня объявляется выходной.
— Ура! — закричали все.
Стали спорить, что делать. Кто предлагает идти в лес по ягоды: уже созрела клубника. Кто — на речку, купаться, рыбачить.
Решили разделиться на две группы. Я метался туда, сюда, никак не мог решить, с кем. А куда Слава? С ним всегда весело.
Слава сначала примкнул к рыбакам, копал червей, восторгался шумно:
— Ох, и червячишки! Сам бы ел!
Потом вдруг круто перестроился. Отдал червей другим, а сам присоединился к ягодникам. Теперь я уже знал, почему. Из-за Риты своей. И что он к ней так привязался! Как будто не он ее спас, а она его.
Я сбегал за Сашкой — может, уже освободился? Последние дни он помогал дяде по саду и у нас почти не показывался.
И сейчас я нашел его в саду; вместе с Николаем Сидоровичем он таскал воду в большую бочку, врытую в землю по самую шею.
— Пойдешь с нами ягоды собирать?
Ответил Николай Сидорович:
— Иди, иди, Сашок! Уже немного осталось, я сам справлюсь.
Мы как припустили!..
Ягод собрали немного — каждый по полкружки. Мы с Сашкой еще меньше, потому что собирали, главным образом, в рот. Забрались далеко, растеряли всех своих. Стали аукать. Отзываются совсем с другого конца.
Мы пошли на голоса. Вон они, стоят все возле небольшого кургана, рассуждают. Дядя Володя тычет палкой в желтый песок, поросший редкой травой.
— Разрыто сравнительно недавно, — говорит. — Скорее всего, прошлым летом.
— Может быть, просто землю здесь брали? — сказала Вера. — Строители или кто.
— Зачем? У них за деревней удобный карьер, а сюда-то и дороги никакой нет. И потом, кто бы додумался ездить за землей в лес, на могильник?
Сашка толкнул меня в бок, прошептал:
— Никто ничего не разрыл. Просто она ожила и сама выбралась наружу.
— Кто — она?
— Мумия. Чтобы мстить.
Он говорил тихо, а Слава все равно услышал.
— «Месть мумии», — провозгласил он торжественно, как конферансье на концертах объявляет очередной номер. — Фантастическая повесть. Автор — Александр Яскажук.
Но Сашку не так-то просто смутить.
— Ты не смейся! Одна мумия отомстила, точно! Все, кто ее трогал, погибли — я читал.
С кем он заводится, с кем! Слава посмотрел на него, прищурив глаз, словно целился: сейчас пойдет сногсшибательная выдача!.. Но неожиданно Сашкину сторону взял дядя Володя.
— А ведь он правду говорит, напрасно вы не верите. Был такой случай в двадцатых годах, с мумией фараона Тутанхамона. Не в мести, разумеется, дело…
И рассказал, как умерли несколько английских археологов, которые вытащили мумию из пирамиды. До сих пор точно неизвестно, отчего; скорее всего, от лучевой болезни — египетские жрецы клали в гробницы знатных людей какие-то радиоактивные вещества.
Миша состроил испуганное лицо:
— А вдруг и наши горшки радиоактивны?
— Тебе-то что бояться, не понимаю, — пожал плечами Слава. — Дубам радиация только на пользу.
— Ты… Ты… — распыхтелся Миша.
Всю обратную дорогу Слава держался вблизи дяди Володи, а мрачный Миша показывал ему кулаки.
Обед запоздал, но зато на первое была уха — наши рыбаки постарались, на второе тушеное консервированное мясо с картошкой, а на третье компот из ягод. И хотя уха почти не пахла рыбой, а в компоте одна ягодка гонялась за другой и никак не могла догнать, все равно обед нам очень понравился.
Легли отдыхать. Кто заснул, кто лежал под тополем с книгой. И тут обнаружилось, что пропал Боря. Пообедал и исчез, словно в воду канул. Стали расспрашивать всех. Кто-то видел, как он входил в большую палатку, где хранились продовольственные припасы и инструменты.
Миша разбушевался:
— Сказано, в палатку не лезть! Там у меня материальные ценности. Потом отвечай!
— Погоди шуметь, завхоз, — остановил его дядя Володя. — Я, кажется, знаю, зачем он туда шел.
— А я, кажется, знаю, где он, — сказал Слава.
— И я, — сказала Вера.
Они зашли в палатку, взяли по лопате и двинулись по направлению к центральной усадьбе. За ними потянулись и все остальные.
— Ну, ненормальные! — ругался Миша. — Ну, психи! Сами же выходной день объявили и сами… Нет, я никуда не пойду! Вот не пойду — и всё!
И лег в тень, под дерево. А мы с Сашкой побежали догонять дядю Володю. Он уже был далеко впереди.
Пришли на место и, в самом деле, увидели Борю. Стоит в яме, в одних трусах, на голове войлочная шляпа, на руках кожаные перчатки, и копает себе, копает…
Утром дядя Володя с силой всадил лом в твердую серую землю так, что тот зазвенел, и сказал:
— Все! К черту! Иду к директору совхоза.
Надел сорочку, пиджак. Студенты тоже перестали копать, уставились па него.
— После того, что у вас здесь с ним произошло? — спросила недоверчиво Вера.
— Ничего, еще раз подерусь… Толюха, за мной! Ему не пришлось повторять. Я кинулся за ним со всех ног. Дядя Володя будет драться — интересно!
— Кто победил прошлый раз? — спросил я.
— Мы его нокаутировали в первом же раунде… В переносном смысле, конечно, — покосился он на меня.
— А из-за чего бой?
— Он требовал, чтобы мы прекратили раскопки. Ему, видишь ли, срочно понадобилась эта площадка под какое-то хранилище. Я говорю: через две недели — пожалуйста. Он: нет, сейчас! И полез в амбицию. «Кто здесь хозяин! Запрещаю!» А какое он имеет право запретить? У нас специальное разрешение. Кричал, кричал, и ушел ни с чем.
